Альтернатива Москве. Великие княжества Смоленское, Рязанское, Тверское - Александр Широкорад Страница 25

На востоке Мурому и Рязани угрожали булгары. Хотя часто конфликты с булгарами затевали сами русские. Так, «муромская молодежь», помня походы своих предков русов, периодически занималась грабежом купеческих судов на Оке и Волге. Булгарские власти и купцы несли большие убытки. Обиженные обратились с жалобами к Олегу и брату его Ярославу. Не получив удовлетворения, булгары взялись за оружие и в 1088 г. захватили Муром. Впрочем, они оставались здесь недолго и, вероятно, довольствуясь разграблением города, ушли восвояси: по крайней мере спустя несколько лет опять упоминается о посадниках черниговского князя в Муроме.

В 1123 г., после смерти в Чернигове брата Давида, Ярослав становится черниговским князем и претендентом на киевский престол. До смерти в 1125 г. Владимира Мономаха Ярослав правил Черниговским княжеством, а теперь должен был сесть на великое княжение в Киеве. Но киевляне предпочли ему сына Мономаха Мстислава.

Ярослав и не пытался присвоить себе фактическое старшинство. Он был вполне доволен своим Черниговским уделом и взял с Мстислава клятву поддерживать его в Чернигове. Если существовала подобная клятва, стало быть, существовали и причины, по которым ее требовали. Вероятно, кто-нибудь из родных племянников Ярослава – Давидовичей или Ольговичей – показывал неуважение к правам дяди, который по своему личному характеру не мог приобрести влияния на младших князей. Опасения Ярослава вскоре оправдались.

В 1127 г. Всеволод Ольгович напал на Чернигов, пленил дядю, а дружину его перебил и ограбил. Такая удача Всеволода объясняется сочувствием к нему черниговских граждан, которые, может быть, тяготились княжением Ярослава. Великий князь изъявил намерение наказать Всеволода и возвратить удел своему дяде. Поэтому он вместе с братом Ярополком начал готовиться к походу на Чернигов.

Всеволод поспешил отпустить Ярослава в Муром и призвать на помощь половцев. Последние действительно пришли в числе 7000 человек, но от реки Выри повернули назад. Всеволод Ольгович начал упрашивать Мстислава, подкупал его советников и таким образом протянул время до зимы.

Когда пришел из Мурома Ярослав и стал говорить киевскому князю: «Ты целовал мне крест, ступай на Всеволода», Мстислав находился в затруднительном положении: с одной стороны, обязанность наблюдать справедливость между младшими родичами и крестное целование побуждали его вступиться за дядю; с другой – виновный Всеволод приходился ему зятем, потому что был женат на его дочери. За последнего стояли лучшие киевские бояре, в пользу его подал голос Андреевский игумен Григорий, который пользовался расположением еще Владимира Мономаха и был почитаем всем народом.

Великий князь в раздумье обратился к церковному собору, так как после смерти митрополита Никиты место его оставалось тогда незанятым. Нетрудно было предвидеть решение собора, потому что большая часть голосов уже заранее принадлежала Всеволоду. К тому же формально духовенство считало одной из главных своих обязанностей отвращать князей от междоусобий и пролития крови. Так оно поступило и теперь: собор принял на себя грех клятвопреступления. Мстислав послушался, что дорого обошлось ему позже, «и плакася того вся дни живота своего», скажет о нем летописец.

Ярослав оставил всякую попытку поддерживать свои права, с грустью воротился в Муром, прожил там еще два года и скончался в 1129 г.

Историк Иловайский писал: «Между тем как деятельность Ярослава, главным образом, сосредоточивалась около Мурома и Чернигова, для нас замечательна та роль, которую приняла на себя в то время Рязань. С тех пор как Тмутаракань, отрезанная половцами от южной России, исчезает в наших летописях, ее значение отчасти перешло к Рязани, которая также лежала на Русской украйне: младшие безудельные князья, обиженные старшими, – так называемые изгои – находят здесь для себя убежище. Под 1114 г. есть известие о кончине двух таких князей в Рязани: один из них был Роман Всеславич Полоцкий, неизвестно каким образом сюда попавший; другой – Мстислав, внук Игоря Ярославича и племянник известного Давида Игоревича; последний являлся верным помощником своего дяди, участвовал в половецких походах, а потом грабил суда на каком-то море. В Рязани же скончался в один год с Ярославом Михаил Вячеславич, внук Мономаха. Кроме того, есть известие, что Ярослав Святославич, изгнанный в 1127 г. из Чернигова, на пути в Муром оставил в Рязани какого-то Святополка; но потом о Святополке более не упоминается. По смерти Ярослава Святославича все Муромо-Рязанские земли достаются его сыновьям Юрию, Святославу и Ростиславу.

С Ярославом оканчивается тесная связь между княжествами Чернигово-Северским и Муромо-Рязанским. Еще внимание Ярослава обращено на юг; он делает усилие, чтобы утвердиться в Приднепровье; но сыновья его уже не возобновляют никаких притязаний на старшинство в роде Святославичей и не думают покидать своих северо-восточных волостей для того, чтобы отыскивать неверные земли на юге. С того времени среднее течение Оки все более и более выделяется из общей системы уделов и начинает жить своею собственною жизнью, подобно княжеству Полоцкому и Галицкому». [51]

После смерти Ярослава его сын Юрий сел в Муроме. Согласно Иловайскому, в Рязани сел Святослав, а младший Ростислав сел предположительно в Пронске.

В 1131 г. рязанские, пронские и муромские князья разбили половцев, а в следующем 1132 г. половецкий князь Амурат поступил на службу к рязанскому князю и принял православие.

В 1136 г. на рязанские земли напали остатки орд печенегов. В ходе этих набегов был убит знаменитый печенежский богатырь Темир-Хозя.

В 1143 г. скончался Юрий Ярославич Муромский. По мнению Иловайского, он не оставил детей. По данным же Когана, [52]у него было четверо сыновей (Святополк, Глеб, Давид и Ростислав), ставших безудельными муромскими князьями и исчезнувшими из поля зрения летописцев.

Так или иначе, но старший стол перешел к следующему брату Святославу, который до того времени сидел в Рязани. На его место из Пронска пересаживается младший брат Ростислав. Спустя два года Святослав скончался в Муроме, и Ростислав, надо полагать, опять занял или хотел занять его место, а в Рязани посадил своего меньшого сына Глеба.

Но у Святослава был сын Владимир, он или совсем не получил волости от дяди, или хотел наследовать отцовский удел. Как бы то ни было, мир и согласие недолго существовали в семье муромо-рязанских Ярославичей, и в этом углу России начинается борьба между дядей и племянником. Последний находит помощь и покровительство у двух соседних с Рязанью князей – Святослава Ольговича Северского и Юрия Владимировича Суздальского. Видимо, это-то обстоятельство и послужило поводом к первому столкновению между Суздальским и Рязанским княжествами.

А между тем усобицы шли не только на восточных окраинах Древнерусского государства, но и в Киеве. В августе 1146 г. в Киеве умер великий князь Всеволод Ольгович. Перед смертью он объявил своим преемником своего брата черниговского князя Игоря. Однако правление Игоря Ольговича не понравилось киевским боярам, и те пригласили к себе владимиро-волынского князя Изяслава Мстиславича. 17 августа 1146 г. дружина Игоря была разбита волынцами, а Игорь взят в плен и посажен в «поруб». По приказу Изяслава бедолагу насильственно постригли в монахи под именем Давида и поместили в киевский Федоровский монастырь, где он был убит 19 сентября 1147 г. восставшими киевлянами. После смерти православная церковь причислила его к лику святых.