Танкисты-герои 1943-1945 гг. - Виталий Жилин Страница 25

Берлин в то же время олицетворял собой фашизм во всей его звериной сущности. Бойцы и офицеры рвались в этот город, чтобы раз и навсегда покончить с теми, кто принес неисчислимые страдания нашему народу.

Генералу Катукову докладывали, что многие легкораненые бегут из госпиталей, игнорируя запреты врачей. Их можно было понять! Кому же не хотелось участвовать в штурме германской столицы!

Итак, начались берлинские уличные бои. В ночь на 24 апреля все части 1-й гвардейской танковой и 8-й гвардейской армий переправились через реку Шпрее. В результате обе армии вышли в район Адлерсхоф-Бонсдорф и заняли выгодное положение для дальнейшего наступления к центру Берлина с юго-востока. Кроме того, теперь была возможность установить локтевую связь с 3-й гвардейской танковой армией 1-го Украинского фронта.

До этого времени войска 1-й гвардейской танковой армии наступали в одной полосе с 8-й гвардейской армией генерала В. И. Чуйкова. Но в городе сложилась иная обстановка, и генерал М. Е. Катуков попросил командующего войсками фронта маршала Г. К. Жукова, чтобы он дал танковой армии самостоятельную полосу наступления в Берлине. Г. К. Жуков согласился с этим предложением, но при этом приказал выделить для танковой поддержки 8-й гвардейской армии 64-ю отдельную гвардейскую танковую бригаду и армейский тяжелый танко-самоходный полк. До конца боев в Берлине они воевали вместе с армией генерала В. И. Чуйкова.

Ось наступления 1-й гвардейской танковой армии проходила по улице Вильгельмштрассе, упиравшейся в Тиргартен, что неподалеку от имперской канцелярии в Рейхстаге.

Очень мешали танкистам фаустники. Но гитлеровцы забыли, что всякое оружие можно направить и против его создателей.

Во время Восточно-Померанской операции генерал М. Е. Катуков предусмотрительно поставил задачу захватывать фаустпатроны. Всего армии удалось захватить 4500 фаустпатронов. Примерно 1500 было истрачено на полигонах, когда, готовясь к Берлинской операции, проводились занятия с мотопехотой, привлекаемой для действий в составе штурмовых отрядов и групп. А 3000 фаустпатронов специально приберегли для боев в Берлине. Впоследствии они были успешно применены.

В полдень 25 апреля берлинская группировка противника была полностью окружена. Войска Красной Армии медленно, но неотвратимо приближались к центру города. 27 апреля части 8-й гвардейской и 1-й гвардейской танковой армий были отделены от парка Тиргартен — конечной цели наступления объединений — расстоянием в 1 километр. Бои начались в самом центре Берлина, там, где располагались военные и правительственные учреждения Германии, штаб обороны города и бункер Гитлера.

Положение войск берлинского гарнизона стало катастрофическим. Но гитлеровцы дрались с отчаянием обреченных.

Тогда в кипении оглушающего боя трудно было вести счет героическим подвигам офицеров и бойцов армии. Политдонесения воспроизводят картину боев в Берлине в самых разнообразных деталях.

28 апреля корпус полковника Бабаджаняна во взаимодействии с 9-м стрелковым корпусом 5-й ударной армии, наступавшим с востока, полностью очистил от противника Ангальтский вокзал. Корпус генерала Дремова с соединениями 8-й гвардейской армии наступал в северо-западном направлении навстречу 3-й ударной армии, выходившей в район Рейхстага.

Из воспоминаний маршала М. Е. Катукова:

«…В этот день вечером мне позвонили из штаба фронта и предупредили: по Рейхстагу огня не открывать, к нему уже вышли части генерал-полковника В. И. Кузнецова.

Обидно, конечно, что честь водрузить Знамя над Рейхстагом досталось не нам, но, с другой стороны, мы радовались каждому успешному шагу наших товарищей навстречу победе.

29 апреля я поставил командирам корпусов последнюю задачу: И. Ф. Дремову — во взаимодействии с частями 8-й гвардейской армии захватить зоологический сад; А. Х. Бабаджаняну — Потсдамский вокзал и имперскую канцелярию. Оба корпуса к 1 мая должны были соединиться с частями армий Кузнецова и Богданова. С верхнего этажа полуразрушенного здания, в котором находился мой НП, уже видны Бранденбургские ворота — рубеж нашей встречи с боевыми товарищами…

…В ночь на 1 мая я приехал на командный пункт В. И. Чуйкова — боевого нашего соратника. Но едва утрясли мы свои дела насущные, как на КП появился начальник Генерального штаба немецкой армии генерал пехоты Кребс. Он пришел, чтобы передать советскому командованию „особо важное сообщение“.

Позднее мы узнали, „Кребс передал нашему командованию сообщение о самоубийстве Гитлера, список нового имперского правительства, а также обращение Геббельса и Бормана к Советскому Верховному Главнокомандованию с предложением о временном прекращении военных действий в Берлине с целью создания условий для ведения мирных переговоров между Германией и СССР“.

Как только эти намерения гитлеровской верхушки стали известны советскому командованию, штурм Берлина усилился. В 18 часов 1 мая грохот канонады снова потряс воздух. Гвардейцы 1-й гвардейской танковой совместно с пехотой В. И. Чуйкова ринулись в последнюю атаку на Тиргартен. Навстречу им пробивались части 3-й ударной армии генерала Кузнецова и 2-й гвардейской танковой армии генерала Богданова. Вечером того же дня, уничтожая последние очаги сопротивления, передовые отряды четырех армий ворвались в Тиргартен…

Солдаты и офицеры бросились в объятия друг друга. Какие-то считаные километры отделяли бойцов двух армий! Но с каким трудом, с какими тяжелыми потерями дались эти километры!

Судьба берлинского гарнизона была предрешена. В 6 часов 2 мая на командный пункт В. И. Чуйкова явился комендант города генерал Вейдлинг, а утром туда был доставлен и последний член гитлеровского правительства — Фриче. Оба руководителя согласились издать приказ о капитуляции берлинского гарнизона…

По всем телефонам тут же был отдан приказ армии: немедленно прекратить огонь…

…Итак, поставлена последняя точка в гигантской берлинской эпопее. Враг капитулировал. Я посмотрел на часы. Было 15 часов 2 мая 1945 года…

…Утром 3 мая мы хоронили боевых друзей, отдавших свои светлые жизни в последних боях за Берлин. В скорбном молчании обнажили головы гвардейцы. Вырастали могильные холмы у Бранденбургских ворот и в Трептов-парке. Венки, нежные весенние цветы…»

Так завершилась война для командующего 1-й гвардейской танковой армией дважды Героя Советского Союза, кавалера двух орденов Ленина, двух орденов Красного Знамени, орденов Суворова I степени, Кутузова I и II степеней, Богдана Хмельницкого 1-й степени, ордена Красного Знамени Монгольской Народной республики, целого ряда медалей, в том числе медали «За боевые заслуги», гвардии генерал-полковника танковых войск Михаила Ефимовича Катукова.

Впереди была трудная, но почетная служба в рядах Вооруженных Сил.

Давайте, уважаемые читатели, подытожим жизненный и боевой путь прославленного, доблестного и героического танкового полководца.

Из «Военной энциклопедии», том 3 (Москва, 1995):

«КАТУКОВ Михаил Ефимович 4(17).9.1900, с. Большое Уварово ныне Озерского р-на Моск. обл., — 8.6.1976, Москва), маршал бронетанковых войск (1959), дважды Герой Советского Союза (23.9.1944 и 6.4.1945). В Сов. Армии с 1919. Окончил Могилевские пех. курсы (1922), курсы „Выстрел“ (1927), Академич. курсы усовершенствования комсостава при Воен. акад. механизации и моторизации РККА (1935) и Высшие академич. курсы при Воен. акад. Генштаба (1951). Участник Октябр. вооруж. восстания в 1917 г. в Петрограде. В Гражданскую войну рядовым бойцом сражался против белогвардейцев на юж. фронте. С 1922 командовал взводом, ротой, был нач-ком полк. школы, нач-ком штаба полка, бригады, ком-ром учеб. батальона и танк. бригады. С ноября 1940 ком-р 20-й танк. дивизии. В начале Вел. Отеч. войны участвовал в оборонит. операциях в р-не гг. Луцк, Дубно, Коростень, показав себя умелым, инициативным организатором танк. боя с превосходящими силами пр-ка. Эти качества ярко проявились в битве под Москвой, когда он командовал 4-й танк. бригадой. В первой половине окт. 1941 под Мценском на ряде оборонит. рубежей бригада стойко сдерживала продвижение танков и пехоты пр-ка и нанесла им большой ущерб. Совершив 360-км марш на истринское направление, бригада К. в составе 16-й армии Зап. фронта героически сражалась на волоколамском направлении и участвовала в контрнаступлении под Москвой. 11 ноября 1941 за отважные и умелые боевые действия бригада первой в танк. войсках получила звание гвардейской. Опыт умелых действий бригады был обобщен в написанной под руководством К. и рекомендованной для использования в войсках „Инструкции по борьбе с танками, артиллерией и пехотой противника“. В 1942 К. командовал 1-м танк. корпусом, отражавшим натиск вражеских войск на курско-воронежском направлении, с сент. 1942 — 3-м мех. корпусом. В янв. 1943 назначен командующим 1-й танк. армией, к-рая в составе Воронежского, а позднее 1-го Укр. фронта отличилась в Курской битве и при освобождении Украины. В апр. 1944 армия была преобразована в 1-ю гв. танк. армию, к-рая под командованием К. участвовала в Львовско-Сандомирской, Висло-Одерской, Восточно-Померанской и Берлинской операции, форсировала рр. Висла и Одер. За умелое руководство войсками и проявленные мужество и героизм в Львовско-Сандомирской операции К. присвоено звание Героя Сов. Союза. Второй медалью „Золотая звезда“ он был награжден за успешные боевые действия 1 гв. танк. армии в Восточно-Померанской операции. В Берлинской операции армия под командованием К., наступая на направлении гл. удара 1-го Белорусского фронта, участвовала в прорыве мощной обороны пр-ка на Зееловских высотах и штурме Берлина. В послевоенное время К. командовал армией, бронетанк. и мех. войсками Группы сов. войск в Германии. С 1955 генерал-инспектор Гл. инспекции Мин-ва обороны СССР, с 1957 зам. нач-ка Гл. управления боевой подготовки Сух. войск. В 1963–1976 в Группе ген. инспекторов Мин-ва обороны СССР. Награжден 4 орд. Ленина, 3 орд. Красного Знамени, 2 орд. Суворова 1 ст., орденами Кутузова 1-й ст., Богдана Хмельницкого 1-й ст., Кутузова 2-й ст., Красной Звезды, „За службу Родине в Вооруженных Силах СССР“ 3-й ст., медалями, а также иностран. орденами…»