Артиллерия в Великой Отечественной войне - Александр Широкорад Страница 25

Достаточно часто артиллерия действовала неэффективно из-за безграмотности средних и высших начальников РККА. В докладе командующего артиллерией 16-й армии генерал-майора артиллерии В.И. Казакова за август 1941 г. приводятся следующие примеры использования огня артиллерии:

«20 августа командир 407-го стрелкового полка, имея в своем распоряжении шесть 76-мм полковых пушек, шесть 45-мм орудий и 26 минометов, требовал, чтобы командир 3-го дивизиона 587-го корпусного артполка, вооруженного 152-мм гаубицами-пушками, немедленно открыл огонь дивизиона по обнаруженным пулеметам противника, в то время как полковая артиллерия решением огневых задач не занималась.

Командир 343-го стрелкового полка ставил задачу 1-му дивизиону 49-го корпусного артполка вести огонь по скоплению пехоты противника в лесу, площадь которого составляла 30–40 гектаров (то есть в 6—10 раз больше площади, которую он мог обстрелять с надежной плотностью огня для подавления пехоты).

Командир 1-го батальона 18-го мотострелкового полка потребовал открыть артиллерийский огонь дивизиона по отдельным автоматчикам.

Командир 3-го батальона 6-го мотострелкового полка давал такие странные указания командиру 587-го корпусного артиллерийского полка: “Дайте чуть-чуть влево”, “Дайте чуть-чуть поближе, метров пять – десять”» [27].

Командующий 9-й армией Южного фронта в директиве от 1 июля 1941 г. отмечал, что во время боев на реке Прут выявились многие недостатки в боевом применении артиллерии, резко снижающие эффективность ее огня. От артиллерии часто требовали вести «ураганный огонь» без указания конкретных целей, что приводило к большому расходу боеприпасов при совершенно ничтожных результатах. Так, 3-му дивизиону 266-го корпусного артиллерийского полка было приказано вести огонь в одном направлении на предельной дальности (17 км) «до последнего снаряда» [28].

Замечу, что любовь к «ураганному огню» была свойственна русским офицерам еще с 1812 г. В 1915–1916 гг. ГАУ издало несколько приказов, категорически запрещавших ведение «барабанного» и «ураганного» огня. В приказах говорилось: «Стрельба без ясно поставленной цели – преступная трата снарядов, свидетельствующая о неспокойном состоянии духа начальников».

Увы, никакие приказы не помогли ни в 1915–1917 гг., ни в 1941 г., разве что усилилось «неспокойное состояние духа начальников».

Главной причиной катастрофы летом – осенью 1941 г. стал человеческий фактор, а не материальная часть артиллерии и танков. При всех недостатках нашей матчасти, за счет многократного превосходства в танках и пушках РККА могла бы за месяц разгромить германские войска в приграничных сражениях.

Однако «кадры решают все». Еще Наполеон сказал: «Стадо баранов, предводительствуемое львом, сильнее стада львов, предводительствуемого бараном». Удачнее о катастрофе 1941 г. не скажешь.

Понятно, что исход сражения решают не только генералы, но и солдаты. Однако у нас еще никто не рискнул пойти на святотатство и сделать качественное сравнение личного состава РККА и вермахта. На еретика накинутся и националисты, и коммунисты, и либералы. Да, да, либералы! Они поливают помоями Сталина и высшее политическое руководство страны, дают критическую оценку нашему генералитету, но что касается солдат и младшего комсостава, предпочитают помалкивать.

Основные причины такой позиции «либералов» – это, вопервых, их кредо. Все в СССР было плохо – вождь, Политбюро, Генштаб и т. д. Но хаять их разрешено лишь вне контекста и категорически запрещено проводить какие-либо сравнения. Можно лишь теоретизировать, мол, была бы в России демократия или царь-государь, вот тогда бы мы немцам накостыляли и через пару месяцев были в Берлине.

Увы, царь-батюшка позорно проиграл войны 1904–1905 гг. и 1914–1917 гг., а хваленые корнеты Оболенские и поручики Голицыны уже без царя проиграли еще и третью войну – против собственного народа.

Три бездарно проигранные за 15 лет войны разве не говорят об уровне царского офицерства?

Так что с Николаем II сравнение, увы, не получается. А с западными союзниками как? К маю 1940 г. они имели численное превосходство на Западном фронте. Французские и британские танки не брали германские танковые пушки. А результат – паническое бегство и капитуляция Франции. Замечу, что во многом, особенно в отношении действия танковых частей, ситуация летом 1940 г. и летом 1941 г. очень похожа.

Существенная же разница в одном – потерпев поражение, англичане и французы ударились в бега, а советские войска, неся огромные потери, занимали всё новые рубежи обороны и постоянно наносили контрудары.

Но вернемся к личному составу. Очевидец поражения 1940 г. на Западном фронте американский журналист и фанатик-антифашист Уильям Ширер писал, впервые увидев британских пленных: «Но больше всего меня поразило их физическое состояние. Все с впалой грудью, тощие и узкоплечие. Примерно у трети плохо со зрением – они в очках. Характерно, заключил я, для молодежи, которой Англия столь преступно пренебрегала все 22 послевоенных года, в то время как Германия, несмотря на поражение, изоляцию и 6 млн безработных, вытаскивала свою молодежь на солнце и свежий воздух… В 30 ярдах от нас в сторону фронта маршировали немецкие пехотинцы. Невольно сравнивал их с этими английскими парнями. Все немцы загорелые, крепко сложенные, на вид здоровые как львы, грудь колесом и т. д. Это один из аспектов неравной схватки» [29].

Попробуйте написать такое про советских солдат! Засудят, особенно если коснуться кавказцев и среднеазиатов! Так что я помолчу, а желающих отошлю к германской кинохронике, где показывают колонны советских пленных.

Наши военные историки и так и сяк вертят данными по числу самолетов и танков в РККА и вермахте, но почему-то никто не приводит уровень грамотности личного состава этих армий. Каюсь, я этих данных и сам не нашел. Но, по данным «Советской энциклопедии», с 1918 по 1941 г. в СССР среднее образование получили 3829 тысяч человек. Если отбросить женщин, умерших и негодных к военной службе мужчин, то среди военнослужащих к 22 июня 1941 г. было не более 1,5 млн человек со средним образованием.

А вот документ от 10 октября 1940 г. – «Сводный отчет об итогах призыва в РККА по Западному особому ВО» [30]. Подлежало явке 146 824 человека, явились 145 973 человека. Из них по образованию: с высшим образованием – 1126, со средним – 10 495, 7–9 классов – 30 025, 4–6 классов – 72 241, 1–3 класса – 26 808, неграмотных – 5278 человек. Нельзя отрицать, что Советское правительство сделало очень многое. Для сравнения: в 1913 г. среди рядового состава русской армии было всего 1480 человек со средним образованием. А всего грамотных в армии было 604 тысячи человек, малограмотных – 302 тысячи, а неграмотных – 353 тысячи человек. Замечу, речь шла о кадровой и этнически однородной армии. Неграмотных и плохо знающих русский язык инородцев в царскую армию вообще не брали [31]. Так что качественный скачок в грамотности за первые двадцать лет советской власти налицо, но, увы, мы по-прежнему здорово отставали в этом плане от Германии. С легкой руки Никиты Сергеевича у нас родился миф о том, что-де Сталин в 1937–1939 гг. уничтожил цвет руководства РККА, обезглавил армию и тем предопределил поражения 1941 г. Дабы избежать обвинений в «сталинизме», я приведу большую цитату антисоветчика и сиониста Марка Солонина: «Один из самых распространенных мифов состоит в том, что к середине 30-х гг. были подготовлены высокопрофессиональные и (что уже совсем необъяснимо) „опытные“ военные кадры и лишь „репрессии 37-го года лишили армию командного состава“. Спорить по данному вопросу не о чем. Надо просто знать факты. За два года (1938–1939) Красная Армия получила 158 тысяч командиров, политработников и других военных специалистов. За три предвоенных года (1939– 1941-й) военные училища окончили 48 тысяч человек, а курсы усовершенствования – 80 тысяч. В первой половине 1941 г. из училищ и академий в войска было направлено еще 70 тысяч офицеров. Всего на 1 января 1941 г. списочная численность командноначальствующего состава армии и флота составляла 579 581 человек. Кроме того, за четыре года (с 1937-го по 1940-й) было подготовлено 448 тысяч офицеров запаса.