Солнце над лесом (сборник) - Леонид Васильев Страница 28

Натолька работает в депо на Стрелке смазчиком вагонных буксов. У деповских слесарей, токарей, смазчиков, кузнецов рабочий день на час раньше начинается и на час раньше кончается. Лесорубы еще в лесу елки валят, а деповские уже дома щи хлебают и, конечно, в магазин успевают – присмотреть что-нибудь из необходимых продуктов.

Чтобы вечер прошел полноценнее, Натолька тоже в магазин заглянул и, собрав по карманам мелочь, купил чекушку водки.

Ухмыльнувшись, что его никто не видел из посторонних, он спрятал ее в грудной карман и воодушевленно зашагал домой.

Его поджидает больная мать, и постоянным местом обитания в доме у Дуни – теплая печка, с которой она слезает только по особо важным делам. Поэтому Натолька и за кухарку, и за поломойку.

Из возраста молодых женихов он давно вышел, уж армию отслужил, несколько лет проработал на Балаковских стройках, но вернулся в Карасьяры по зову сердца и больной матери.

Здесь нашел себе работу. Он и смазчик, и сварщик, кузнецу Василию Пассаженикову помогает стальные тросы заплетать. Щупленького Натольку можно видеть в любом цехе депо и всем он помогает.

Случается, его кто-то поругает, а он, безобидный, только и ответит: «Да ладно, не пуши хвост!»

Начальство Натолька не то что бы боится, а скорее стесняется, да и папироску у начальника не стрельнешь. Вероятно, эта излишняя застенчивость и привела его к холостяцкой жизни. Он до сих пор не женат, а сверстники уж детей нарожали.

Сам-то он готов изменить такое положение, да не может сделать решительного шага из-за властных капризов своей матушки.

Спрятав в сенях чекушку и войдя в жилую комнату, он услышал старческий голос:

– Кто там?.. Натолька, ты, что ли?

– Я.

– А что так долго в сенях стоял, прятал чего?

– Чего мне прятать-то от тебя, мам? – оправдывался сын.

– Я ведь все равно когда-нибудь встану! – обеспокоилась старушка.

– Да лежи-ко ты на печи-то, миленькая, лежи, а то сорвесся и рассыпесся на полу. Я вот счас дров принесу, ужин сварю.

Он вышел из дому и от греха подальше унес чекушку в дровяник – тут ищи иголку в стоге.

Мать Дуня не желает иметь в доме лишнего человека, особенно женского пола. Сын по дому делает все сам, и такой порядок жизни ее устраивает. Она часто повторяет:

– Ты уж, Толька, сам себе еду вари и стирай, ну пошто тебе жениться, эка невидаль в доме сноха, а если она больной окажется, али змеей подколодной. Знаю, ты на Зойку глаза наводишь, а у нее мать-то самолюбивая дура, по поселку с палкой ходит – собак гоняет! Яблоко-то от яблони не далеко откатывается!

У Зойки с замужеством тоже проблема – матери женихи не нравятся. Бывало, придет дочь поздно из клуба, она на нее кидается:

– Где опять шлялась?

– Я не шлялась, я в кино ходила, люди-то на танцы остались, а я домой.

Мать как вожжами держит дочь, а Зойка послушная, будто Золушка из сказки.

Натолька накормил мать ужином и, переодевшись в чистое, попросился в клуб на вечерний сеанс.

– Мотри, долго не гуляй, на работу завтра! – строго наказывает Дуня.

– Я только чуть-чуть посмотрю, и домой, – радуется сын.

В сенях на полке он нашел пустой пузырек тройного одеколона. В дровянике через узкое горлышко пузырька умудрился заполнить его водкой, не пролив при этом ни капли. Чекушка убавилась наполовину. «Ну, вот и хорошо, оденок оставлю на завтра, а пузырек возьму с собой», – определился смазчик…

Августовские ночи завораживают сказочным мирозданием ярких звезд, да зарницами отблесков дальних гроз.

Семейные люди, поужинав, уж давно отдыхают, а молодежь как тетерева на току – танцуют, воркуют, а то и клюются.

Не спит и начальник Тебелев, тяжко ворочаясь на своем топчане. Разве уснешь, коль под окнами ходят с песнями.

Начальнику все же радостно за молодежь, ведь это будущее страны, им строить новую жизнь самого сильного государства в мире. Радоваться есть чему – в поселке построили магазины, столовую, школу, пекарню, клуб, общественную баню, фельдшерский пункт и самое главное – детский сад, для жизни в лесном поселке этот объект немаловажный.