Великая сталинская империя - Юрий Фролов Страница 25

После сокрушительных репрессий наша внешняя разведка с немалым трудом начала становиться на ноги. В связи с угрозой войны в самом Разведупре занялись воссозданием агентурных сетей, разгромленных частично иностранными спецслужбами, полицией, а частично советским НКВД. По счастью, в Германии после неуемных «чисток» все же остались ценные кадры. Среди них — журналистка И. Штёбе (псевдоним «Альта»), работавшая на Разведупр с 1931 года. Она имела несколько своих надежных источников информации, среди которых главным был дипломат (!) Рудольф фон Шелиа («Ариец»). В группу Штёбе входили радист Курт Шульце («Берг»), сотрудничавший с Управлением с 1929 года, Г. Кегель и другие. Есть все основания считать, что именно они первыми сообщили в Кремль об утверждении Гитлером плана «Барбаросса» и его основном содержании.

С декабря 1940 года резидентом в Берлине являлся военный атташе генерал-майор В. И. Тупиков, ему помогали полковники Н. Д. Скорняков («Метеор»), И. Г. Бажанов и В. Е. Хлопов. Связь резидентуры с группой «Альты» осуществлял Н. М. Зайцев («Бине») Важно отметить, что Тупиков не сомневался в скором начале войны против СССР о чем ежедневно (!) с 23 мая 1941 года докладывал в Центр. 12 июня он сообщил: «Из 10 миллионов немецкой армии три четверти находятся восточнее меридиана Штеттин, Берлин, Вена. Немецкая пропаганда прекратила заявления о неизбежности столкновения на Востоке. Сведения о мобилизации в Румынии подтверждаются. «Ариец» называет теперь срок наступления против нас 15–20 июня». На наш взгляд, это однозначная информация, не содержащая никаких противоречий и вдобавок проверенная насчет мобилизации в Румынии, которая являлась сателлитом Германии. Сам факт мобилизации уже явно свидетельствует о начале агрессии румынской армии. Против кого — догадаться нетрудно: ее самым заклятым противником тогда был СССР, граничивший с ней. Помимо сообщений Тупикова в эти дни — с начала до середины июня — поступали тревожные сообщения о готовящемся нападении от других опытных резидентов, включая Р. Зорге из Японии, имевшего близкие контакты с германским посланником. И, тем не менее, Сталин преступно не принял мер по срочной мобилизации наших войск, по подготовке приграничных частей к отражению фашистской атаки. Советские историки оправдывают эту преступность тем, что Сталин не хотел мобилизацией сил спровоцировать нападение Германии, верил, что фашисты действительно проводят масштабные приграничные маневры. Адепты Сталина также пытаются с ученым видом доказать, что за 10 дней до нападения гитлеровцев мы не успели бы подготовиться, что потери все равно были бы громадными. А это уже смотря как приводить части в боевую готовность — с каким тактическим и стратегическим опытом и оргспособностями — так считают советские генералы — оппоненты Сталина и его роковой предвоенной политики. Так, в частности, считал и опытный ветеран разведки генерал Судоплатов.

Ценная информация продолжала поступать от 11 сотрудников 2-го отдела («особая военная группа») Главного штаба чехословацкой армии, с которыми сам Артузов летом 1935 года в Праге подписал договор о сотрудничестве против нацистов. Перед нападением гитлеровцев на Чехословакию 11 сотрудников 2-го отдела с особо важными документами успели вылететь в Лондон и уже оттуда снабжали наших резидентов посильно добытой информацией. Продолжалась также агентурная работа в оккупированной Чехословакии, в Румынии, Югославии и Турции. В основном это были чешские агенты. Однако в Чехии параллельно работали и наши разведчики. В 1940–1941 годах пражской резидентурой руководил 25-летний Л. А. Михайлов («Рудольф»), Он действовал под именем сотрудника генконсульства СССР в Праге Л. И. Мохова. Мохов и его агенты поддерживали связь с группами Сопротивления — с коммунистическими и ориентированными на эмигрантское правительство Чехословакии в Лондоне. Одну из разведгрупп, курируемых Моховым, в 1937–1941 годы возглавлял майор чехословацкой армии Едличка («Руди»), имевший прямую радиосвязь с Москвой.