На трудных дорогах войны. В борьбе за Севастополь и Кавказ - Константин Деревянко Страница 27

С моря порты базы были прикрыты кораблями и береговой артиллерией базы с пушками калибром 130–180– 203 миллиметра и дальностью стрельбы до 25–37 километров.

Готовность к развертыванию сил базы и флотских соединений к бою с надводными силами противника обеспечивалась непрерывно авиаразведкой моря гидросамолетами базы. Чтобы исключить внезапное нападение с моря на наши порты артиллерией кораблей и высадкой морского десанта на наше побережье, при любой погоде ежедневно проводилась предвечерняя авиаразведка моря на удаление до 200 миль (370 км), а в 30–50 милях от берега были выставлены корабельные дозоры (подлодки и катера МО). В готовности в портах находились торпедные катера и подлодки базы, корабли эскадры и береговые батареи, а на кавказских аэродромах – флотские бомбардировщики. Чтобы все это задействовало в считаные минуты базы по сигналу авиаразведки и дозора, подтвержденному приказанием, было составлено Наставление, утвержденное Военсоветом флота.

Никакой силы вражеский флот не мог внезапно и безнаказанно атаковать базу, ее порты и побережье с моря артиллерией и десантом. Понимая это, враг и не решился за всю войну обстрелять нашу базу или высадить десант на наше побережье.

Для противолодочной обороны мы имели два дивизиона малых охотников за подводными лодками. Для разведывательного траления мин, которые противник мог выставить скрытно подлодками у наших берегов, на фарватерах и рейдах, мы имели дивизион тральщиков.

Малые охотники МО и тральщики действовали круглосуточно.

Для руководства противолодочной и противоминной обороной базы, ее портов и рейдов и поддержания морского порядка в гаванях порта вскоре было у нас сформировано соединение Охраны водного района (ОВР) во главе с капитаном 1-го ранга В.С. Грозным. Василий Семенович – старый большевик, участник Гражданской войны, награжденный еще тогда орденом Красного Знамени, а в довоенное время редко кто имел такую награду, и это расценивалось нами, как величайшая воинская доблесть. Я служил с ним на бригаде эсминцев, когда он командовал эсминцем «Фрунзе», – усердный воин, и вообще, оставлял о себе хорошее впечатление. Сейчас у него начальником штаба ОВРа капитан 3-го ранга А.Д. Николаев – сильный, старательный штабист. А командиром Охраны рейдов Поти стал капитан 3-го ранга А.И. Зедгенидзе – он отвечал за порядок в гаванях порта и оборону рейда. Все они хорошо вели дело и освободили меня от огромного объема работ, которыми полна эта хлопотная служба, – до этого мне самому приходилось ее возглавлять.

Наиболее надежной, фундаментальной силой в обороне наших портов и побережья с моря была Береговая артиллерия – ее батареи могли открыть огонь немедленно после обнаружения цели и быстро переходить на поражение.

У нас береговыми батареями командовали очень грамотные и опытные командиры – капитаны, сташие лейтенанты. В Батумском укрепленном секторе это были И.Г. Тромбовецкий, Г.П. Журбенко, Е.Е. Новиков, А.С.Удодов, А.А. Макаров, А.В. Репин. В Поти – И.К. Бобух, Г.А. Лаптев, Я.С. Венецианов, Г.В. Ясинский, Н.Н. Купцов, Г.Д. Лопатин; их батареи были сведены в дивизион под командованием майора А.П. Рожковского. От Очамчиры до Сухуми стояли батареи Г.Н. Тарнопольского, А.И. Гайворонского, И.И. Калюжного, Д.А. Хлебникова, М.И. Шеина, входившие в состав дивизиона майора П.И. Скрипкина. База была надежно прикрыта с моря артиллерией. А во главе ее стоял полковник – эрудированный артиллерист с большими человеческими достоинствами. Нас, конечно, больше всего беспокоило прикрытие портов с воздуха. И по нашему представлению нам утвердили новую организацию ПВО – был открыт штат и нами сформировано новое соединение: базовый район ПВО, под командованием полковника А.А. Федосеева. Это был весьма образованный зенитчик, большого усердия человек и высокодисциплинированный воин. С ним легко работалось. Он настолько хорошо знал и видел, что я ездил к нему не для проверок, а учиться у него сложному делу защиты базы с воздуха. Именно Александру Андреевичу я благодарен за глубокое познание всех тонкостей противовоздушной обороны базы в широком плане. По характеру он спокоен, уравновешен, а в делах – вдумчив. Высокой нравственности и порядочности человек – никогда не присвоит себе единолично какой-либо успех дела, отнесет это к заслугам подчиненных и, наоборот, упреки и обвинения в просчетах его службы брал на себя прежде всего: я всему голова, за все держу ответ. Случится неприятность с подчиненным, и он при моей поддержке отстоит его перед трибуналом, приняв на себя всю ответственность.

Начальником штаба у него майор А.А. Сорокин – сильный штабист и знаток зенитного дела. С ним приятно было работать. Оба они – и А.А. Федосеев, и А.А. Сорокин – впоследствии станут генералами.

Комиссаром базового района ПВО был назначен полковой комиссар И.Р. Романов, большой души человек.

Сперва в составе ПВО базы был один зенитный артполк и приданный армейский истребительный авиаполк, а в следующем году появится второй зенартполк и другой авиаполк.

122-й зенитный артиллерийский полк, под командованием подполковника Аркадия Васильевича Мухрякова (комиссар Г.Ф. Сорокин, начштаба П.И. Трушкин), пришел к нам опаленный огнем войны. Он проделал с боями длиннейший путь по всему побережью Черного моря – от Николаева до Поти. Сперва, в составе Николаевской военно-морской базы, прикрывал Николаев. Начался отвод наших войск к Днепру, и он прикрывал арьергарды 9-й армии, отходившей от Николаева к Херсону, отражая вражеские самолеты и танки прямой наводкой, прорываясь из полуокружения. Потом прикрытие Днепровской переправы, где переправлялись наши войска на левый берег Днепра. После этого отход: частью сил на Тендру, а двумя дивизионами на Перекоп. Здесь сражался за Крым, в боевых порядках славной 156-й дивизии генерала Черняева, в небе и на земле. Затем бои на ишуньских позициях. После их потери – полк в рядах защитников Севастополя на самых опасных направлениях. И наконец – Новороссийск, в боях с вражеской авиацией. Во всех этих боях зенитчики артдивизионов и батальонов полка, которыми командовали Егоров, Болухов, Калинин, Шубаев, Алексеев, Терехин, проявили героизм и мастерство, отражая удары вражеских самолетов, танков и пехоты. Наконец в начале сорок второго полк у нас переформировался, и артдивизионами командовали капитаны Е.С. Тучкин, Т.С. Лях, Б.А. Юрханьян.

Но одной зенитной артиллерией, без истребительной авиации, надежно не защитишь даже город на суше при круговом наблюдении за воздушным пространством, а тем более военно-морскую базу, ведь ее порты с кораблями находятся у уреза воды, а все силы и средства ПВО размещены на суше – как бы на флангах и в тылу портов. Здесь не создашь круговой зенитно-артиллерийской обороны и не построишь аэродромы для истребителей, для перехвата вражеской авиации на дальних подступах. Морской сектор, откуда наиболее вероятен подход бомбардировщиков, не был надежно защищен от самолетов – это наиболее уязвимое направление в ПВО военно-морских баз.

Совсем плохо обстояло с Потийским портом. Он своими гаванями выступает в море, и даже прибрежные зенитные батареи стояли восточнее линии, проходящей через гавани, как бы сзади, справа и слева. А с аэродромами для истребителей еще хуже получалось. Поти – ведь это Колхида, вокруг на десятки километров болота и озера, и только за ними можно было оборудовать аэродромы. Ближайший аэродром был у села Мериа, в 35 километрах на юго-восток от Поти. Как раз в обратной стороне от направления возможного подхода вражеской авиации. Для нас складывалась такая ситуация, что только оповещением с выставленных в море дозорных кораблей можно своевременно изготовить зенитную артиллерию и вызвать истребителей для боя на ближайших подступах к порту, а также приподнять аэростаты и начать задымление порта.