Схватка с черным драконом. Тайная война на Дальнем Востоке - Евгений Горбунов Страница 26

8 октября 1932 года специальные курьеры генштаба повезли в Париж пакет, адресованный военному атташе Японии во Франции Касаи Хейдзюро. В пакете находился документ, содержащий указания относительно плана подрывной деятельности. В документе говорилось, что в области диверсионной работы военный атташе во Франции будет руководить всеми военными атташе в Европе и Турции. Военный атташе должен был разработать необходимые планы диверсионной деятельности и доложить их начальнику генштаба к 10 апреля 1933 года. При разработке планов нужно было определить необходимые расходы. Предусматривалось, что ограничений в деньгах не будет и любая сумма в иенах будет перечислена на счет военного атташе. Под этим документом стояла подпись начальника генштаба принца Котохито. Тремя днями раньше подобный же документ тоже со специальными курьерами был отправлен в Москву военному атташе Японии Кавабэ Торасиро. Подписанный заместителем начальника генштаба Мадзаки, он содержал указания по плану подрывных действий. Подполковнику Кавабэ сообщалось, что он будет работать под руководством военного атташе во Франции и ему будет поручено проведение диверсионных мероприятий. Кавабэ должен был также ознакомиться с инструкциями по диверсионной деятельности, которые получил военный атташе во Франции. Подрывная и диверсионная машина японской разведки в Европе, направленная против СССР, набирала новые обороты.

К этим указаниям, направленным в Париж и Москву, были приложены «Основные положения плана подрывной деятельности», также разработанные генштабом. В этом документе первая глава имела название «Война с Советским Союзом», вторая – «Война с Китаем» и третья – «Война с США». Для того, чтобы как можно скорее сокрушить боеспособность СССР после начала военных действий, намечалось провести следующие мероприятия: организовать сепаратистское движение в Грузии, Азербайджане и на Украине, поднять с помощью эмигрантских антисоветских организаций восстания в различных частях Советского Союза. По этому плану нужно было добиться того, чтобы Франция, Польша, прибалтийские страны, Турция начали проведение со своей территории диверсионных мероприятий против СССР. Если бы это не удалось, то предусматривалось осуществление диверсионных мероприятий японской разведкой с территории этих стран. При этом отмечалось, что, как только появится возможность начать военные действия, сеть диверсионных и разведывательных органов в Европе и Турции должна быть усилена. Планы, как видим, были солидными и разрабатывались с учетом различных ситуаций и чуть ли не на все случаи жизни.

Во многих документах японского генштаба о деятельности японской разведки основное внимание уделялось вопросам и мероприятиям, связанным с диверсионной и террористической деятельностью. Конечно, в этой разведке, как и в других крупнейших разведках, занимались и созданием агентурной сети на территории будущих противников, и получением необходимой генштабу для планирования будущей агрессии разведывательной информации. Аналитики из разведотдела обрабатывали, систематизировали и анализировали полученную информацию, представляя свои выводы и предположения высокому генштабовскому начальству. Все это было, но все-таки террору и диверсиям, причем в мирное, а не в военное время, в японской разведке отдавали предпочтение перед другими методами действий.

На терроре и диверсиях было воспитано целое поколение выдающихся разведчиков островной империи. Можно вспомнить знаменитого «дальневосточного Лоуренса» – полковника, а затем генерала Доихара Кендзи и его классически проведенный в 1928 году диверсионный акт со взрывом поезда правителя Маньчжурии маршала Чжан Цзолиня. Другой диверсионный акт, проведенный также с участием Доихара, по взрыву железнодорожного полотна под Мукденом в сентябре 1931 года послужил причиной для начала оккупации Японией Маньчжурии. Подобных примеров было достаточно много и в последующие годы. И если в Европе оружием таких разведок, как английская или французская, был ум, то на Востоке чаще всего предпочтение отдавалось взрывчатке, пуле и яду. Поэтому неудивительно, что японская разведка пыталась перенести свои «специфические» методы работы на европейский континент.