Очерки истории Трапезундской империи - Федор Успенский Страница 28

«Царствование его продолжалось 7 1/2 лет. Оно знаменуется проявлением необыкновенного своеволия и независимого положения высших чинов, каковое они получили во время предыдущей анархии. Главные провинциальные чины приобрели ранг маленьких суверенов и, пользуясь богатством и влиянием, стали во главе столичных партий. Схоларии, или привилегированная милиция, приобрели устройство и степень влияния подобно оттоманским янычарам. Император оказался в необходимости окружить себя отрядом франков, грузин и византийцев, которым доверил охрану цитаделии дворца. Их дерзость и хищения усиливали непопулярность правительства».

Василий был женат на Ирине, незаконной дочери византийского императора Андроника III. Его личное поведение вызывало общественное недовольство. Случившееся в его время затмение солнца народ объяснял как знак божественного гнева и проявил свое нерасположение к царю оскорблением и бросанием камней. Ирина была бездетна. Василий жил в открытой связи с местной женщиной, носившей также имя Ирины, от которой имел двух сыновей. Он желал им передать наследство власти и вступил в законный брак со своей любовницей в 1339 г., в месяце июле. В следующем году он умер. Об Ирине Палеолог, законной жене Василия, было мнение, что она не без вины в смерти мужа. Она была объявлена правительницей империи. Утвердившись во власти, она сослала своих соперников и сыновей мужа в Константинополь с просьбой содержать их в качестве заложников. Но в Трапезунде продолжались смуты. Предлагаем выдержку из истории Никифора Григоры, современного писателя, который делает следующую оценку событий ^[71].

«Из лиц, принадлежавших к сенаторскому сословию в этой стране, наиболее могущественные блеском славы и силой богатства придерживались своего плана. Дабы получить свободу издевательства над властью и вести и направлять тамошние дела так, как внушает им произвол, они принимают на себя личину приглашения занять царство одного из незаконных сыновей Василия. Вследствие чего, когда Комнин высадился в Трапезунде, они не нашли удобным прямо обнаружить на деле свои планы, дабы, поняв их намерения, городской дим не оказал им сопротивления, тем более что он имел опору в двух недавно прибывших с Комнином латинских кораблях, но, немедленно приняв его с должным почетом, препроводили в царский дворец. С наступлением же вечера заключили его во дворце как в темнице, а из приставленного к нему простого народа, кто не успел спастись бегством на военные корабли, одних посекли мечом, других посадили в темницу, а на следующий день его самого отправили морем под стражу к евнуху, принадлежавшему к партии сенаторского сословия и в то время командовавшему крепостью Лимнии, которая отстояла на 200 почти стадий от митрополии Трапезунда. Следствием таких обстоятельств дела империи, сосредоточившиеся в руках двух или трех сенаторов, велись небрежно и в полной тайне, а днем выражалось недоброжелательство или замышлялся бунт. Но так как те, которым удалось избежать этой опасности, возвратились в Константинополь, а это были из партии (γενους) схолариев, их заботой было всемерно мстить тем насильникам. Почему, действуя в Константинополе на царицу Анну словами и всяческими обещаниями, убедили ее дать им на Трапезундскую империю сына царя Михаила Комнина, которому шел тогда 20-й год.

Наняв три латинских корабля и взяв с собой царевича, на десятый день они вошли в трапезундскую гавань. А как находившиеся в городе прежние повстанцы выступили с оружием, то начался против них бунт дима, и совокупными усилиями латинского отряда извне городские ворота были взломаны, и без всякого труда повстанцы были побеждены и имущества их разграблены».

«Итак, когда власть перешла на сына Комнина и схоларии, виновники переворота, достигли громадной силы, их постигло воздаяние за содеянные им прежде злодейства. Главные виновники, двое первых по достоинству и славе, поплатились жизнью и имуществом, а занимавшие вторую и третью степень присуждены были к пожизненному изгнанию. Но не прошло и трех полных лет, как был низвержен и новый властитель. Ибо, нимало не обращая внимания на убеждения старых схолариев, он предпочитал общество сверстников, составлял с ними тайные сообщества, проводил с ними в пирах и попойках ночи и дни, наслаждаясь обществом женщин, игравших на цитрах и плясавших, и расточал на них царскую казну Трапезундской империи. Недовольные этим схоларии возвратили содержавшегося в Лимниях отца молодого государя, Михаила Комнина — ибо стерегущий его там евнух умер — и восстановили его на царском троне, а того беспокойного отправили в узах под стражу в Византию».

«Получив власть, Михаил Комнин выполнял обязательства, данные под клятвой. Сущность же соглашений, скрепленных клятвой, в какие он вступил со схолариями, содействовавшими возведению его на трон и приобревшими могущество выше других сенаторов, которое равнялось с царским, состояла в следующем. Он сохранял лишь титул императора, во всех же исполнительных делах они были советниками и решителями и имели главное и неограниченное полномочие как в публичных, так и в тайных делах. С течением времени их самовольные действия, с одной стороны, восстановили против них дим, с другой же — и враждебная ослабленная партия начала постепенно усиливаться и стала на сторону дима в борьбе; тогда начались ссоры и взаимная вражда, приведшая обе партии к сознанию необходимости усиления императорской власти Михаила Комнина. Вследствие этого он утвердил за собой верховную власть, так как никто не препятствовал ему осуществить свое решение».

В другом месте у того же писателя читаем (I, р. 548 и след.):

«Этой весной Василий, властвовавший в Трапезунде, скончался после кратковременной болезни; может быть, божественный гнев неожиданно изъял его из живых. Ибо, женившись на Ирине, сестре царя, и пожив с ней короткое время в законе и согласии, затем перенес расположение на любовницу, именем также Ирину. Находясь с ней в незаконном сожитии, возненавидел законную супругу. С течением же времени замечая, что царица не может примириться с фальшивым положением, но взывает к небу и земле и всем выражает свое сердечное горе, он изгнал ее из царского дворца. Он не остановился бы и перед причинением ей насильственной смерти, если бы не боялся дима, который выражал по этому случаю сильное против него негодование и волновался. В церковных песнопениях, в праздничных торжествах и в публичных зрелищах имя Ирины провозглашалось, однако, рядом с царским, и таким образом Василий в одно и то же время удовлетворял и своей незаконной привязанности, и народному желанию, пользуясь одноименностью обеих женщин. Вследствие этого родилось подозрение, что смерть Василия произошла от тайных козней царицы Ирины. По смерти же его от той или иной причины законная супруга вступила во дворец с полной царской властью; изгнав из него наложницу, она с согласия сената высылает ее вместе с детьми в Константинополь, Вместе с тем через особое посольство просила своего отца прислать к ней такое лицо, с которым она могла обвенчаться и сделать его участником власти. Когда послы прибыли в Константинополь, царь был тогда в Солуни, и они решились идти к нему… Так как проходило время, а дела в Трапезунде под женским правлением не шли надлежащим порядком, то в городе начались волнения и смута. Вследствие того царица Ирина послала быстроходную триеру с другими послами и с трапезундским архиепископом с тем, чтобы они поторопили царя с исполнением прежней ее просьбы. По прибытии в Константинополь послы, не нашедши царя на месте, отправили к царю нескольких всадников, знатнейших по роду и достоинству. Но они не нашли царя в Солуни. Оставаясь на месте, они решились чисьменно уведомить царя о причине своего прибытия. Поелику же власть, способствуя возбуждению женской похотливости, нарушает все преграды, стал носиться слух, что царица находится в тайной связи с трапезундским великим доместиком. Когда слух стал распространяться, он привел в волнение дим и особенно родовитых вельмож, и одни присоединились к Цанихиту, тогда особенно могущественному по богатству и славе, другие же — к великому доместику. Так взволновался город и разделился на две партии, и дело перешло в междуусобную войну, в которой были перебиты очень многие с той и другой стороны, и между ними Цанихит».