История огнестрельного оружия. С древнейших времен до XX века - Уильям Карман Страница 25

В старинном документе, относящемся примерно к 1339 году, упоминаются эти рибодекэны и плата, полученная в 1342 году кузнецом из Сент-Омера за подпорку для укрепления деревянной основы машины; из того же источника мы узнаем, что она должна была нести десять пушек. Любопытно, что в отчете о расходах города Брюгге в Бельгии также указана оплата железных полос для крепления «рибодов» к повозкам, которые здесь названы «новыми машинами».

Англичане без промедления воспользовались новым изобретением. В феврале 1345 года король Эдуард III приказал собирать «пушки и снаряды». Следовало изготовить не менее сотни рибодов «pro passagio Regis versus Normanniam» [51], причем за следующие шесть месяцев хранителем гардероба Тауэра Робертом де Милденхоллом были собраны потребные для этого деревянные колеса и оси.

Эти рибодекэны были изготовлены в лондонском Тауэре собственными работниками короля.

Счета на оплату ингредиентов пороха включены в отчет, поданный уже после того, как великая экспедиция вышла в море, а еще более интригующим является тот факт, что у нас не имеется никаких доказательств применения этого оружия за период до осады Кале в 1347 году. Хотя эти орудия, без сомнения, были полезны в качестве осадных средств, весьма трудно избежать искуса принять желаемое за действительное, посчитав, что они все же участвовали в таких сражениях, как Креси. В то время как большая часть осадных вооружений была обращена в сторону города и имела целью его разрушение, рибодекэны направлялись в противоположном направлении и были предназначены для обстрела противника, атакующего с тыла. О том, что они успешно справлялись со своей задачей, свидетельствует тот факт, что руководивший французской армией Филипп Валуа, получив известие об их наличии в войске, на которое намеревался напасть, отказался всерьез атаковать и отступил.

«Ежегодная отчетная книга администрации города Гента» в 1347 году показывает, что рибодекэны получили уже всеобщее распространение, без сомнения – в роли оборонительного оружия, как, например, при осаде Турне, когда их использовали для защиты городских ворот.

Фруассар дает описание рибодекэнов, принадлежавших гражданам Гента, действовавших в 1382 году против графа Фландрского. Горожане числом всего 5000 человек с 200 такими повозками напали на сорокатысячную армию, угрожавшую Брюгге, и разгромили ее. Их рибодекэны представляли собой толкаемые руками легкие тележки на высоких колесах, снабженные выставляемыми вперед во время движения в боевом строю пехоты железными пиками. Наполеон III в своем исследовании по истории артиллерии пишет, что рибодекэны были первой пороховой артиллерией, принявшей участие в сражении, и что их стволы стреляли маленькими свинцовыми ядрами или кворрелами.

Так как вес ядра маленькой пушечки был весьма невелик, то результатов от применения этого изобретения надеялись достичь за счет многочисленности стволов. В одном итальянском документе говорится о 144 маленьких бомбардах, установленных на одном основании и устроенных таким образом, что они могли стрелять за один раз из 36 стволов, расположенных в три ряда. Для обслуживания каждого ряда требовался отдельный канонир, а для перевозки всей телеги была нужна четверка сильных лошадей. Это составляет любопытный контраст с нашим временем, когда выполнение аналогичных обязанностей ожидается от одного человека. Три такие чудовищные машины были изготовлены в 1387 году для Антонио делла Скала, владетеля Вероны.

Жювениль де Урсэн в своей «Истории Карла VI, короля Франции», сообщает, что в 1411 году герцог Бургундский имел при своей армии численностью 40 000 человек 4000 пушек и 2000 рибодекэнов – очень высокое соотношение, если только его данные соответствуют действительности. Монстреле, описывая ту же армию, говорит, что в ней было великое множество конных рибодекэнов. Они были двухколесными, защищались деревянными щитами – мантелетами, и каждый был вооружен одним или двумя veuglaires, не считая обычной защиты из пик и копий. В тот момент идея многоствольного орудия оказалась временно забыта. Применение veuglaires или пушек, заряжавшихся с казенной части, вызывалось необходимостью, поскольку при использовании орудий, заряжавшихся с дула, канониру приходилось бы подвергаться риску, выходя впереди повозки.

Деревянный щит был необходим для защиты канониров во время заряжания их пушек, а также для их защиты при перемещении машины перед лицом неприятеля. Более поздние иллюстрации показывают лошадей, повернутых в оглоблях и толкающих, а не тянущих повозку вперед – практика, которая должна была порождать множество несчастных случаев. Манускрипт на латыни, хранящийся в парижской Национальной библиотеке, озаглавленный «Pauli Saventini Ducensis tractus de re militari et de machinis bellicus» [52], показывает одну такую машину, которая хотя и была захвачена турками, но вернулась из Константинополя в Лувен в 1688 году.

Она двухколесная, снабжена косами, а оглобля между двумя лошадьми удлинена, чтобы нести горшок с зажигательной смесью.

В начале XV столетия термин «рибодекэн» больше не применяли к пушечной повозке – его начали использовать для обозначения огнестрельного оружия типа «arquebus-en-croc» [53], использовавшегося для защиты узких проходов, которое иногда также устанавливали на повозке.

Однако старая идея рибодекэна вновь появляется в виде органа, или orgelgeschutze, – название, заставляющее нас вообразить расположенные тесными рядами пушечные стволы, подобные органным трубам, играющим тему смерти. И в самом деле, эти орудия были известны также под названием totenorgel – орган смерти.

В Музее Зигмарингена имеется orgelgeschutze середины XV века с пятью заряжающимися с дула стволами. Эти пушки-серпантины изготовлены из кованого железа и кажутся неуклюжим воплощением оригинальной идеи. Николас Глохентон, готовивший примерно в 1505 году изображения арсеналов Максимилиана Великого, изобразил орган из сорока серпантин, плотно прижатых одна к другой. Он также нарисовал одну повозку старого типа, с копьями и другими острыми орудиями, окружающими со всех сторон изящный металлический щит, прикрывающий спереди и сверху четыре бронзовые пушки с изогнутыми прикладами.

Здесь можно также вспомнить о существовании хитроумной конструкции под названием «вагенбург», которая, строго говоря, не относится к разряду многократно стреляющего оружия, но является вариантом рибодекэна. Вагенбург представлял собой нечто вроде передвижного сарая на четырехколесной телеге, в котором располагались несколько отдельных и установленных независимо друг от друга пушек. Во время боя в стенках открывались орудийные порты, позволявшие вести огонь. Как правило, вагенбурги свободно расставлялись вокруг стоящей лагерем армии и служили временной крепостной стеной.

Не стоит и говорить, что у Генриха VIII имелись собственные вполне определенные идеи касательно пушечных повозок. Эти повозки можно видеть на старинных гравюрах, повторяющих настенные росписи, повествующие об осаде Булони. Это двухколесные тележки с ручками, позволяющими толкать их вперед руками. Конструкция прикрыта длинным щитом, имеющим форму половины конуса, передняя часть которого заканчивается пикой. С двумя пушками, частично высовывающимися из-за щита, управляются из-под прикрытия. В 1544 году список личного состава армии включает «55 канониров, назначенных к «креветкам» по двое на каждую». Остроумие той эпохи потребовало обозначить это странное изобретение именем презренного ракообразного, что наводит на размышления о происшедшем намного позже аналогичном случае, когда бронированные боевые машины были названы «танками» [54].