Россия, которой не было. Загадки, версии, гипотезы - Александр Бушков Страница 27

При вдумчивом изучении истории убеждаешься, что, в общем, любые «турецкие зверства» как минимум не превосходят того, что творило в разное время христианское воинство. А то и уступают последним. Во все времена люди были склонны преуменьшать зверства своих и преувеличивать чужие зверства – а потому мы до сих пор проливаем слезу над участью бедного А.С. Грибоедова (кстати, по достоверным свидетельствам, своим предельно наглым поведением в Тегеране прямо-таки провоцировавшим конфликт), однако совершенно забываем о том, как Бонапарт в Египте своим честным словом пообещал сохранить жизнь мусульманским защитникам крепости Яффа, если они сдадутся, но тут же расстрелял четыре тысячи человек, имевших неосторожность ему поверить. (Отечественный историк А. Манфред уклончиво описал эту историю одной фразой: «При взятии Яффы французы проявили крайнюю жестокость к побежденным» [116]. Поневоле вспоминается старая русская поговорка: «Свое г… не пахнет»…)

В современной исторической литературе принято описывать самыми черными красками взятие турками Константинополя в 1453 г. Однако более углубленное знакомство с первоисточниками, мягко говоря, заставляет на многое смотреть по-иному.

Конечно, после взятия города случилась резня – как бывало во все века, религиозная принадлежность победителей и побежденных тут ни при чем. В конце концов, при взятии Варшавы войсками Суворова в 1793 г. казаки-христиане насиловали, а затем убивали христианских монахинь, а надетых на пики детей таскали по улицам (о чем пишет известный русский историк Костомаров)… [96]

Но вот дальше начинаются события, вовсе не укладывающиеся в традиционную картину «басурманских зверств». Храм Святой Софии турки превращают в мечеть – но множество других христианских церквей остается в неприкосновенности, и в них продолжаются службы. Греческие библиотеки оставлены в целости – еще столетие спустя Ожье Бусбек, посол короля Фердинанда в Стамбуле, покупал древние греческие книги возами. Брат погибшего императора константинопольского Деметрий… возвращается в новую столицу Оттоманской империи, ко двору султана! От которого получает пенсию, слуг, телохранителей – и умирает в довольстве глубоким стариком. Следом возвращается его племянник Мануэль – и тоже обретает всевозможные блага, а его сын впоследствии дослужился до высоких постов при султане.

Стоит ли теперь удивляться, что в XVI веке, когда турки вышли к границам Австрии, на занятую ими территорию массами бежали немецкие и австрийские крестьяне? Причина проста: налоги на турецкой стороне были не в пример меньше тех, что драли христианские феодалы…

Можно еще добавить, что в реальности зачисление христианских детей в корпус янычар далеко не всегда вызывало потоки слез у их родителей. Янычары в тогдашней Турции играли ту же роль, что впоследствии в петровской России гвардейские полки – роль резерва кадров. Именно выходцы из янычар, подобно русским гвардейским сержантам, делали сплошь и рядом карьеру на военной, «статской» и придворной службе – сохранились свидетельства о том, что явление это, будучи массовым, вызывало неприкрытую зависть «чистокровных» турок. Особенно если учесть, что, кроме янычар, существовали еще «цивильные» учебные заведения, где из христианских детей готовили гражданских администраторов для Оттоманской империи.

Ах да, погромы… Действительно, в Стамбуле имели место так называемые еврейские и христианские погромы. Вот только вызваны они были отнюдь не религиозными распрями.

Секрет в том, что ислам категорически запрещает давать деньги в долг под проценты, и ремесло ростовщика – одно из самых презираемых в мусульманском мире. Ростовщичеством в Стамбуле занимались главным образом евреи и православные греки. Отсюда и погромы – религиозной подоплеки в них не больше, чем в европейских репрессиях против фламандских и ломбардских банкиров-ростовщиков, таких же католиков, как и их гонители…

Нелишним будет упомянуть, что многие из знаменитых турецких адмиралов были христианами-отступниками.

Другими словами, мусульманский мир никогда не был отделен от христианского непроницаемой стеной и уж никак не являлся этакой «чужой планетой». От взаимопроникновения и взаимного обогащения культур до мощного притока христиан-ренегатов в Турцию (при полном отсутствии обратного движения) – примерно таков диапазон. Вообще, что характерно, Русь до начала XVI столетия практически не ощущала себя «противопоставленной» исламскому миру – впрочем, последующие войны с Турцией были вызваны не столько внутренними потребностями России, сколько нажимом европейских держав, по сути, втравивших наших предков в совершенно ненужную им бойню, как впоследствии втравили нас в Семилетнюю войну…

Какие глобальные, стратегические последствия имело бы принятие Русью ислама?

Прежде всего, возникает интереснейшая проблема: какую ветвь ислама из двух предпочли бы наши предки, суннизм или шиизм?

Излагая слегка облегченно, суть в следующем. Шииты (слово это возникло от «шиат Али» – «партия Али») считают, что святыми «халифами» ислама являются только прямые, кровные потомки Али, зятя пророка Мухаммеда, мужа его дочери Фатимы. Только потомки Али, согласно шиизму, способны считаться имамами, законными духовными руководителями мусульман. Кроме того, шииты признают в качестве обязательного источника веры только Коран.

Сунниты, во-первых, священными книгами признают еще и «сунны» – сборники так называемых хадисов, рассказывающих о жизни, суждениях и поучениях Мухаммеда. Во-вторых, сунниты считают, что святость человеку дает не происхождение его от пророка, а добродетельная жизнь во славу ислама. Часть почитаемых шиитами халифов признают и сунниты – но только часть, в суннизме есть и другие халифы, именуемые «халифы праведной жизни».

Лично я убежден, что к русскому менталитету гораздо ближе суннизм. А еще более русскому мировоззрению соответствует исламское понятие «калиф» – так назывались правители, соединявшие обязанности и светского, и духовного владыки. Во всяком случае, именно к этому стремились многие русские великие князья, цари, а впоследствии и император Петр.

И не одни православные… Неоднократно поминавшийся в этой книге Генрих VIII, однажды без затей провозгласивший себя главой новой, «англиканской» церкви, вполне укладывается в понятие «христианского калифа» – хотя, наверное, удивился бы такому определению…

Итак, на историческую арену вступила мусульманская (а вдобавок суннитская) Русь. Попробуем просчитать последствия.

Разумеется, те же междоусобные войны крупных феодалов – от них никогда не был избавлен и мусульманский мир.

И – столь же глобальное изменение политической ситуации в Европе. Тот самый вес, что в «Виртуальности-1» лег бы всей своей немалой тяжестью на чашу Ватикана, теперь, наоборот, заставил бы последнюю взлететь вверх, как воздушный шарик.

Не исключено, что в «Виртуальности-2» Русь с самого начала повела бы целенаправленную экспансию в сторону Константинополя. И могла бы захватить его раньше, чем в Малой Азии появились турки-османы. На Босфоре и в степях Средней Азии слились бы две исламских волны – с юга и севера.