Великий антракт - Александр Широкорад Страница 27

Правителем Балтийского герцогства стал Генрих Гогенцоллерн, брат Вильгельма II. Решение ландесрата вызвало противодействие населения и правительства РСФСР. Полномочный представитель РСФСР в Германии в ноте от 26 мая заявил о непризнании Советским правительством решения маленькой группы лиц за волеизъявление всего народа.

На территории Балтийского герцогства были запрещены все партии, профсоюзы и общественные организации, закрыты газеты и журналы. Единственным государственным языком для делопроизводства и обучения в школах стал немецкий. Дерптский университет в Эстонии был объявлен немецким. Немцы вывозили из Прибалтики все хоть сколько-нибудь ценное, вплоть до древесины и чернозема.

27 августа 1918 г. в Берлине Советская Россия и Германия подписали добавочный договор к Брестскому мирному договору. Согласно статьям этого договора, для облегчения русских торговых сношений через Эстляндию, Лифляндию, Курляндию и Литву с Балтикой устанавливались:

1. Свободный транзитный провоз товаров через них в обе стороны.

2. Низкие железнодорожные и фрахтовые тарифы.

3. Свободное судоходство по Западной Двине (Даугаве), за исключением ряда жандармских правил и постановлений.

4. России должны быть предоставлены в портах Ревеля, Риги и Виндавы (Таллина, Риги и Вентспилса) отдельные свободные гавани (причальные стенки) и складские помещения.

Как видим, и Брестский мир, и Добавочный договор, которые были подписаны Россией, фактически не имевшей армии, под угрозой германского вторжения были нам намного выгоднее, чем позорная капитуляция Горбачева и Ельцина перед прибалтийскими националистами в 1991 г.

Сразу же после революции в Германии в Прибалтике лопнуло марионеточное герцогство и образовались национальные буржуазные правительства. 9 ноября 1918 г. Литовский совет (тариба) сформировал правительство во главе с А. Вольдемаросом.

17 ноября в Риге собрались представители восьми буржуазных партий центристского толка; ни левых, ни правых там не было. Серьезной роли эти партии не играли, в каждую входили лишь по нескольку десятков функционеров. Тем не менее это собрание объявило себя Народным Советом – «единственным высшим носителем власти в Латвийском государстве».

На следующий день в рижском драматическом театре председатель Народного Совета объявил о создании Латвийского государства и правительства. «Президентом министров» (так в документе) там же в театре объявили Карла Ульманиса. Он заявил: «Все граждане, невзирая на национальность, призываются на помощь, ибо в Латвии будут обеспечены права всех народов. Это будет государство справедливости, в котором не может быть ни ущемления, ни несправедливости» [27].

11 ноября в Ревеле было создано правительство из представителей центристских партий «Союза аграриев», «Эстонской трудовой партии» и правых социал-демократов. Премьером стал Константин Пятс, заместителем премьера и министром иностранных дел – Я. Постка. Последние два еще пару лет назад работали адвокатами, Пяст был присяжным поверенным в конторе Постки.

Обратим внимание, что если Советы выбирала хоть какая-то часть населения – рабочие крупных заводов, воинские части, команды кораблей и т. д., то ни одно из этих правительств не избиралось. Все происходило по простейшей схеме: в годы войны или чуть раньше собирались группы людей, от силы несколько десятков. Затем это объединение назвалось партией. Пока Вильгельм II был у власти, эти господа вели себя тихо и богобоязненно, а затем быстро смекнули, что тевтонцам скоро придется собирать чемоданы. Далее представители этих партий заявлялись в германскую комендатуру – вот мы хотим быть правительством «белым и пушистым». Германские офицеры презирали эту публику, но в сложившейся обстановке вынуждены были терпеть.

Советское правительство аннулировало условия Брестского мира, и части Красной Армии повсеместно перешли демаркационную линию.

24 ноября красные начали бои за Псков, который обороняли три полка 5-й германской дивизии и около трех тысяч белогвардейцев из новосозданной Северной армии. Германские войска, почти не сопротивляясь, отошли к Изборску, и к середине дня 25 ноября красногвардейцы очистили Псков. Белые части разбились на отдельные отряды, отходившие в секторе от Юрьева до Ревеля.

6 ноября 1918 г. полковник Северной армии Генрих фон Неф заключил в Ревеле соглашение с эстонским правительством о совместных действиях. А в середине ноября в Гельсингфорсе (Хельсинки) состоялось совещание белогвардейцев, на котором присутствовал сбежавший из Петрограда генерал Юденич.

Между тем в Ревеле (Таллине) 19 ноября состоялись выборы в Совет рабочих депутатов. Большинство голосов получили большевики. В заявлении Таллинского совета говорилось: «Таллинский совет рабочих депутатов приветствует пролетариат России как могучий авангард всемирной социалистической революции, который, более года борясь в исключительно тяжелых условиях против империалистов всего мира, сумел отстоять свою свободу и обуздать свою буржуазию.

Пролетариат Эстонии все еще находится в тяжелых условиях… Крикуны и агенты буржуазного правительства заявляют, что из английских гаваней в Таллин скоро прибудут новые отряды усмирителей. Эстонская буржуазия предала нас иностранным насильникам. Эстонская буржуазия вступила в тесную связь с империалистами Англии и Америки. Трудовой же народ Эстонии протягивает братскую руку трудовому народу России для борьбы против общего врага за Эстонскую Советскую Республику» [28].

По инициативе Совета эстонские рабочие восстановили на фабриках и заводах восьмичасовой рабочий день.

Совет призвал таллинский пролетариат провести 20 ноября однодневную забастовку в знак протеста против нового созыва буржуазного Земского совета. В этой забастовке участвовали около четырех тысяч рабочих.

Советское правительство решило прийти на помощь таллинским рабочим, окончательно выдворить немцев и не допустить ввода туда войск Антанты. Для этого было запланировано наступление сухопутных войск в районе Нарвы, а также два морских десанта – малый в районе Нарвы и большой в районе Ревеля. Однако большой десант был сорван из-за саботажа руководства Главного Управления водного транспорта, которое заявило об отсутствии топлива для транспортов, и Морское ведомство не пожелало выделить достаточно топлива для отряда транспортов.

Воинство Пятса и K° воевать явно не желало. 19 декабря начальник штаба Вируского (Нарвского) фронта сообщал о массовом паническом отступлении войск на этом фронте: «Здесь солдаты просто бегут, и больше ничего. В бегство их обращают даже 3–4 большевика, и притом совершенно пассивных».

Не лучше обстояло дело и с боеспособностью кайстелийта (местного ополчения). Так, 24 декабря командующий Вируским фронтом сообщил военному министру буржуазного правительства, что «кайстелийт ни в малейшей степени не отвечает своему назначению… Когда противник приближается на расстояние в 10–20 верст, весь кайстелийт пускается наутек… В вируском кайстелийте насчитывались 2100 человек, сейчас же из них осталось всего тридцать человек, да и то лишь потому, что это школьники и находятся в отдельном вагоне при штабе» [29].