Таинственный Ван Гог. Искусство, безумие и гениальность голландского художника - Костантино д'Орацио Страница 26
Таинственный Ван Гог. Искусство, безумие и гениальность голландского художника - Костантино д'Орацио читать онлайн бесплатно
Прежде всего скажу тебе, что это место ничуть не уступает Японии: атмосфера столь же прозрачна, цвета столь же насыщенные. Потоки воды образуют в пейзаже пятна великолепного изумрудного и глубокого синего — в точности, как на японских гравюрах. На фоне бледно-оранжевых закатов поля кажутся синими — ах, эти прекрасные желтые солнца […] Одежды женщин элегантны, и особенно по воскресеньям на улицах можно встретить сочетания простых и благородных оттенков. Летом, я уверен, цвета заиграют еще больше.
Так Винсент странным образом нашел в Провансе свою Японию: то же богатство красок, то же спокойствие. Свет и образы, которые в Париже ему довелось созерцать лишь на бумаге, наконец материализуются, оживают у него на глазах и ведут его в выборе оттенков и линий для создания новых шедевров.
Очарование природы
Винсент прибыл в Арль 20 февраля 1888 г. Он проведет там девятнадцать месяцев, и этот период будет отмечен трансформацией его отношений не только с природой, но и со всем окружающим миром.
Первое знакомство с югом оказалось болезненным. Пейзаж далек от ожиданий художника, цвета напоминают скорее Голландию, нежели Японию.
Для начала скажу, что тут выпало как минимум шестьдесят сантиметров снега, и он все продолжает падать […] Еще до прибытия в Тараскон [последняя крупная остановка перед Арлем. — Прим. авт.] передо мной открылся чудесный пейзаж: огромные скалы желтого цвета, внушительных форм и весьма интересно очерченные. В маленьких скалистых долинах — ряды деревьев с круглой кроной и листвой оливкового или серого цвета, судя по всему, лимонные рощи. Здесь в Арле поля кажутся плоскими. Моему взору предстали великолепные поля с красной землей, возделанные под виноградники, а позади — гряда гор мягко-фиолетового оттенка. Снежные пейзажи, с белыми вершинами на фоне яркого, как снег, неба, очень похожи на зимние пейзажи с японских эстампов.
Несмотря на то что в природе пока что доминируют белый и холодные тона зеленого и серого, чередующиеся с коричневым цветом еще голых виноградников, Винсент все же умудряется найти соответствие между пейзажем Прованса и японскими картинками из его коллекции. Он не собирается унывать из-за зимней погоды.
Первые дни после приезда он посвящает натюрмортам, дабы не выходить из дома и не страдать от аномально низких температур, которые удивляют даже местных крестьян, не привыкших к морозам. Когда снег начинает таять, Винсент совершает вылазки на окрестные холмы и делает несколько акварелей: в них желтый, красный и зеленый проглядывают под слоем белого снега, в котором отражается ясное небо [3].
Ван Гог доходит пешком до равнины Ла-Кро, которая представляет собой возделанные поля в устье Роны, поднимается по заснеженным тропинкам Мон-Мажура, холма у подножия Малых Альп. Его прогулки длятся целыми днями: с собой художник берет паек из хлеба и молока, краски и мольберт с колышками для его закрепления во время сильного ветра.
Довольно скоро Винсент убеждается в необходимости обзавестись надежными приспособлениями, чтобы холст не раздувало, а листы не уносило. Пейзаж настолько очарователен, что он готов выносить любые тяготы, даже мистраль, дующий с северо-запада с такой силой, что невозможно удерживать в руке кисть.
Я уже говорил тебе о том, что мне приходится бороться с мистралем: на ветру довольно сложно управлять кистью, потому-то мои этюды и кажутся несколько «дикими».
Поток ветра хлещет по лицу, а если повернуться к нему — становится невозможно дышать. Стоя посреди равнины, я испытываю умиление, представляя дядю, борющегося с той самой природой, которую желает изобразить. Яркий пример упорства Ван Гога, его несгибаемой силы воли, стойкой перед любой критикой. Те немногие жители, которых я встречаю на улицах Арля, помнят, как Винсент решительной походкой направляется за город холодным февральским днем: он шагает легко, как будто не чувствуя за спиной веса инструментов.
Проходит несколько недель, и зима уступает дорогу мягким весенним температурам и солнечному свету, в окрестных садах начинают распускаться цветы. Гуляя среди них, Винсент радуется, как ребенок.
Временами на меня находит какое-то внезапное озарение […] И вот, я уже не помню себя и рисую, будто во сне […]. Да и жизнь вокруг — просто сказка.
Ван Гог торопится запечатлеть эти цветущие поля, ведь через какие-нибудь пару недель они отцветут. Над его головой зеленеет ветка на фоне синего неба. Он срывает ее и приносит домой, где ставит в воду, чтобы иметь возможность получше рассмотреть почки и нарисовать их, когда будет плохая погода.
Из писем, которые дядя отправляет отцу из Арля, я узнаю, что увлеченность весенними садами продиктована желанием создать как можно больше полотен, чтобы затем устроить выставку в Голландии. Несбыточный проект, который, однако же, позволяет художнику сделать колоссальный шаг вперед в исследовании форм и цветов — то, что совершенно невозможно сделать во время обучения в студии.
Ты же понимаешь, что палитра Мауве не годится для изображения южной природы. Мауве — человек севера, он был, есть и будет мастером темных тонов. Но современная палитра гораздо богаче в плане цвета, в ней есть небесно-голубой, оранжевый, киноварь, кислотный желтый, винный красный, фиолетовый. Многообразие цветов возвращает к спокойствию и гармонии.
Юг — настоящий рай для Ван Гога, Аркадия, успокаивающая все тревоги. Узнав о смерти своего кузена Мауве, Винсент решает посвятить ему картину, которая изображает одно из самых прекрасных весенних деревьев — розовый персик, просыпающийся от зимнего оцепенения. Полотно он назвал «Воспоминание о Мауве». Персиковые деревья — поистине символ возрождающейся природы. Мой глаз инженера сразу уловил, что дядя пишет их, сидя или даже лежа под ними. Написанные с позиции снизу-вверх, деревья приобретают монументальность, превращаются в самый настоящий памятник. Олицетворение жизни.
В данный момент меня очень занимают фруктовые деревья в цвету — розовый персик, бело-желтая груша. Моя кисть не следует какой-либо системе. Я расплескиваю по холсту неравномерные мазки и оставляю все как есть. Тут жирные пятна цвета, там совсем голый холст, какие-то части незавершенные, где-то есть повторения — дикость, одним словом […] Работая все время на улице, я пытаюсь зафиксировать в своих рисунках самое главное, а затем пространство, намеченное контурами — более или менее выраженными, но так или иначе ощутимыми, — я заполняю простыми тонами. В результате вся поверхность земли имеет одинаковый фиолетовый оттенок, небо — синий, растения — зеленый, который может быть сине-зеленым или желто-зеленым, тогда я делаю более интенсивным желтый и синий, соответственно.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments