Воин эпохи Смерша - Анатолий Терещенко Страница 28

Молодого сорокашестилетнего генерала Н.Г. Кравченко лишили пятидесяти процентов пенсии, квартиры, звания и уволили. Он едет в Москву к «жене».

– Эмма, меня уволили.

– Как?

– Урезав половину пенсии.

– А квартира?

– Предложили освободить…

– Знаешь что – у меня другие планы! – высказалась Цесарская.

Генерал взял билет на поезд Москва – Львов и отправился «домой», чтобы собрать свой нехитрый скарб и попросить сестру Ольгу найти ему хотя бы комнату в коммуналке в Калининграде.

Сослуживцы по Германии и Львову рассказывали автору, что Кравченко часто передавал большие и дорогие подарки в Москву «своей жене-артистке», но в конце концов Цесарская оказалась не царской. Она поступила так, как понимала жизнь: урвать, а там – хоть трава не расти.

В уме честного и чистого человека кружились птицами мысли о предательстве близкого человека. Сборы были недолгими. Вокзал. Поезд. Вагон. Купе…

Сестра нашла угол – комнату в Калининграде, где когда-то он служил и был уважаем. Сейчас приехал в город, как бродяга, никому не нужный. Время тянулось резиной. Было горько от несправедливости. Хотя память об обидах долговечнее, нежели память о благодеяниях. Обид не было ни на кого. Он понимал, что оскорбивший никогда не простит. Простить может лишь оскорбленный. Он простил Никите Хрущеву обиду за свое одиночество. Перестали звонить сослуживцы. Писали письма только верные друзья. Одному из них, майору В.Е. Грачеву, ставшему со временем генерал-майором, он в 1960 году писал:

«Василий Ефимович!

С 20/VII с.г. я – житель г. Калининграда.

Мой адрес: г. Калининград (областной) ул. Чайковского, дом 38/40, кв. 5.

Тяжело мне было прощаться с тобой и товарищами – больно, что я уехал от вас с позорным клеймом. Утешает меня одно – время покажет, что я не был подлецом и никогда им не буду. Мое отношение к тебе известно – ценил и любил тебя за твой ум, за твердость и за то, что в работе ты никогда себя не щадил. Если будешь в прибалтийских краях, загляни ко мне, буду рад тебя повидать. Жму твою руку, желаю всего хорошего в твоей жизни и роботе.

Н.Г.»

Потом устроился работать в парткомиссию Центрального райкома КПСС. Ему нравилось общение с людьми. Он считал, что без многого может обходиться человек, но только не без человека. Трудолюбие его и там оценили по достоинству.

«Умница был», – скажет со временем коллега по парткомиссии В.К. Волосович.

Время шло. Цеплялись от переживаний болячки. Николай Григорьевич много курил. Как-то зашла в гости его сестра Ольга и отчитала его за курево. Он болел и лежал в кровати.

– Коля, что же ты не щадишь своего здоровья?!

– Да я по чуть-чуть.

– По чуть-чуть. Смотри – на кухне дым стоит коромыслом…

Двенадцатого апреля 1977 года она зашла к нему, чтобы приготовить обед. Он чувствовал себя неважно.

– Я останусь у тебя. Вижу, тебе тяжело.

– Не надо, Оля, я чувствую себя нормально. У тебя своя семья. Ждут жену и маму. Иди, дорогая, а я выкарабкаюсь.

Утром следующего дня она нашла брата вытянувшимся и холодным.

По христианскому обычаю Николая похоронили на третьи сутки на «Старом» кладбище Калининграда. По рассказам присутствовавшего на похоронах представителя УКГБ майора Г.С. Тамарского, хоронили генерала без воинских почестей. Присутствовали только родственники и немногочисленные товарищи…

Прошло полвека молчания о человеке, вина которого была в том, что он жил во времена Сталина, служил в период Сталина и спас ему жизнь. Этого было достаточно, чтобы буквально сгноить патриота Отчизны, защитника Родины, сотрудника легендарного Смерша генерал-майора Николая Григорьевича Кравченко.

И вот на 100-летнем юбилее со дня рождения на его могиле состоялся митинг, организованный Советом ветеранов УФСБ РФ по Калининградской области. Было много народа: и те, которые помнили его, и молодые, не знавшие юбиляра. Говорили добрые, светлые, чистые речи с конкретными предложениями об увековечении памяти патриота России, положившего силы, кровь и жизнь на алтарь Отечества.

На митинге была принята резолюция.

РЕЗОЛЮЦИЯ

митинга в честь 100-летия генерала Кравченко Н.Г.

12 декабря 2012 года, гор. Калининград Участники митинга принимают единодушное решение увековечить память о легендарном военном контрразведчике генерал-майоре Кравченко. Учитывая его боевые заслуги, в первую очередь его успешную деятельность по обеспечению безопасности участников Тегеранской конференции 1943 года, за которую он был отмечен присвоением внеочередного воинского звания, а также многолетнюю трудовую деятельность по патриотическому воспитанию населения в Калининграде, предлагается осуществить следующие первоочередные мероприятия:

1. Ходатайствовать перед руководством Калининграда о присвоении имени генерала Кравченко одной из новых улиц города.

2. Решить вопрос об установке памятной доски на доме № 38–40 по у л. Чайковского, где Кравченко проживал с 1960 по 1977 год.

3. По согласованию с Советом ветеранов педагогического труда Центрального района г. Калининграда (Гуртиньш А.В.) подготовить в одной из школ памятный уголок о генерале Кравченко. В перспективе, возможно, по договоренности с комитетом по образованию и директором, присвоить этой школе имя Кравченко.

4. Оборудовать стенд о генерале Кравченко но факультете Калининградского пограничного института ФСБ России.

5. Изготовить плакат о боевой и трудовой биографии Кравченко и разместить его в школах Центрального района Калининграда.

6. В установленном порядке организовать публикацию материалов о Кравченко в СМИ накануне юбилеев и памятных дот органов ВКР.

Автор посвятил памяти Николая Григорьевича Кравченко книгу «Смерш в Тегеране». Несмотря на Хрущевские драконовские решения, два героя Северо-Западного фронта и Демянского побоища не забывали друг друга, хотя, как рассказывала старшая дочь Шурепова Галина, «папа редко говорил в семье о своей работе и друзьях-товарищах, которых после его ухода из жизни оказалось и много, и мало».