Древние империи Центральной Азии. Скифы и гунны в мировой истории - Уильям М. Макговерн Страница 27

С учетом сказанного довольно странно, что дом Чжоу обязан своей ранней славе связью с дикими варварами севера и запада. Когда предки династии Чжоу впервые отчетливо появились на горизонте истории, они были феодальными властителями маленькой общины на крайнем северо-западе Китая. В этом районе их со всех сторон окружали различные племена северных варваров (в этом случае это были рунг и ди). На самом деле весьма вероятно, что эти феодальные властители изначально были племенными вождями небольших групп варваров, которые попали под влияние китайской цивилизации и завоевали себе скромное место в китайской феодальной иерархии.

Однако варварское происхождение этих ранних предшественников дома Чжоу не помешало им стать объектом частых нападений со стороны их племенных сородичей, не попавших в орбиту китайского влияния. Сам факт того, что эти феодальные властители до определенной степени приняли китайский образ жизни, лишь усложнили для них противостояние с их варварскими соседями и сородичами. Так или иначе, но в середине XIV в. до н. э. тогдашнему феодальному хозяину (по имени Тан Фу) пришлось оставить свое владение на границе с Китаем и найти себе новое место жительства немного дальше к югу. Новое поселение было названо Чжоу, и позднее это название стало именем династии.

Но, хотя Тан Фу и его последователи были вынуждены оставить свой первый дом, поскольку не могли справиться с атаками варваров, как только эти беженцы обосновались в своем новом владении, им очень быстро удалось добиться высокого положения и власти, которой они никогда не знали прежде. Меньше чем за сто лет после своего позорного бегства «князья Чжоу», как теперь назывались эти феодальные властители, стали объектом всеобщего уважения и восхищения благодаря своей военной силе и личным достоинствам.

Но истинным основателем величия дома Чжоу стал внук Тан Фу, которого в китайских анналах обычно называют Вэнь Ван – «царь просвещенный». На протяжении всех последующих периодов каждый китайский школьник воспитывался на рассказах о мудрости и справедливости этого правителя. Вэнь Вана считают автором большой части знаменитой «Книги перемен» – незавершенного собрания бессмыслицы, которое почитается жителями Поднебесной как самая сакральная книга, внушающая благоговейный ужас.

Даже в военных делах Вэнь Ван руководствовался удивительно гуманистическими принципами, особенно если вспомнить его «варварское» происхождение. Начиная военную кампанию, он строго приказывал своим воинам, чтобы они не причиняли вреда тем, кто не участвует в боевых действиях, не уничтожали ни жилищ, ни колодцев, ни лесов и, наконец, чтобы они не воровали домашних животных у ни в чем не повинных крестьян. Тем, кто не подчинялся его приказам, не было пощады.

Несмотря на свою гуманность, Вэнь Ван был на удивление удачлив. Частично насильственно, частично благодаря своей дипломатии он смог подчинить своему влиянию большое количество других феодальных хозяев и стал более могущественным, чем находившийся на смертном одре номинальный правитель Поднебесной империи – последний представитель династии Шан (Инь), второй (реально – первой) великой династии в истории Китая.

Этот император Поднебесной, встревоженный постоянными набегами варваров с севера и запада, назначил Вэнь Вана «правителем запада» и дал ему приказ отбросить дерзких захватчиков. Невзирая на то, что его собственный дед был вынужден бежать от этих варваров, Вэнь Ван приступил к выполнению приказа, и его военные действия на границе почти всегда заканчивались успехом. Особенно подчеркивается, что среди варварских племен, которые подверглись наказанию, были наводящие ужас хун-юн с севера.

Через четырнадцать лет после смерти Вэнь Вана, или примерно в 1122 г. до н. э., его сын, которого обычно называют У Ван, или «воинственный правитель», свергнул последнего отпрыска выродившегося дома Шан ^[26] и провозгласил себя верховным правителем Поднебесной империи, став, таким образом, первым de jure монархом династии Чжоу. Несмотря на официальное обретение императорского трона, в сознании китайцев ему всегда придавалось меньше значения, чем его отцу. По этой причине мы можем опустить обсуждение его царствования, за исключением того факта, что он тоже предпринял несколько кампаний против северных варваров и даже сумел привести некоторые племена к признанию прямого подчинения его империи. Таким образом, китайцы увидели, что наилучший способ устранить опасность вторжения варваров – это посадить на императорский трон перевоспитанного варвара.

На протяжении более века в летописях не было никаких упоминаний о посягательствах на северные границы Китая. Однако время шло, императоры сменяли на троне один другого, а сила и слава династии Чжоу постепенно слабели, и северные варвары без промедления этим воспользовались. Те, которые оказались под властью Китая, взбунтовались и смогли восстановить свою независимость. Другие, которые все это время оставались независимыми, стали проявлять еще больше дерзости в своих набегах на китайскую границу.

Некоторые из этих набегов причиняли огромный ущерб. Мы знаем об этом не только из сухих записей в исторических хрониках, но и из глубоко прочувствованных строк некоторых популярных стихотворений и песен того периода, который предстает перед нами в «Книге песен» (Шицзин). Время от времени какому-нибудь из последних ослабевших императоров Чжоу удавалось провести удачную карательную экспедицию против северных варваров. Отголоски этих войн мы снова встречаем в «Книге песен», где не раз показано народное ликование по поводу того, что ненавистных хун-юн удалось отбросить за пределы китайской территории.

Но, несмотря на то что даже поздние правители дома Чжоу были способны предпринимать успешные кампании против северных варваров, в конечном счете их враги снова одержали верх, в значительной степени благодаря предательству одного из крупных феодалов Поднебесной. Это памятное событие произошло в первой половине VIII в. до н. э. (781–771 гг.), когда на троне сидел император Ю-ван. Этот Сын Неба был слабым, нерешительным человеком. Невзирая на то, что у него была законная супруга, которая родила ему законного наследника, император без памяти влюбился в красивую наложницу по имени Бао Сы, которую ему подарили вскоре после того, как он взошел на трон.

Его императорское величество тратил все богатства империи, стараясь ублажить свою новую фаворитку, но, судя по всему, удовлетворить все капризы этой дамы оказалось непросто. Особенно трудно было заставить ее улыбнуться. В надежде развеселить красивую, но бесстрастную даму император решил сыграть шутку с несколькими из своих подданных – феодалов.

В империи долгое время существовал обычай зажигать сигнальные огни на холмах, окружавших столицу, в случае если императорская резиденция подвергалась нападению. Увидев этот сигнал, феодалы из ближайших районов должны были немедленно раздать оружие своим вассалам и броситься на помощь императору. Однажды император Ю-ван, желая немного развлечься, без всякой реальной опасности велел зажечь сигнальные огни. Феодалы, верные своему долгу, немедленно бросились в столицу, где обнаружили, что их обманули. Вся эта бессмысленная суета так развеселила прекрасную даму Бао Сы, что она залилась громким смехом. Воодушевленный тем, что он наконец нашел способ развеселить свою фаворитку, император повторил это представление еще несколько раз, в результате чего феодалам стало понятно, что из них делают посмешище, и они перестали реагировать на любые сигналы.