Прибалтика. Почему они не любят Бронзового солдата? - Юрий Емельянов Страница 28

В социал-демократическом движении Прибалтики усиливалось влияние большевиков. В 1912 году в Нарве стала выходить легальная большевистская газета «Кийр» («Луч»). К началу 1914 года под влияние большевиков перешли все рабочие клубы и культурно-просветительские общества Риги. Эстонские, латвийские и литовские большевики были организаторами многих рабочих выступлений в первой половине 1914 года. В июле 1914-го в Риге бастовало 54 тысячи рабочих. Всего в Лифляндской губернии было проведено 355 стачек со 183 тысячами участников. К середине 1917 года рабочее движение Прибалтики было одной из ведущих сил всероссийского рабочего класса, а в большевистской партии представители прибалтийских народов играли заметную роль.

Начало Первой мировой войны прервало подъем рабочего движения в Прибалтике. А вскоре Прибалтика, как и почти сто лет назад, подверглась вторжению неприятельских вооруженных сил.

С первых же дней войны, в августе 1914 года, Литва оказалась в зоне боевых действий. После разгрома 2-й армии под командованием генерала Самсонова русские войска отступили на территорию Литвы, но уже 28 сентября 1914-го выбили германские войска за ее пределы.

Однако в ходе наступления германских войск, начавшегося в феврале 1915 года, они снова вошли в Литву. 21 июля немцы взяли Шяуляй, 27 июля — Паневежис, 18 июля — Каунас, а 19 сентября вошли в Вильнюс. К концу осени Германия оккупировала почти всю территорию Литвы, а к концу 1915 года — Курляндию. Фронт остановился в 20–30 километрах от Риги.

Из Латвии и Литвы бежали сотни тысяч людей. Из Литвы была вывезена в глубь России треть промышленных предприятий. Из Латвии было эвакуировано 395 предприятий, в том числе 90 % из Риги. Число рабочих в Риге сократилось с 87 тысяч до 3,4 тысячи. Военные действия нанесли большой ущерб хозяйству Прибалтики. Почти полностью были разрушены Калвария, Шяуляй, Таураге, Кельме, Шакай и другие города и местечки.

Германские войска установили на оккупированной территории свою администрацию — «Оберост» (оккупированные области на Востоке), во главе которой стояли главнокомандующий войсками Восточного фронта П. фон Гинденбург и начальник штаба фронта Э. Людендорф.

В отличие от времен Отечественной войны 1812 года, когда французы грабили беспорядочно, грабеж немецких оккупантов осуществлялся по плану, методично и основательно. Как отмечалось в «Истории Литовской ССР», «с первых дней захвата Литвы оккупанты повсеместно и планомерно проводили реквизицию продовольствия. Реквизировали все, что только могли захватить: металлические изделия, продукты сельского хозяйства и дикорастущие фрукты, кости и когти животных. Оккупанты реквизировали урожай 1915, 1916 годов и даже остаток урожая 1914 года. 10 июля 1917-го Военное управление Литвы издало приказ, который гласил: «Урожай 1917 года забирается управлением «Обероста»… Всякая другая продажа и покупка зерна, а также употребление его не в соответствии с нормами властями запрещается».

В 1915–1917 годах из Курляндии в Германию было вывезено пшеницы, овса, льна, сена, скота, стройматериалов и цветных металлов более чем на 20 миллионов марок. На оккупированных землях были проведены реквизиции лошадей. Только в оккупированной Литве количество домашнего скота сократилось на 47 %, овец — на 30 %, свиней — на 44 %, лошадей — на 30 %. За нарушение распоряжений властей на целые волости налагались контрибуции.

На фабриках, которые работали на военные нужды, был установлен 12-часовой рабочий день. Заработная плата в условиях дороговизны не обеспечивала прожиточный минимум рабочей семье. Были введены карточки, по которым отпускали продукты для городского населения. Нормы отпуска были таковы: 250 граммов хлеба (или 160 граммов муки) и 40 граммов картофельной муки нэ одного человека в день. В городах, особенно в Вильнюсе и Каунасе, свирепствовал голод, от которого ежедневно умирали люди.

В «Истории Литовской ССР» сказано: «Оккупанты ввели в Литве принудительные работы: они хватали городских и сельских трудящихся, особенно молодежь, и отправляли в Германию или в «рабочие батальоны». Холод и голод, побои надсмотрщиков и болезни (тиф, дизентерия) сводили в могилу рабочих этих «батальонов». Всего к принудительным работам, по данным самих оккупационных властей, в Литве было привлечено 130 тысяч человек». То же самое творилось и в Курляндии.

Оккупанты запретили все политические партии и организации, за исключением вильнюсских профсоюзов. Но и их деятельность была ограничена культурно-бытовой сферой. Передвижение населения из уезда в уезд без специальных пропусков было запрещено. Оккупанты вели себя как хозяева колонии. Был разработан «план Людендорфа», который предусматривал немецкую колонизацию Литвы и Курляндии.

В ответ на гнет оккупантов в Курляндии и Литве поднималось стихийное народное сопротивление. В Вильнюсе действовала подпольная организация «Социал-демократии Королевства Польского и Литовского».

Однако часть литовских верхов, как это было и сто лет назад, стала на путь сотрудничества с оккупантами. В «Истории Литовской ССР» сказано: «Германской агентуре путем прямого подкупа и демагогических обещаний о восстановлении литовской государственности удалось использовать литовских буржуазных националистов прежде всего для проведения пропагандистских мероприятий, направленных против России. Одним из таких мероприятий явился состоявшийся под эгидой Германии в июне 1916 года в Лозанне конгресс порабощенных народов, в котором участвовали и прибывшие из оккупированной Литвы А. Сметона, Ю. Шаулис и правый социал-демократ С. Кайрис. Они огласили «жалобу» на Россию. «Жалоба» имела цель оправдать в глазах мира захватническую политику кайзеровской Германии. На этом конгрессе литовские буржуазные националисты, проживавшие за границей, а также в оккупированной Литве, выдвинули идею создания (под эгидой Германии) Литовского буржуазного государства».

К этому времени стало известно о намерении Франции воссоздать польское государство в границах Речи Посполитой и поглотить Литву. (Великобритания же старалась воздерживаться от шагов, которые могли бы вызвать раздражение у царского правительства.) Поэтому литовские националисты делали ставку на германских оккупантов. Один из участников конгресса порабощенных народов Ю. Шаулис заявил 3 августа 1916 года: «Всплыть на поверхность мы можем только с помощью немцев». «Пассивизм (то есть отказ от сотрудничества с оккупантами) — порок», — доказывал Сметона. (Тогда впервые кайзеровская Германия прибегла к демагогии о «порабощенных народах» России, несколько десятков лет спустя это изобретение германского милитаризма было взято на вооружение Соединенными Штатами, а затем и Евросоюзом.)

Между тем Февральская революция 1917 года резко изменила перспективы развития Прибалтики, разделенной линией фронта. 2(15) марта в Таллине началась всеобщая забастовка, а 3 (16) марта был избран Таллинский Совет рабочих и солдатских депутатов (из 200 депутатов 60 были большевиками). 7 (20) марта был избран Рижский Совет рабочих депутатов (все члены исполкома — большевики).

30 марта (12 апреля) Временное правительство утвердило постановление «О временном устройстве административного управления и местного самоуправления Эстляндской губернии». Южная Эстония была присоединена к Эстляндской губернии. Органом местного самоуправления стал Эстляндский губернский земский совет, являвшийся совещательным органом при губернском комиссаре Временного правительства. Как и по всей России 1917 года, в Эстонии сложилось двоевластие.