Сто дней Наполеона - Эдит Саундерс Страница 25

Сады не изменились и только хорошели год от года, но их владельцы совершенно переменились за очень короткое время. Что было не так? Что вызвало к жизни такую печальную перемену в судьбе их предприятий, начинавшихся столь блистательно? Как случилось, что его любовь к Жозефине, которая была такой пылкой, когда он женился на ней, увяла настолько, что он с ней расстался? Как его первые великие труды на благо Франции, восстановление ее могущества, воссоздание порядка из хаоса революции мало-помалу вызвали в нем амбиции, погубившие страну? Труд управления Францией он начинал с высокими помыслами и идеалами; он никогда не поступался ими сознательно; однако за несколько коротких лет он неожиданным образом изменил направление и начал идти не вперед, а вдаль от своей цели. Его целью был прогресс человечества, порядок, благоденствие и процветание европейского общества. Поначалу он делал все, что приближало его к цели, однако некие невидимые силы увели его с намеченного пути, и все обратилось в свою противоположность.

Казалось, что в его жизни не было ничего, кроме дней его консульства, когда он и его семья были беззаботны, молоды и счастливы. По этим лужайкам Наполеон с бешеной энергией скакал на лошади, играя в бары и жмурки. Но тогда он был героем Франции и другом Европы, победителем в войнах, которые он не развязывал, но приводил к концу. Тогда он еще не овладел троном, не короновал своих братьев, не мнил себя хозяином мира.

В меланхоличном молчании он прогуливался, время от времени говоря только о Жозефине. Гортензия, в своем черном шелковом платье, не смогла удержаться от слез и не могла сказать ничего утешительного.

Было одиннадцать часов, когда они вместе с камергерами и фрейлинами приступили к завтраку, приготовленному мсье Базине. Без сомнения, мсье Базине сотворил чудо, можно вообразить его торжество и блаженную усталость, ведь мадемуазель Кошле писала, что этот случай был его звездным часом. Однако он и его помощники в одиночестве наслаждались изысканной трапезой, поскольку сидящие за столом обращали мало внимания на еду. Наполеон был погружен в свои мысли, и разговор не клеился. У Гортензии не было аппетита, она и Наполеон почти все время молчали, а другие не отваживались говорить. Повод для встречи был печален, и присутствовавшие рассеянно размышляли о том, что ждало их в будущем.

По окончании завтрака Наполеон посетил картинную галерею и попросил Гортензию заказать для него небольшую копию портрета Жозефины, который ему особенно нравился. Он хотел взять его с собой как талисман, когда отправится к полю брани. Затем они быстро объехали земли, и по возвращении императорская кавалькада встретила мэра и кюре, прибывших выразить свое почтение. Они приехали с длинными речами, которые, без сомнения, сочиняли все утро. Наполеон милостиво ответил, пообещав помочь общине в установке питьевого фонтанчика, в котором, как он знал, они нуждались.

Когда мэр и кюре ушли, Наполеон в одиночестве прошел в комнату, где умерла Жозефина, и оставался там некоторое время. Комнату оставили такой же, как и прежде: богато и изысканно убранная, она была обита алым и золотым шелком и погружена в глубокую тишину.

В первой половине дня гости вернулись в Париж, где встретились с графом де Флао, одним из адъютантов Наполеона, который только что вернулся из приграничных областей, так и не сумев достичь Вены с теми сообщениями, которые у него имелись. Разговор продолжился в серьезном утреннем ключе, и всем было понятно, что нет надежды избежать скорой войны.

На следующий день в Moniteur ^[65] появился рапорт Коленкура, объяснявшего свою неспособность вступить в переговоры ни с одной европейской страной. В то же время стало известно о выпуске декретов от 9-го и 10-го числа, призывающих на службу военных и Национальную гвардию. Новость шокировала обывателей, которым внушали, что у Наполеона имеется взаимопонимание с державами, и кредит доверия правительству резко снизился.

У французов были основания тревожиться, так как союзники намеревались вторгнуться в их страну в ближайшем будущем. В Италии австрийцы предприняли наступление, и король Иоахим Мюрат отступил, хотя эта новость еще не достигла Парижа. Генеральный план Веллингтона на тот момент состоял в том, что военная операция должна быть начата союзниками справа от линии их расположения. Войска под его командованием должны были перейти бельгийскую границу одновременно с прусской армией. Союзные армии Австрии и Баварии последуют за ними, двигаясь вдоль по течению Верхнего Рейна, а русская армия подойдет с востока третьей гигантской волной. Позднее, когда Наполеон почти целиком разместил свою армию вдоль границы с Бельгией, Веллингтон был вынужден изменить свой план и предложить начать великое наступление слева от Союзников, с восточной части Франции, где сопротивление будет минимальным. Но Наполеон сам намерен был нанести удар до того, как союзники завершат свои планы.