Я, Легионер - Георги Лозев Страница 26

— Не кажется ли вам, что сегодня слишком спокойно? Необходимо движение, поэтому даю вам минуту, переодеться в спортивную одежду и построиться здесь, в коридоре. Действуйте!

Ружа отсчитывал секунды, пока мы искали спортивную одежду. Он не дал нам времени, чтобы убрать шкафчики и большинство наших вещей было на полу. Капрал считал секунды медленно, пока мы пытались найти спортивную одежду. Эту миссия была невозможно выполнить при этих обстоятельствах, потому что наша одежда была не только на полу, но и перемешана. Кроме того, парни, которые не знали французский, не понимали, что именно они должны делать. Они просто смотрели с любопытством на франкофонов, которые давали себе отчет в том, что справиться с этой задачей не возможно.

Когда время истекло, мы все услышали команду «S4, en position pour les pompes!» И снова последовало наше любимое упражнение. Пока мы нагружали исчерпанные мышцы, наш инструктор говорил спокойно:

— Теперь вы понимаете, почему все должно быть по ниточке в вашем шкафу. Для того, чтобы быстро сменить форму на спортивный костюм, ваша одежда всегда должна быть на определенном месте. Посмотрите, на что вы похожи, шайка попрошаек! Вижу, некоторые обули разные кроссовки, некоторые шорты одели задом наперед, но большинство из вас даже не попытались найти одежду, потому что она не в порядке и у них нет шанса на успех. Я вижу, что ваши силы быстро вянут при отжиманиях, так что вы сегодня никуда не годитесь. Вы еще очень далеки от момента, когда станете легионерами. Давай, вставай и серьезно займись шкафами! Я хочу, чтоб все было тютелька в тютельку!

Мы уже предвкушали бессонную и безумную ночь, и думали, что Ружа будет постоянно нас разыгрывать своей линейкой каждые пять минут, но, к удивлению всех нас, после полуночи, наконец, наши шкафы были прекрасно убраны, наш капрал оставил нас в покое и нам удалось поспать по крайней мере пять часов. На следующий день все началось с «S4, couloir» и мы успели построиться в установленные законом десять секунд. Мы сделали большой шаг вперед всего за день, и румын был очень доволен нами.

После завтрака нас собрали на небольшом стадионе Четвертого иностранного полка. Там нас ждал командир взвода, старшина Халиль. Он сказал нам, что начнем с теста Купера, через какой мы прошли в Обань.

Я не боролся за первое место и пробежал двенадцать минут с легкостью, увеличивая свой рекорд на двести метров. Я чувствовался более уверенным и убедился, что страдания предыдущего теста были вызваны исключительно простудой, симптомы которой исчезли неделю назад.

После спорта командир приказал построиться в роте со всеми вещами. Снова опустели шкафчики, убранные к полуночи. Те из нас, кто не понимали по-французски, теперь автоматически повторяли то, что делали другие. Мы построились в линейку, постлали свои пластиковые покрывала на пол и поставили все свои вещи. Командир проверил наше снаряжение и сказал, что мы не должны ничего терять и несем персональную ответственность за все то, что Легион нам дал.

Затем нас снова перевели в распоряжение Ружи, который продолжал своими забавными проверками по тревоги, отжиманиями и уборкой шкафов. В те первые дни в базе Кастельнодари было очень мало времени поговорить друг с другом. Только когда мы убирали шкафы, у нас было время познакомиться с соседями по койкам. С одной стороны, был Янчак поляк, который был очень заинтересован во французском и постоянно спрашивал меня о том или ином слове. Я помогал ему усердно, как пытался помогать Эрвину в Страсбурге. На кровати с другой стороны от меня спал француз по имени Жан. Он был очень спокойным парнем и, в свою очередь помогал мне, объясняя некоторые слова. Во французском Легионе говорят в основном на жаргоне, а я, с моим французским из книг Гюго и Бальзака, почти не понимал их. Благодаря соседу по койке я начал изучать их специфическую быструю речь и в конце обучения уже говорил свободно с французской группой.

В те первые дни в Кастельнодари все иностранные добровольцы поняли, насколько важно знать французский. В дополнение к пониманию приказов своих командиров, он был необходим для общения с товарищами. Во взводе я был единственным болгарином, и если бы я не знал, французский или русский, я остался бы изолированным от остальных, и ситуация могла быть очень серьезной.

Следующий день начался легким семикилометровым кроссом, а затем наш старшина построил нас и представил своего заместителя, сержанта Рашита. Рашита был также румыном, как и Ружа, но я никогда не слышал их говорить между собой на родном языке, по крайней мере, пока они были с нами.

Командир объяснил, что наш взвод будет скомплектован группой добровольцев из Обани, после чего нас распределят в три боевые группы. Сержант, командующий первой группой, был в отпуске. Вторая группа была во главе с сержантом Вэбе, который был родом из Сенегала, но на удивление всем был белым. Третья группа была в распоряжении сержанта Разы Финимпанана, которого мы знали как Раза. Представлен нам был еще один капрал, бывший наемник из Южной Африки. Его имя было Буун и говорил по-французски с сильным английским акцентом. В этот день мы перешли под командование бывшего наемника. Во второй половине дня мы узнали, что капрал Ружа оканчивал свою карьеру инструктора, так как он был распределен в Тринадцатую полубригаду Иностранного легиона, которая действует на территории Джибути.

Румын в тот же день уехал из Третьей роты Четвертого иностранного полка, прослужив два года и четыре месяца. Капрал Буун повел нас в комнату с доской. Он должен был нам объяснить слова песни легионеров, под названием «В Африке». Южноафриканец пояснил, что мелодия будем отрабатывать с сержантом Разой, который обладал красивым голосом. С бывшим наемником мы будем работать только над словами.

— Франзуски яжик, оучень странно! Поймите вы это странным! Understand you it’s bizarre! Maintenant I explique for you this song in French OK! First or D’abord I’ll read this song, je vais lire ce chanson Ecoutez OK!

После этих полупонимаемых слов старый вояка начал читать текст. Время от времени, вставлял «OK» или «All right mec [15]», а когда закончил, написал крупными буквами на доске «En Afrique». На этот раз атмосфера в комнате не имела ничего общего с университетом. Я смотрел на бывшего наемника в камуфляжной форме, который пытался объяснить нам, добровольцам, в основном из Восточной Европы, слова песни, говоря нам по англо-французски, при этом с южноафриканским акцентом, и я не мог поверить своим глазам. Это был или сон или было шоу. Буун, однако, продолжал упрямо:

„En Afrique malgré le vent, la pluie,

Guette la sentinelle sur le piton…“

«В Африке, несмотря на ветер и дождь

Постовой всегда на чеку»

После прочтения этого стиха, капрал попытался объяснить жестами, помогая себе словами на английском или французском. В Африке, «levent» произнес с усилием это французское слово, имитируя свистом ветер. Он посмотрел на нас, уверен, что мы понимаем, и чтоб убедить себя, подтвердил: «OK. Tous understand!» Тогда он застал, как на страже, говоря нам что он находится на холме и повторял: «Guette La Sentinelle Guette la sentinelle sur le piton…». Все поняли, что идет речь об Африке и о ветре.