Десять слов про Китай - Юй Хуа Страница 26

Примерно пять лет назад в одном из крупных китайских городов, в престижном районе, построили великолепное сорокаэтажное здание с шестью квартирами класса люкс: площадь две тысячи квадратных метров, роскошная отделка, кухонное оборудование и сантехника лучших мировых брендов… Квартиры разошлись моментально.

Первым покупателем оказался не риелтор, не финансист, не владелец IT-компании, а незаметный «кровяной староста», то есть человек, организующий платную сдачу донорской крови. Единым махом он выложил полную цену — более ста миллионов юаней.

В моем романе «Как Сюй Саньгуань кровь продавал» (1995) тоже есть кровяной староста. Я придумал его на основе детских больничных впечатлений. Но тогда слово «корешки» имело в китайском языке лишь буквальное значение. Через несколько лет под влиянием английского grassroots мы стали называть так «маленьких людей».

Закупавший кровь у крестьян человек из моего детства ходил, словно врач, в белом халате, только очень замызганном, особенно сзади и на рукавах. В углу рта у него всегда торчала папироска. «Кровяным старостой» его величали крестьяне.

Этот персонаж постепенно завоевывал в своем мире негласный, но очевидный авторитет. Хотя в больнице его должность была ниже, чем у самой заурядной медсестры, он прекрасно понимал, что капля камень точит, и в глазах людей, сдававших кровь от нищеты или в силу еще более серьезных обстоятельств, он порой выглядит настоящим спасителем.

В то время во всех больницах крови было в изобилии, и он с самого начала использовал этот факт на всю катушку. Он делал так, что издалека шедшие доноры еще по дороге начинали переживать, удастся ли продать кровь, текущую в их жилах. Он очень непринужденно взращивал в них уважение к собственной персоне, уважение искреннее и непритворное. Затем он давал им понять, как велико значение подарков. Большинство этих простаков не знали ни одного иероглифа, но и они понимали, что люди не могут обойтись без общения, а главная основа общения — подарки. Это второй язык — язык, предпосылка которого жертвование собой и своими интересами. Именно поэтому подарки в этом языке стали обозначать самую глубокую степень приязни, восхищения и уважения. Именно так давал он понять, что перед выходом из дома не мешает захватить с собой два кочана капусты или пару яиц и помидоров, а если придешь с пустыми руками — останешься без языка, точно глухонемой.

Несколько десятилетий не покладая рук строил он свою империю. А потом времена изменились — те, кому нужна была кровь, стали зазывать доноров, и авторитет «кровяных старост» сильно пошатнулся. Но все это нисколько не взволновало нашего героя: к тому времени он ушел со скромной больничной должности на пенсию и смог стать «кровяным старостой» высокого полета. Он заметил, что в разных местностях кровь стоит по-разному; тогда-то и произошло событие, о котором мне рассказал отец. В очень короткий срок этот человек организовал поход почти тысячи доноров, которые, преодолев все тяготы долгого пути, прошли пятьсот километров из Чжэцзяна в Цзянсу, прошагали насквозь больше десяти уездов и сдали кровь там, где цена, как он знал, была самой высокой. Люди, которых он привел, получили чуть больше обычного, а его собственный пухлый кошелек стал напоминать туго надутый футбольный мяч.

Не знаю уж, как он сумел заставить этих обычно столь разрозненных, не знакомых между собой людей сбиться в шумную, разномастную толпу и отправиться в долгое и запутанное путешествие. Думаю, он установил среди них определенную дисциплину и догадался позаимствовать некоторые элементы военной организации: выбрал из этого разношерстного человеческого стада несколько десятков человек, наделил их ограниченной властью и поставил управлять — угрозами или уговорами, сладкими обещаниями или отборной руганью, у кого к чему был талант — тысячью человек, самому же ему было достаточно командовать несколькими десятками.

Эта коллективная акция, должно быть, напоминала перемещение войск в военное время или разворачивающуюся у вас на глазах религиозную церемонию. Тьма народа застилала горизонт, растягиваясь по дороге длинной цепью. Как бы я хотел видеть все, происходившее в этой толпе: драки мужчин, пересуды женщин, тайные шашни между ними, внезапные болезни, валившие вдруг кого-нибудь с ног, но, конечно, и искреннюю готовность помочь, и, может быть, даже любовь… Думаю, во всем мире не нашлось бы войска разнообразнее.