Англия. Глазами воронов - Кристофер Скайф Страница 28

Если вы посетите любую военную базу в любой точке мира накануне инспекции, то непременно увидите солдат, которые лихорадочно чистят, чинят и красят вещи. Нам в свое время приходилось красить всё в полковые цвета – желтый и темно-синий. Кошмар. Камни, стволы деревьев, вообще всё. Любой двигающийся и, тем более, неподвижный объект мы чистили или красили, а порой делали и то и другое одновременно. Командование хочет, чтобы его подразделение выглядело опрятно – ботинки блестели, форма была отглажена, а снаряжение находилось в отличном состоянии. Но еще важнее дисциплина, которая может спасти вас на поле боя. Убедившись, что все работает, все чисто и готово и все знают, как это работает, они заставляют тебя повторять это снова и снова до тех пор, пока ты не подумаешь, что дальше уже просто невозможно. Но ты все равно повторяешь это снова и снова, и так до бесконечности, пока у тебя в итоге не сформируются привычки на уровне инстинктов. В число таких привычек входят старая добрая полировка при помощи плевка и базовые навыки чистки и уборки, которые также прививают вам искусство повышенного внимания к мелочам. Хороший солдат всегда заметит, если что-то в его окружении изменилось, стоит не на своем месте или идет не так. В какой-то момент эти навыки могут спасти тебе жизнь.

Поэтому неудивительно, что одной из первых вещей, которым я научился у прежнего Смотрителя воронов Деррика Койла, стало понимание того, насколько важна чистка клеток. Деррик был человеком старой закалки: когда дело касалось заботы о воронах, все должно было быть идеально. Я изо всех сил стараюсь поддерживать его высокие стандарты. Примерно раз в месяц я устраиваю в постройке генеральную уборку: дезинфицирую все вокруг, поливаю из шланга и сгребаю гравий, ищу каждый кусочек припрятанной еды, проверяю проволочное ограждение и деревянные детали на предмет повреждений, смазываю все движущиеся части, оцениваю состояние насестов и ночных ящиков. Вдобавок я ежедневно делаю простую уборку, наводя чистоту и порядок. Все ли на месте? Все ли там, где должно быть? Все ли в порядке? Одна и та же рутина, 365 дней в году. Могу сказать, что быть Смотрителем воронов в большинстве случаев означает быть упорным и пунктуальным перфекционистом.

Впрочем, при всей монотонности тауэрского существования случаются дни, которые выделяются, – это особые события и церемонии, которые отличаются неординарностью и которые трудно забыть.

Для меня одним из таких дней стало 16 августа 2014 года.

Вы наверняка слышали историю появления в Тауэре керамических маков. «Исторические королевские дворцы» поручили Полу Камминзу и Тому Пайперу создать произведение искусства в ознаменование столетия начала Первой мировой войны. Художникам пришла в голову мысль сотворить впечатляющее море из керамических красных маков, число которых (888 246) точно соответствовало бы количеству погибших британских солдат. Ров Тауэра наполнялся маками на протяжении 117 дней, начиная с 17 июля, дня вступления Великобритании в военные действия, и до 11 ноября. В создании арт-объекта участвовали тысячи добровольцев со всего мира, в том числе моя дочь, и каждый установленный ими цветок символизировал солдата, убитого в бою. Это была самая крупная инсталляция в истории Великобритании, и называлась она «Кровь, залившая земли и окрасившая моря». Если вы никогда ее не видели, советую поискать изображения. Это просто удивительно. Задача размещения маков сама по себе была невероятно масштабной и требовала тщательно продуманной координации со стороны команды проекта, которой руководили Джон Браун, тогдашний заместитель коменданта Тауэра, и йомен Джим Дункан, позднее ставший сержантом, которому я подчиняюсь. Свои усилия приложили также все сотрудники «Исторических королевских дворцов» и обитатели Тауэра. Получилась самая настоящая военная операция.

Это замечательное произведение искусства приобрело для посетителей особое значение, оно стало площадкой, где они могли собраться вместе, и отдать дань уважения. Люди приходили, чтобы оставить на ограде цветы и фотографии. Они приходили днем и ночью, день за днем. Помню, как мы с женой иногда просыпались по утрам от громких криков толпы, дождавшейся момента, когда Тауэр включит прожектора, чтобы осветить маки. Я никогда не слышал ничего подобного. Сквозь узкие окна нашей квартиры в Казематах мы видели ярко-красные маки, сияющие и омывающие Тауэр своим восхитительным и в то же время пугающим сиянием. Это было нереально. Проект «Кровь, залившая земли и окрасившая моря» сильно изменил жизнь всех обитателей Тауэра. Бывали дни, когда мы не могли выйти из Тауэра из-за огромного количества народа, собравшегося снаружи.

В рамках проекта людям было предложено сообщать имена членов своей семьи, убитых в бою во время войны, и каждый вечер на закате один из йоменов выходил в море маков и в сопровождении традиционного сигнала горна, используемого при отдаче воинских почестей на похоронах, зачитывал 180 имен.

В субботу 16 августа 2014 года пришел мой черед читать имена.

Я репетировал весь день. Я был полон решимости не допустить ни одной ошибки при произнесении имен. Мне не хотелось подводить павших солдат и их семьи.

* * *

На закате я надел униформу, с гордостью приколол к груди коллекцию медалей и пошел по узкой тропинке, извивавшейся посреди моря керамических маков. Толпа ждала в молчании, как и каждую ночь.

Я надел очки для чтения, поднес к глазам список имен, чтобы лучше видеть их в темноте, и посмотрел на толпу. Я глубоко вздохнул и на мгновение задумался о своей армейской карьере и всех тех, кто был до меня.

Я вспомнил, как мы возвращались в казармы после последней тренировки во время начальной военной подготовки. Мы ехали в старом армейском грузовичке, все оружие лежало в кузове – винтовки, пулеметы, противотанковые орудия. И тут в нас на огромной скорости врезался самосвал. Я сидел лицом к задней части нашей машины. Водитель самосвала был тяжело ранен. Мы пытались наложить повязки на его раны, применяя на практике недавно обретенные навыки оказания первой помощи. На строевую церемонию по случаю завершения начальной подготовки новобранцев многие из нас приползли в инвалидных колясках и на костылях. Именно тогда я понял, что игры в солдат закончились.

* * *

Я вспомнил и время, когда мы после окончания обучения наконец присоединились к нашим полкам. Я стал частью Королевской дивизии, которая состояла из Полка Королевы, Королевского английского полка и Королевского фузилёрного полка. Я служил в 3-м батальоне Полка Королевы до тех пор, пока в 1992 году нас не объединили с Королевским гэмпширским полком и не переименовали в Королевский полк принцессы Уэльской, также известный как «Парни леди Ди», в честь Дианы, принцессы Уэльской. Я видел принцессу пару раз – очаровательная леди была нашим главнокомандующим. В день ее смерти я как раз приступал к обязанностям инструктора-тамбурмажора на новом месте службы – в Учебном центре пехоты в Каттерике в Северном Йоркшире. Помню, как приехал туда, пошел в столовую и вдруг услышал новости. Мы все тогда сидели и пялились в телевизор, не веря своим глазам.