Осень 93-го года. Черные стены Белого дома - Андрей Орлов Страница 28

ВОСПОМИНАНИЯ: «Где-то к полудню воскресенья пришла весть: манифестанты прорываются к Дому Советов. Все бросились к окнам. Началась эйфория: Москва поднялась! Депутаты поздравляли друг друга. После прорыва началось массовое братание с вновь прибывшими. Все, кажется, поверили, что теперь очень легко будет взять мэрию, «Останкино» и даже Кремль.

Белодомовские буфетчицы вздыхали с облегчением — все последние дни им приходилось работать в крайне нервозной обстановке. Ночами они сидели почти в полной темноте, при свечке, и застенчиво просили знакомых журналистов принести «с воли» колготки и теплые носки (вместе со светом отключали не только горячую воду, но и отопление). Им показалось, что все скоро кончится и можно будет уйти, наконец, домой…» (Из отчета корреспондентки газеты «Коммерсант» В. Куцило. Коммерсант, 1 декабря 2009 года.)

ВОСПОМИНАНИЯ: «…Я не могу отделаться от мысли, что происшедшее было заранее спланировано… Своими действиями по «зачистке» Октябрьской и Смоленской площадей мы привели сторонников Верховного Совета в бойцовское состояние, малочисленные кордоны на пути их шествия только раззадорили манифестантов… Легкость деблокирования «Белого дома» подтолкнула поднять лежащую у ног победу… А дальше вдолбленный с детства стереотип — почта, телефон, телеграф, отождествлявшийся с Останкинским телецентром… Хладнокровную бойню мастера провокации выдавали за бой и даже за героическую оборону… Нам было заявлено, что катастрофы нет, что президент контролирует ситуацию, что через час-полтора в Москву прибудет такое количество войск, которое позволит стабилизировать обстановку…» (Из воспоминаний бывшего начальника Московского уголовного розыска Ю. Федосеева. — Газета «Завтра», 1995 год, № 33.)

ВОСПОМИНАНИЯ: «…По бушевавшей толпе и отступающему ОМОНу на повороте с Садового кольца на Новый Арбат из снайперских винтовок и автоматического оружия с крыш домов начали бить наемники и «трассовщики-чердачники»…» (Из воспоминаний бывшего вице-президента Российской Федерации А.В. Руцкого в книге «Кровавая осень».)

СВИДЕТЕЛЬСТВО: «…Из окон видно, как у мэрии показалась голова колоны демонстрантов. И «Белый дом», казалось, взорвался громкоголосым «Ура!» Когда демонстранты с ходу ринулись на цепи омоновцев и в одночасье разорвали их, обитатели парламента уже не орали, а дико выли от восторга и перевозбуждения. Рассудок людей растворился в разливе страстей. Бойцы ОМОНа, стоявшие в оцеплении, бросая щиты и дубинки, в панике отступают, затем просто спасаются бегством, некоторых начинает терзать озверевшая толпа. И тут из глубины оцепления раздаются автоматные очереди. Несколько десятков демонстрантов падают на землю. Остальные на мгновение останавливаются в шоке, а затем с еще большей яростью бросаются на милиционеров. Ясно, что автоматы не остановят людей. Жизнь человеческая мгновенно потеряла свою цену…» (Из «Хроники смутного времени». — Газета «Московские новости», 10 октября 1993 года.)

Несмотря на данный в самый последний момент приказ отвести оцепление от Дома Советов для того, чтобы избежать вооруженного столкновения с возбужденной толпой демонстрантов, события стали развиваться по самому худшему сценарию. Захват сторонниками Верховного Совета здания мэрии, призывы Руцкого штурмовать Кремль, взять в свои руки телецентр «Останкино», первые перестрелки, все больше и больше напоминающие боестолкновение враждующих армий, убитые и раненые с той и другой стороны — все это превращало политическое противостояние ветвей власти в самую настоящую войну в центре столицы. Но, как оказалось, этому способствовали и некие обстоятельства, так до конца и не выясненные даже в ходе расследования, проведенного по горячим следам следственной бригадой Генеральной прокуратуры.

СВИДЕТЕЛЬСТВО: «…На многие вопросы, конечно, мы не смогли найти ответ. Например, очевидным было наличие провокаторов, откровенно подталкивающих противостоящие стороны к применению оружия и кровопролитию. Так, около 15 часов 3 октября, еще до начала «боевых действий», во время прохождения демонстрантов по Конюшковской улице, рядом с посольством США, неустановленный следствием муж-чипа, одетый в милицейскую форму, из колонны произвел автоматную очередь в сторону военнослужащих и сотрудников МВД. В результате были ранены шесть военнослужащих МВД, один из которых скончался в госпитале. Или те же «загадочные» снайперы… Но в этих «пробелах» следствия нет нашей вины, мы делали все, что было в наших силах…» (Из воспоминаний Л. Прошкина, бывшего следователя Генеральной прокуратуры, вице-президента фонда «Правопорядок-Щит».)

* * *

Слушая выступления и ответы на вопросы участников брифинга в Министерстве безопасности России, Орлов не мог отделаться от тягостного ощущения двусмысленности происходящего. То, что произошедшие события стали страшной трагедией в новейшей истории его страны, не вызывало у Андрея никаких сомнений. И тут совершенно было неважно, на чьей стороне его политические симпатии, кто из участников конфликта был ближе к его пониманию дальнейшего развития страны. Произошло то, что в принципе не могло произойти. Спустя семь десятков лет после братоубийственной Гражданской войны в России снова пролилась кровь. Снова две силы, за каждой из которых стояли сотни тысяч людей, схлестнулись в смертельной схватке, готовые растерзать друг друга, каленым железом выжечь идеи и лозунги противной стороны, не считаясь ни с чем, добиться победы. И это происходило в стране, которая через несколько лет «перестройки», сопровождавшейся тотальным развалом институтов управления и деградацией элементарных нравственных устоев, претендовала на именование демократического государства.

Страшные дни октября девяносто третьего воочию продемонстрировали неспособность национальной элиты найти ту самую золотую середину, которая именуется компромиссом, неумение действовать не в интересах отдельных политических групп, а в интересах народа, нежелание преодолеть свои собственные заблуждения и ошибки. Отсюда — постоянно звучавшие призывы с одной стороны «Раздавить красно-коричневую гадину!», а с другой — «Снести преступный режим!».

ВЫСТУПЛЕНИЕ: «…Кто деморализовал милицию? Ее поставили, она целую педелю стояла, в нес плевали, толкали, она неделю простояла, и сегодня, когда пришлось защищаться, она отдала оружие…

Когда я сейчас ехал в студию, по Садовому кольцу идут танки. Они в атаку идут? Боюсь, что нет. Мы опять слышим по радио, по телевизору, что готовятся переговоры с Белым домом. Это будут переговоры с убийцами? Опять власть хочет искать компромисс с бандитами? Вон он, компромисс, в морге лежит!

…Все, что было до сих пор со стороны власти, это — демонстрация слабости! Мы подарили им семьдесят лет жизни и семьдесят миллионов жизней! Хватит!» (Выступление журналиста А. Минкина в ночном эфире телеканала «Россия», 3 октября 1993 года.)

ВЫСТУПЛЕНИЕ: «…Мы очень долго миндальничали с врагом, называя его просто оппонентом. Это не оппоненты, это смертельные враги!..Мы долго вводили врагов в искушение, мы играли с ними в демократию. И теперь они решили поиграть с нами в диктатуру. Мы спровоцировали их на попытку военного переворота… (Из выступления политического обозревателя Н.К. Сванидзе в эфире программы «Вести» телеканала «Россия». 4 октября 1993 года.)