"Золотое" столетие династии Романовых. Между империей и семьей - Людмила Сукина Страница 27

В Одессу под именем супружеской четы курортников Иваницких приехали В. Н. Фигнер и Н. И. Кибальчич. Они сняли квартиру, и вскоре к ним присоединились еще трое молодых революционеров. Одному из них, М. Ф. Фроленко, удалось устроиться сторожем на местную железнодорожную ветку и поселиться в будке возле станции Гниляково. Остальные стали свозить туда динамит. Вскоре стало известно, что в это лето император не поедет из Ливадии в Одессу, и работы прекратили. Стали ждать возвращения царской семьи домой, чтобы совершить покушение на поезд на обратном пути.

В городе Александровске, расположенном между Курском и Белгородом, взрыв готовила группа опытного подпольщика А. И. Желябова. Он раздобыл документы на имя купца Черемисинова и получил разрешение на строительство кожевенной мастерской возле железнодорожного полотна. В это строящееся здание и было заложено такое количество динамита, что его бы хватило, чтобы разнести на куски весь царский поезд (революционеров не тревожила мысль, что при этом кроме царя погибнут члены его семьи и ни в чем не повинная прислуга и солдаты охраны). Но случилось то, чего никто не ожидал: во время прохождения поезда 18 ноября 1879 г. заряд не взорвался, что-то случилось с проводами. Вероятно, революционеров подвела недостаточная техническая осведомленность.

Оставалась Москва. Еще в сентябре молодая супружеская пара, назвавшаяся фамилией Сухоруковых, купила на окраине возле железной дороги небольшой дом. Это были Софья Львовна Перовская – аристократка, дочь бывшего петербургского губернатора и члена Совета министра внутренних дел, и студент-разночинец Лев Николаевич Гартман, оба активные члены «Народной воли». У них тайно поселились еще несколько народовольцев, среди них будущий крупный деятель науки, ставший в советское время почетным академиком, Николай Александрович Морозов. Все они усиленно копали туннель к железнодорожному полотну, в который должны были заложить динамит, призванный, по их мнению, изменить будущее России.

Софья Перовская внимательно следила за газетами. Когда в утренних выпусках 19 ноября не оказалось никаких известий из Александровска, она поняла, что там покушения не получилось, и стала готовить свою группу к решительным действиям. Все собрались в доме; взрывчатка была заложена, ждали появления царского поезда. Революционерам стало известно, что император ездит в Крым с большим количеством сопровождающих лиц на двух поездах. Первым в целях безопасности всегда следовал состав с прислугой и мелкими чиновниками двора, а царь с семьей ехал во втором. Поэтому когда ожидаемые литерные поезда приблизились, то первый Перовская и ее товарищи пропустили, а второй взорвали. Однако на этот раз из-за какой-то технической неисправности вторым, против обыкновения, следовал поезд обслуги. И все жертвы этого страшного теракта оказались напрасными. Погибло много людей, а царь и его семья остались живыми и невредимыми.

Императора шокировала гибель фактически у него на глазах многих невинных людей и возмутила наглость террористов. Он потребовал от полиции усиления активности в борьбе с революционерами. Начались массовые аресты. Но это не остановило народовольцев, которые продолжили осуществлять свои зловещие планы.

Следующее покушение должно было произойти в Зимнем дворце, где постоянно жила царская семья. В дворцовую столярную мастерскую устроился на работу народоволец Степан Николаевич Халтурин. Как и другим работникам дворцовой обслуги, в Зимнем ему выделили комнату. Туда он приносил небольшими партиями динамит и складывал его в сундучок с личными вещами, стоявший под кроватью. Халтурин занимался ремонтом помещений возле царской столовой. Там ему и предстояло взорвать всю царскую семью 5 февраля 1880 г., в день приезда в гости к Романовым принца Александра Гессенского с сыном Александром, в честь которых давали парадный обед. На этот раз все было организовано идеально. В точно рассчитанное время (начало обеда было назначено на 6 часов 20 минут вечера) Халтурин поджег бикфордов шнур и быстро покинул дворец. Он и поджидавший его на улице Желябов услышали звук страшного взрыва и решили, что дело наконец сделано. Но и в этот раз судьба хранила Александра II и его семью. Император с домашними опоздал на десять минут. А принцы зашли с визитом вежливости в покои императрицы Марии Александровны, которая неважно себя чувствовала и не могла выйти к обеду. В результате погибли солдаты-караульные, находившиеся в помещении этажом ниже. Было 19 убитых и 48 раненых, но царь и его родные остались невредимы.

Однако народовольцы были упорны. Убийство императора стало целью их жизни. Дворец и подходы к нему тщательно охранялись, им пришлось искать другие места и иные способы. Один из руководителей народовольцев А. Д. Михайлов предложил совершить покушение на Каменном мосту, по которому император ездил из Царского Села в Зимний дворец. Группу террористов вновь возглавил Андрей Желябов, под руководством которого работали опытные подрывники. Под видом ремонтных рабочих они подплывали к мосту на лодках и закладывали динамит. Все было готово к 17 августа 1880 г. Во время проезда императора Желябов и рабочий Макар Тетерка должны были подплыть на плоту и взорвать мост. В назначенный час Желябов пришел на место и стал ожидать напарника, но тот не явился. Одному было действовать несподручно, и царская карета беспрепятственно проследовала к дворцу. Только после этого прибежал Тетерка. Террористы не учли, что рабочий-революционер не имел собственных часов и не смог правильно рассчитать время. Второго случая им не представилось, так как из-за осенних холодов император перестал ездить в Царское Село.

Повторяющиеся террористические акции заставляли власти колебаться в выборе дальнейших политических шагов. Общество настаивало на проведении политических реформ, которые приблизили бы Россию к введению конституции. А правительство принимало жесткие меры с целью стабилизации ситуации. После покушения А. К. Соловьева на императора в Петербурге, Харькове и Одессе ввели должности генерал-губернаторов с широкими полицейскими и военными полномочиями. Взрыв в столовой Зимнего дворца привел к учреждению специального органа власти – Верховной распорядительной комиссии. Ее главой был назначен генерал Михаил Тариелович Лорис-Меликов (1825-1888), который с августа 1880 г. стал также министром внутренних дел с диктаторскими полномочиями.

М. Т. Лорис-Меликов – бывший харьковский генерал-губернатор, герой русско-турецкой войны 1877-1878 гг., завоевавший для России турецкую крепость Карс, – слыл умным, энергичным человеком. Он обладал необходимой в тех условиях политической гибкостью и склонностью к либеральным преобразованиям. Его метод управления страной современники называли «диктатурой сердца» и политикой «волчьей пасти и лисьего хвоста». Лорис-Меликов решительно и жестко подавлял революционное движение и в то же время выступал сторонником продолжения реформ Александра II и возможного введения конституции.

Будучи тонким политиком и опытным сановником, министр понимал, что император, воспитанный в сознании ценности самодержавной власти, будет всячески противиться любым шагам в направлении ее ограничения. Поэтому он постарался войти в доверие к княгине Юрьевской и обещал содействовать реализации ее желания стать императрицей. В Ливадии Лорис-Меликов заводил с императором разговоры о реформах преимущественно в присутствии его супруги и неоднократно словно ненароком намекал, что русский народ был бы очень доволен, если бы следующей царицей стала русская по крови женщина, а не очередная немецкая принцесса. Александр выслушивал эти намеки с видимой благосклонностью, ведь диктатор говорил то, о чем царь сам постоянно думал.