Рапава, Багиров и другие. Антисталинские процессы 1950-х гг. - Николай Смирнов Страница 28

15. Письменно и официально оформить Зандаряна в качестве связчика между дашнаками Абхазии, Армении и Ахалкалакским районом.

16. Поручить членам организации выяснять лиц, подозревающихся в связях с органами НКВД».

Как видим, формулировки указаний не блещут красотой стиля, но направленность их выражена достаточно чётко: создать внушительную «контрреволюционную организацию», разоблачение которой явилось бы большой заслугой Рухадзе.

Агент «Ануш» выполнил эти указания Рухадзе. Совместно с Зандаряном принял меры к «оформлению» дашнакской организации, в частности, было проведено собрание, на котором «Ануш» выступил как представитель «центра дашнаков Армении», дал указание об избрании руководящей тройки. Всё это было оформлено протоколом.

Созданную таким образом «антисоветскую организацию» Рухадзе затем «разоблачил». 15 апреля 1937 г. он начал производить массовые аресты жителей Гагрского района, предъявляя им обвинение в принадлежности к контрреволюционной дашнакской организации. Из содержания докладных записок Рухадзе видно, что с 15 апреля по 5 августа 1937 г. было арестовано как членов указанной организации 80 жителей Гагрского района. Эти лица, как утверждал Рухадзе, являлись «членами контрреволюционной дашнакской организации, разветвлённой на территории Грузинской ССР и Азово-Черноморского края».

При рассмотрении материалов более семидесяти дел на лиц, обвинявшихся в участии в указанной организации, установлено, что все постановления об избрании мер пресечения в отношении этих лиц, обвинительные заключения по их делам и другие следственные документы подписаны Рухадзе.

По прямому указанию Рухадзе, что он и не отрицал в суде, арестованных жестоко избивали, чтобы добиться от них признания в антисоветской деятельности. Установлено, некоторые из арестованных были убиты во время допросов.

О том, как фальсифицировалось это дело и велось по нему следствие, рассказали в суде бывшие арестованные по обвинению в принадлежности к «дашнакской контрреволюционной организации».

Колхозник, бывший секретарь комсомольской организации колхоза Х.А. Эрьян, постановлением тройки при НКВД Грузинской ССР от 15 сентября 1937 г. лишенный свободы сроком на 10 лет, рассказал, что 16 или 17 июля к нему пришли работники НКВД и попросили назвать самых активных комсомольцев и их родственников. Ночью этих людей стали арестовывать. Был арестован и он. Его допрашивал оперативный работник Гагрского отдела НКВД Грузинской ССР Калашян, по существу палач, как охарактеризовал его Эрьян. Калашян убеждал его признаться в том, что он является членом контрреволюционной дашнакскои организации, но Эрьян отказался от этого предложения.

Через несколько дней его поставили на «стойку» — заставили вытянуть руки перед собой, и как только он опускал руки, его били. На допросах Эрьяна били шомполом и резиновом шлангом, но он ни в чём не признал себя виновным. Тем не менее его лишили свободы на 10 лет.

Эрьян заявил, это в Гагрском районе в 1937 г. в застенках НКВД людей было больше, чем жителей этого района на фронтах Великой Отечественной войны.

Калашян, допрашивая и арестованного М.Е. Чакряна, которого он также избивал, добиваясь признания а принадлежности к антисоветской организации. В присутствии Рухадзе он провёл очную ставку между Чакряном и тоже арестованным Демерчаном. Поскольку ни тот, ни другой не признавали себя виновными, их заставили поочередно избивать друг друга палкой. Рухадзе при этом заходился в неудержимом смехе.

По «дашнакскому делу» был арестован и колхозник Г.К. Айба. Как он показал в суде, его поместили в камеру размером четыре на четыре метра. В ней содержалось до семидесяти арестованных. Во время одного из допросов, на котором он не признавал себя виновным, в кабинет следователя зашёл Рухадзе и заявил, что его, Айбу, завербовали в антисоветскую организацию и вышел. После этого Айбу жестоко избили, и лишь к утру в камере он пришёл в себя. В эту же камеру бросили и избитого Нестора Кетию, который к утру скончался. Выше уже рассказывалось, как его на очной ставке его избивал брат Иснат.

В суде был допрошен и упоминавшийся Калашян. Его показания, как и показания других подобных свидетелей, были весьма сдержанными. Он заявил, что допросил всего лишь 8–10 арестованных. Не отрицал того, что избивал арестованных, но делал это по указанию Рухадзе.

Свидетель Васильев также рассказал о том, как фальсифицировалось «дело дашнаков». Основным и, пожалуй, единственным способом сбора доказательств виновности арестованных являлось их жестокое избиение, проводившееся до указанию Рухадзе, который руководил следствием но этому делу.

Так, основной обвиняемый Ованес Крикорович Кундахчян, родившийся в 1891 г., малограмотный крестьянин, был так избит, что не мог ни стоять, ни сидеть, ни лежать. Он стоял на четвереньках и в таком положении давал показания.

Дело «дашнаков» намеревались передать на рассмотрение выездной сессии Военной коллегии Верховного Суда СССР, однако этого не было сделано. На рассмотрение «тройки» при НКВД Грузинской ССР были направлены дела лишь на 25 человек. На основании её постановлений от 15 сентября 1937 г. 15 человек были расстреляны, а 10 человек лишены свободы сроком на 10 лет каждый.

Обвинительное заключение в отношении этих 25 человек утверждено Рапавой.

В отношении остальных арестованных дела были прекращены. Но как? 23 сентября 1937 г. в отношении каждого из них были вынесены одинаковые заключения, согласно которым они признавались виновными в контрреволюционной дашнакской деятельности, но поскольку, указывалось в этих заключениях, «они чистосердечно раскаялись и не совершили иных преступлений, а поэтому не представляют социальной опасности», вследствие чего уголовное преследование в отношении этих лиц прекращается и они освобождаются из-под стражи. Однако, вскоре некоторых из них вновь арестовали. На основании постановления тройки при НКВД Грузинской ССР от 14 октября 1937 г. С.М. Устьяна лишили свободы сроком на 10 лет. По постановлению той же тройки от 20 ноября 1937 г. был расстрелян А.А. Ичмелян, а по постановлению от 8 марта 1938 г. — М.П. Антонян и А.Х. Пашьян.

Вот так закончилось дело о «дашнакской контрреволюционной организации», якобы действовавшей в Гагрском районе Абхазской АССР. Рухадзе убедительно продемонстрировал своё умение разоблачать затаившихся «врагов народа».

В то время считалось, что показателем в работе сотрудников НКВД является количество не только разоблачённых «врагов народа», но и число групповых дел, направленных на рассмотрение судов и троек.

Ещё одним таким делом было так называемое дело жителей Мамукинскои деревни, необоснованно обвинённых в совершении тяжких преступлений.

Началом к расправе над жителями этой деревни послужило осуждение к расстрелу 3 октября 1937 г. выездной сессией Военной коллегии Верховного Суда СССР сотрудника НКВД Грузинской ССР Н.Д. Давидова, обвинённого в участии в антисоветском заговоре, ставившем своей целью свержение Советской власти. При этом Давидов якобы изъявлял желание лично совершить террористический акт в отношении Гоглидзе и Кобулова.