Британская военная экспедиция в Сибирь. Воспоминания командира батальона «Несгибаемых», отправленного в поддержку Колчака. 1918—1919 - Джон Уорд Страница 25

Я заношу эти факты в свои записи, чтобы те, кто в этом заинтересован, смогли дать им правильную оценку с точки зрения важности и ценности. Позже я узнал, что жена одного из высших чиновников держала наготове все необходимое, чтобы быстро ретироваться в казармы Миддлсекского полка. И не она одна.

18 ноября около 2:30 пополудни мне сообщили, что адмирал Колчак принял на себя абсолютную власть с титулом Верховного правителя и с Советом министров, который будет ответственен перед ним за надлежащее исполнение своих обязанностей. Он предложил, что вечером поедет к французскому представителю месье Рено. Потом он приедет ко мне как высшему британскому офицеру в Омске и ответит на любые вопросы, которые я захочу ему задать. Он приехал, и здесь будет уместно привести донесение, которое я составил в то время по этому поводу:

«От подполковника Джона Уорда

главнокомандующему войсками в Китае, через штаб-квартиру

британской военной миссии во Владивостоке.

Сэр, по причинам государственной важности я считаю необходимым сообщить вам следующую информацию, которая может быть переправлена соответствующим властям нашей страны.

Около 2:30 ночи 18 ноября 1918 года мой офицер связи (полковник русской армии Франк) проинформировал меня, что Совет министров на только что состоявшемся совещании предложил передать верховную власть в руки адмирала Александра Колчака. Сначала адмирал отказался, но на него было оказано такое давление, что, в конце концов, он согласился.

В дальнейшем адмирал Колчак принял титул Верховного правителя России и вечером поехал к французскому послу, после чего намеревался приехать ко мне, как к старшему британскому офицеру, занимавшему в Омске официальное положение.

Около 9 вечера адмирал Колчак явился в мою штаб-квартиру. При этом присутствовали следующие джентльмены: подполковник Дж. Ф. Нельсон, капитан Стефани, полковник (русской армии) Р. Франк и мистер Фрейзер (корреспондент „Таймс“). Колчак был в полном облачении русского адмирала.

Адмирал, который хорошо говорит по-английски, сообщил мне об обстоятельствах и причинах, заставивших его принять высшую власть в России.

Была предпринята попытка объединить в правительстве страны все партии, чтобы навести в ней порядок и дать людям возможность принять решение о будущей форме правления в России. Совет, избранный Уфимской ассамблеей, пытался работать в этом направлении, но потерпел неудачу. Его окончательному распаду послужило появление прокламации, выпущенной Центральным комитетом партии социалистов-революционеров, которая намеревалась создать в новой армии такие же условия, которые разрушили старую армию. Прокламация была подписана лидером партии социалистов-революционеров Черновым, а когда было предложено принять меры против тех, кто расшатывает дисциплину в армии, двое членов этой партии в Совете, Авксентьев и Зензинов, не увидели ничего плохого в подрывной пропаганде Чернова. Позже выяснилось, что оба были членами комитета социалистов-революционеров, который и выпускал литературу данного содержания. Они отказались выйти из партии социалистов-революционеров и осудить пропаганду против дисциплины, распространяемую их товарищами.

Это привело новое правительство к полному параличу, и оно оказалось перед лицом анархии. У Совета министров не оставалось другого выхода, кроме того, чтобы распустить Директорию пяти и сосредоточить верховную власть в руках одного человека, перед которым министры несли бы ответственность за управление своими министерствами.

Я ответил, что названные причины вкупе с тем, что известно мне лично, оправдывают эти действия. Однако я слышал, что социалисты-революционеры, как члены Директории, так и другие, были арестованы, и если это предполагает их наказание, то все произошедшее похоже на попытку части офицеров старой армии нарушить существующие договоренности в пользу возвращения старого режима. Далее, если народ Англии будет думать, что это политика адмирала и его друзей, они лишатся сочувствия не только Англии, но также Америки и Франции.

Адмирал Колчак ответил, что в данный момент ему неизвестно местонахождение арестованных, но он выяснит это и позже сообщит мне. Цель, ради которой он взвалил на себя тяжкое бремя ответственности Верховного правителя России в этот печальный час ее истории, состоит в том, чтобы не дать экстремистам с обеих сторон продлить анархию, делающую невозможным принятие свободной конституции. И если его действия в будущем не будут соответствовать установлению свободных политических институтов в понимании английской демократии, он будет считать, что потерпел неудачу.

Я поблагодарил его за хорошее мнение о моей стране и обратил его внимание на письмо его величества короля к президенту Вильсону, полученное в Омске 14 ноября 1918 года, в котором восхваляются принципы свободы и демократии. Я предупредил его, что свободные люди всего мира окажут сопротивление любым попыткам заставить русский народ вернуться к режиму тирании и отчаяния.

Адмирал Колчак ответил, что прочитал письмо его величества короля Англии, и он очень надеется, что Россия скоро сможет наслаждаться благодатью столь же свободных институтов.

Омск, Сибирь, 20 ноября 1918 года.

Подполковник Джон Уорд».

В дополнение к своему докладу о принятии адмиралом Колчаком поста Верховного правителя России мне хотелось бы добавить следующее.

Поскольку я был не в состоянии предоставить официальную информацию о местонахождении членов Директории, которых взяли под стражу ночью 17 ноября, я 18-го ночью отправил русским властям (через подполковника Дж. Ф. Нельсона) запрос относительно информации по данному вопросу. Ввиду отсутствия этой информации 19 ноября я отправил следующее письмо непосредственно Верховному правителю адмиралу Колчаку:

«От полковника Уорда адмиралу Колчаку.

После нашей беседы прошлым вечером я отправил вам (через подполковника Дж. Ф. Нельсона) записку с просьбой предоставить информацию и дать какие-либо гарантии относительно арестованных членов Совета.

Я до сих пор не получил никакой информации по этому вопросу.

Я уже говорил вам о своей уверенности в том, что у моей страны вызовет большую озабоченность, если заключенным будет причинен какой-либо вред без соответствующего суда над ними. Я полагаю, было бы очень любезно с вашей стороны, если бы вы смогли предоставить мне информацию по данному вопросу.

Искренне ваш, Джон Уорд».

Мой офицер связи полковник Франк отвез это письмо в штаб-квартиру русских и по возвращении сообщил мне, что адмирал благодарит меня за письмо и рад развеять мои опасения.

Трое офицеров, назвавшихся подполковником Красильниковым, полковником Волковым и подполковником Катанаевым, явились в штаб-квартиру и доложили, что берут на себя всю полноту ответственности за арест членов бывшего правительства России, что они не причинили им никакого вреда и готовы передать своих пленных властям вместе со всеми найденными при них бумагами и несколькими миллионами рублей, которые эти офицеры считают награбленными. Адмирал поместил пленных под свою охрану, а троих офицеров отправил под арест для последующей передачи военному трибуналу.