Берегитесь, Боги жаждут! - Эдвард Радзинский Страница 28

«Ну да, мы продержимся… пару недель! А потом нас всех развесят по столбам».

Такое настроение у многих большевиков. Ильичу предъявляют ультиматумы. Каменев, номинальный глава советской власти – председатель ВЦИК, покинул свой пост, требуя союза с меньшевиками и эсерами. Григорий Зиновьев, другой близкий сподвижник, наркомы Рыков, Ногин, Милютин грозят выйти из ЦК и из правительства. Все они требуют создать коалиционное правительство… Того же хотел могущественный Всероссийский Исполнительный комитет железнодорожников – он пугал транспортным параличом.

Большевистская власть явно доживала последние дни. Но Ильич был несгибаем: «Будет правительство якобинцев-большевиков – и точка! Никаких гнилых союзов с меньшевистскими реформаторами!»

«БУДЕТ ПРАВИТЕЛЬСТВО ЯКОБИНЦЕВ-БОЛЬШЕВИКОВ – И ТОЧКА!

НИКАКИХ ГНИЛЫХ СОЮЗОВ С МЕНЬШЕВИСТСКИМИ РЕФОРМАТОРАМИ!»

Агитаторы разбрасывают листовки у Дома Советов.

Вязьма. 1917 г. © МИА «Россия сегодня»

Керенский с Красновым идут к Петрограду.

В это время сподвижники Ильича ведут тайные переговоры с меньшевиками и эсерами об их вхождении в правительство.

Ленин узнает – приходит в ярость. Обрушивает на них беспощадную брань (умел браниться Ильич!). Ему не нужны в правительстве другие партии. Он задумал невероятное – впервые в истории в гигантской крестьянской стране построить коммунистическое общество! Разве все эти врожденные соглашатели сумеют помочь в фантастическом проекте?

Краснов и Керенский терпят поражение. Большевистская власть уцелела. Надолго ли?

Генералы (слева направо) Богаевский, Деникин, Краснов и Романовский. 1917 г.

© МИА «Россия сегодня»

На что же думал опереться Ильич, не имея поддержки других демократических партий? На великий опыт любимых якобинцев, которые в самое страшное время в Париже установили диктатуру и революционный террор. И победили интервенцию, и отправили на эшафот главных соперников – жирондистов и всю их партию.

Бонч-Бруевич в своих воспоминаниях об Ильиче указал на важнейшее: «Мы все давным-давно были подготовлены к наступлению такой эпохи, когда завоевания диктатуры пролетариата нам нужно будет отстаивать не только с оружием в руках, но и применяя одно из самых радикальных и сильно действующих средств нашей революционной борьбы – красный террор».

Так что с самого начала Владимир Ильич знал о будущем и шел к нему.

С первого дня большевистской власти наш русский Робеспьер копировал опыт любимых якобинцев.

Как и в дни якобинской диктатуры, закрыты все оппозиционные газеты. Отряды рабочих громят их типографии. Когда левые эсеры (за ненависть к правым эсерам Ильич на время допустит их в правительство) возмущаются, на что ссылается Ильич? На якобинцев, которые сделали то же! Запрещены все оппозиционные партии и, конечно, кадеты – главная партия крупной русской буржуазии.

Кадеты, делавшие Февральскую революцию, эти русские жирондисты, объявлены врагами народа. И опять ропщут левые эсеры, и опять ссылается на якобинцев Ильич. И он прав: гильотина якобинцев пожрала жирондистов – главную партию крупной буржуазии.

Ленин все время глядел туда – в якобинский террор. Сподвижник его – такой же верный почитатель якобинцев – Троцкий. Еще вчера он боролся с Лениным, а нынче – первейший большевик. Точнее – первейший якобинец.

Троцкий объяснит:

«Вся эта МЕЩАНСКАЯ СВОЛОЧЬ, что СЕЙЧАС НЕ в состоянии встать ни НА ту, ни НА другую сторону, когда узнает, что наша власть сильна, будет с нами… Благодаря тому, что мы раздавили под Питером казаков Краснова, на другой же день появилась масса сочувствующих. Мелкобуржуазная масса ищет силу, которой должна подчиниться. Кто не понимает этого – тот не понимает ничего».

Но впереди – новое испытание.

Выборы в Учредительное собрание прошли в ноябре, и победили эсеры, причем с большим преимуществом. Большевики – вторые. Но зато у них главная победа – в воинских частях Москвы и Петрограда. Здесь – большевики первые. Еще бы, солдатикам нравилась большевистская власть. Сладкая власть – на фронт идти не надо и вместо рытья окопов можно весело грабить буржуев.

Впереди открытие Учредительного собрания. Как поступить? Ленин не колебался. Как поступили учителя-якобинцы? Что они сделали с Конвентом? Пушками и гильотиной заставили стать покорным. Но Ильич хорошо помнит печальный конец этого исторического сюжета. Покорным Конвент стал, но в конце концов депутаты устроили заговор и уничтожили якобинцев. Дрянь, мразь, болото погубили великих революционеров, ибо по Конституции Конвент был высшим органом Республики – Парламентом Нации.

Учредительное собрание – русский Парламент. И учителя-якобинцы, заплатившие за ошибку головами, предостерегли Ленина. Что ж, русский Робеспьер исправит ошибку учителя – никакого Учредительного собрания не допустит!