Гибель "Курска". Неизвестные страницы трагедии - Владимир Шигин Страница 25

Из служебной характеристики на командира группы управления ракетной боевой частью капитан-лейтенанта А.В. Шевчука: «По характеру уравновешен и спокоен. Специальность освоил хорошо. На замечания старших реагирует правильно. В коллективе пользуется заслуженным авторитетом».

Отец Алексея, капитан 2-го ранга в запасе Владимир Николаевич, после окончания службы остался в Видяево. Любовь к морю оказалась сильнее привязанности к земле, а потому стал бывший подводник капитаном портового буксира. Одного из тех, что помогают подходить и отходить от причалов неповоротливым огромным атомоходам. В тот недобрый день 10 августа Владимир Николаевич на своем буксире, как всегда, выводил в море очередную подводную лодку. На этот раз это был «Курск», на борту которого находился его сын. О чем думал тогда отец? О чем думал сын? Знал бы Владимир Николаевич, в какую безвозвратную даль провожает он своего Алешу. Увы, никому из нас не дано предугадать свое будущее…

* * *

Родители Дениса Пшеничникова живут в Камышевой бухте, в Севастополе. Коренные севастопольцы. Дед Дениса воевал на торпедных катерах Черноморского флота. Прошел, как говорится, огонь и воду. Отец Станислав Михайлович тоже всю жизнь в море. Уже не один десяток лет плавает на рыболовецких судах старшим электромехаником. Мы сидим дома у родителей Дениса, и из окна виден кусочек моря. Рассказывает мама Дениса Наталья Ивановна: «Своим сыном я всегда гордилась. Учился хорошо. Серьезно занимался в спортивной школе дзюдо, много читал. Особенно любил клеить из пластмассы модели кораблей. Это увлечение у него осталось на всю жизнь. Даже в Видяево осталось много его моделей. Одно время, когда долго не платили зарплаты и нечем было кормить семью, хотел было увольняться, но куда с его специальностью пойдешь? Разве что только мотористом. Потом все образовалось. Вошел во вкус службы и уже ничего не хотел, кроме нее».

Как и многие его сверстники, Денис прошел свою первую проверку на зрелость еще в училище во время дележа Черноморского флота. Отказавшись изменять раз и навсегда данной на верность Отечеству присяге, он был вынужден доучиваться уже в Петербурге. По окончании училища попал на Северный флот и получил назначение на строящийся АПРК «Белгород». Год отучился в учебном центре в Обнинске. Но «Белгород» так и не достроили. Экипаж расформировали, и Денис попал в Видяево, вначале в 150-й экипаж, а затем его друг и товарищ Андрей Силогава помог в январе 2000 года перевестись на «Курск». Готовился к своей первой в жизни автономке. 9 августа позвонил домой. Сказал, что «сбегает» на три дня в море на отработку, просил, чтобы не волновались, так как у него все нормально.

О трагедии Наталья Ивановна узнала 14 августа из телевизионных новостей. При первой же возможности вылетела на север. Уже в Видяево, вспоминает, боялась включать телевизор, ведь прошло слишком много времени, чтобы можно было на что-то надеяться. Станислав Михайлович в это время ловил рыбу на зафрахтованном траулере «Намибийская звезда» неподалеку от Кейптауна. Об аварии лодки сына узнал из новостей Би-би-си.

— Как услышал название «Курск», так сразу же во мне все опустилось. Позвонил домой. Все подтвердилось, — рассказывает Станислав Михайлович. — Предлагали отправить, но когда прикинули время и расстояние, то понял, что никак не успею. Моряки есть моряки, где бы они ни служили, поэтому ребята мне каждый день доставали интернетовские распечатки по «Курску». Я их раз по десять перечитывал, тем и жил…

В квартире Пшеничниковых сейчас прочно обосновалась тишина — это давит тяжесть невосполнимой утраты. На стене комнаты, где мы сидим, портрет Дениса. На полке — фуражка, кортик и капсула с водой Баренцева моря, взятой на месте гибели «Курска». Но когда в гости приходит трехлетний сын Дениса, как две капли воды похожий на своего отца, одевая отцовскую фуражку, он беззаботно бегает по комнатам, думая, что папа просто ушел в долгий-долгий поход.

* * *

Офицеры с соседнего АПРК «Воронеж» рассказывают и рассказывают о своих товарищах и друзьях. Их рассказ порой сумбурен, но искренен и честен.

Командир дивизиона движения Дмитрий Мурачев запомнился всем требовательностью, принципиальностью и превосходным знанием своего дела. Его дивизион был самым дружным на корабле. Все офицеры как один рвались в море на боевую службу. Не ради денег, ради службы!

Капитан 3-го ранга Мурачев, как и командир электромеханической боевой части, был человеком обстоятельным. Приходит, к примеру, лейтенант на «Курск», идет сдавать к нему зачеты. Мурачев два вопроса задал, ответа нет. Он бедолагу не гонит, а начинает все объяснять. Когда объяснит, заставляет тут же все повторить вслух. Пока не добьется, что материал усвоен, не успокоится.

Уже позднее рассказ о Диме Мурачеве дополнил мне и его бывший командир капитан 1-го ранга Сергей Ежов: «Дима пришел ко мне в экипаж лейтенантом. Командовал девятым отсеком. Сам коренной видяевец. Отец его был флагманским химиком на эскадре. Был отличный служака и очень болел за дело. По характеру этакий “упертый мужичок”, чего бы ни стоило, но своего добьется. Помню, приняли мы у первого экипажа “Воронеж”, а девятый отсек запущен донельзя. Так через несколько дней отсек уже сверкал так, что и узнать нельзя было. Все подчиненные у Димы всегда были заняты делом: что-то изучали, чистили, убирали, да и сам он никогда без дела не сидел».

Командир Второй группы дистанционного управления капитан-лейтенант Сергей Любушкин запомнился всем как большой и добрый человек. Как и все большие люди, был очень спокойным, сходился практически со всеми и практически со всеми дружил.

А вот командир Первой группы дистанционного управления, капитан-лейтенант Денис Пшеничников, до перевода на «Курск» служил на «Воронеже». На «Курск» был откомандирован на боевую службу, да так и остался. По натуре был очень общительным. С удовольствием шефствовал над лейтенантами, был им как нянька. В экипаже его так и звали — «господин лейтенантский учитель».

Командир трюмной группы дивизиона движения капитан-лейтенант Рашид Аряпов был одновременно командиром 6-го отсека и очень обстоятельным, серьезным человеком. Даже к себе был требователен до самокритики. Пять лет проплавал на лодках, и никто не видел, чтобы он когда-либо расслабился. Всегда предельно собран и серьезен.

В противоположность ему командир турбинной группы капитан-лейтенант Дима Колесников, командовавший на «Курске» одновременно и своим 7-м турбинным отсеком, наоборот, был очень веселым и непоседливым человеком. Но специальность свою знал, дай бог! Друзья его звали Золотой за рыжий цвет волос. Вокруг Колесникова всегда были люди, всегда стоял хохот. Ко всему он был очень начитанный. Почему-то мечтал сходить обязательно пять автономок, а потом когда-нибудь съездить отдохнуть на Средиземное море и посмотреть на него, что называется, «сверху».

Летом 2000 года из училища выпустился младший брат Димы. Разумеется, он попросился туда же, где служил старший. В дивизии получил назначение на «Нижний Новгород». Братья успели встретиться в Видяево буквально на несколько дней. О многом даже не успели переговорить. Старший уходил в море на учение. Договорились сесть и обо всем поговорить сразу же после возвращения старшего… А еще у Димы осталась молодая жена, с которой он успел прожить всего лишь три месяца. Именно Дима Колесников возглавит оставшихся в живых в девятом отсеке. Именно он станет, по существу, последним командиром «Курска», вернее его последних кормовых отсеков. Именно у него в кармане найдут записку, которая так поможет в выяснении обстоятельств катастрофы. Именно он напишет в своей записке слова, которые стали последними словами прощания экипажа ко всем оставшимся на земле: «Не надо отчаиваться!..»