Хан с лицом странника - Вячеслав Софронов Страница 27

— Доброе дело, доброе дело, — согласился Соуз-хан, — а от меня какой совет нужен?

— Слыхал я, что ты в своих запасах имеешь ружье, что от огня выстрел делает. Правду люди говорят?

Соуз-хан замялся, но потом опасливо глянув по сторонам, едва кивнул головой, тяжело вздохнув:

— Правда. Имеется…

— Чего ты боишься? Ты же не против хана свое ружье держишь, а наоборот, от врагов его защитить. Или нет?

— Именно так. А как же иначе?! — обрадовался подсказке Соуз-хан.

— Дорого ли брал за ружье? Да мне-то не ври, — прикрикнул Карача-бек, заметив, как закатил кверху бусинки глаз его хитрый собеседник.

— Правду скажу. Зачем мне хорошего человека в обман вводить? Трех добрых кобылиц отдал на базаре в Бухаре.

— Сам брал?

— Нет, то мой знакомый купец моих кобылиц туда гнал, а обратно ружье привез. Сам я тяжел ездить.

— Наполовину обманул тебя купец. Но то твои дела. А не покажешь ли свой снаряд? Или заявишь, что оно у тебя у дальних родичей в степи?

Соуз-хан заерзал, было, на мягких подушках, пытаясь найти отговорку, но потом глубоко вздохнул и, словно решившись на что-то важное, позвал начальника стражи и велел принести ружье. Когда ружье принесли и извлекли из мягкого кожаного чехла, хозяин с поклоном передал его гостю. Карача-бек осторожно принял его, положил на колени и провел ладошкой по блестящему стволу, по деревянному прикладу, оправленному резьбой из кости. Приподнял на руках, пробуя на вес, и с уважением произнес:

— Хорошо… Наши мастера такие ружья делать пока не умеют. А стрелял?

— Целых два раза, — громко ответил хозяин, раздувая толстые щеки, — но больше не стал. Грома много. Кони боятся, нукеры на землю падают, а попал нет ли из-за дыма не видно.

— На охоте стрелял?

— На охоте, уважаемый. Сам не стал, а нукеру своему велел в лося попасть. Нукер на землю упал, а лось убежал. Следов и то не нашли. Может его на небо забросило от грома? Зачем мне такой снаряд, когда ничего не видно, а только уши болят? Сам подумай.

— А второй раз тоже на охоте стрелял?

— Нет. Велел кольчугу старую повесить в десяти шагах на копье и другой нукер стрельнул. Кольчуга от грома упала, а следа в ней опять никакого не нашли. Не знаю, чего с ружьем этим и делать. Может, продам доброму человеку со временем.

— А мне выстрелить из него позволишь?

— Сам стрелять будешь? — изумился Соуз-хан. — А вдруг чего случится с тобой? Вдруг убьет тебя из этого снаряда? Чего хану говорить буду? Нет, давай своего слугу, пущай палит.

— Я у себя в мастерской и не из таких пробовал — в руках разрывало. А все ничего. Жив, как видишь. Чего ж из хорошего ружья не попробовать? Не бойся, умирать мне рано еще. Сын растет и жена еще прибавку обещает. Пошли наружу. Прикажи заряды принести, — и Карача-бек решительно встал, неся ружье в обеих руках. Соуз-хану ничего не оставалось, как приказать начальнику стражи принести все имеющиеся припасы к ружью, хранящиеся в отдельном сундуке.

Карача-бек меж тем выбрал место, откуда можно произвести выстрел. Он остановился и огляделся вокруг. Тут на глаза ему попался ханский человек, что тащил за рога черного упирающегося барана.

— Куда ты его?

— Хозяин велел заколоть на ужин для своих гостей.

— А ну, привяжи его к ограде, а сам отойди подальше.

Слуга подчинился, взглянув на Соуз-хана, который одобрительно махнул ему рукой.

— Делай, как сказано.

Принесли заряды для ружья и Карача-бек, широко расставив ноги, со знанием дела принялся заряжать его. Сосредоточенно нахмурив тонкие брови и не обращая внимания на собравшихся домочадцев со всего городка, среди которых было много детей и женщин, стоявших кучкой в сторонке, с любопытством поглядывая на незнакомца, который, судя по пронесшемуся в городке слуху, собрался вызвать огненного змея. Сам Соуз-хан отошел на почтительное расстояние и ехидно крикнул оттуда:

— Ставлю свой кинжал дамасской работы против твоего халата, Карача-бек, что баран останется жив.

— Согласен, — откликнулся тот, — но я готов поставить своего коня против этого ружья. Оно же все одно без дела у тебя в сундуке хранится. Чего жалеть?

— А конь хоть добрый?

— Обижаешь? Разве пристало ханскому визирю на старой кляче ездить? Ты чего так далеко отошел? Иди поближе. Я первый выстрел тебе, как хозяину, уступаю.

— Что ты, дорогой Карача-бек! Это я, как хозяин, уступаю гостю первый выстрел. Стреляй, пока заряды есть. Мне не жалко.

Карача-бек закончил уже снаряжать ружье и, воткнув перед собой специальную вилку-сошник, положил на него ружейный ствол и махнул рукой в сторону Соуз-хана.

— А теперь иди ко мне. Стрелять первым будешь. Я не шучу. Вставай рядом со мной и попади в своего барана. Не то… — и он направил ружье на нерешительно переминающегося в стороне хозяина и недвусмысленно щелкнул пальцами, — на тебе проверю как бьет твое ружье.

— Так я и знал! Так я и знал, что опять он сотворит со мной какую-нибудь подлость, — запричитал Соуз-хан, но покорно подошел к визирю и встал рядом, закрыв глаза.

— Ты вот чего, опять дурнем не прикидывайся! Делай, как я тебе скажу. Понял? Представь, что из лука стреляешь и в стволе стрела помещена. Что надо сделать?

— За тетиву тянуть, — без запинки ответил, подрагивая всем телом, Соуз-хан.

— Ну и дурак! Где ты тетиву видишь?

— Нигде не вижу.

— В том и отличие, что стреляет будто стрелой, а за тетиву тянуть не надо. А целься в барана, как из лука. Понял?

— Пусть лучше мой лук принесут, я его одной стрелой уложу и ружья не понадобится.

— Слушай, знал бы я, что ты такой дурак, — не связывался бы. Но теперь мне отступать некуда. Стреляй!!!

Соуз-хан трясущимися руками взялся за приклад и закатил безумные глаза к небу. Со стороны можно было подумать, что его приговорили к смерти, и он безмолвно готов принять кару свыше. Карача-бек велел принести огня и один из нукеров притащил тлеющую головню, запалил от нее фитиль, который поднес к полке с затравкой. Грянул выстрел и Соуз-хан рухнул назад себя, успев отбросить в сторону ненавистное ружье. Все его домочадцы также в испуге попадали на землю. Женщины завыли во весь голос, дети заплакали и кинулись врассыпную. Но громче всех заорал привязанный у стены баран, будто в него вселился злой дух тайги.

— Неужели попал? — Карача-бек сделал несколько шагов к животному, но остановился, увидев высоко над ним застрявшую в толстом бревне ружейную пулю. — Эх, ты, стрелок, будь ты неладен! Зачем так высоко ствол задрал?

Соуз-хан сидел на земле, — закрыв лицо руками и тихо стонал, бормоча что-то непонятное.

— Шайтан в том ружье сидит… Чуть руку мне не оторвало… Вай-вай… — Зачем хотел меня жизни лишить? Забирай проклятое ружье, чтоб глаза мои больше не видели его. Я тебя как дорогого гостя принял, а ты… а ты… — Всхлипывая, он силился подняться на ноги, но у него ничего не получалось. Подбежали слуги, подхватили своего господина под руки и повели к шатру.