Он спас Сталина - Анатолий Терещенко Страница 24

Руководитель МВД Ирана Хосров Хавар вспомнил о своем недавнем консультанте и друге мистере Джоне Бентоне и с согласия премьер-министра Али-Форуги пригласил американского специалиста по полицейским и жандармским делам приехать в Тегеран. «Ястреба» американской внешней политики не надо было звать — он рвался в Иран, где уже в его понимании «вовсю хозяйничали англичане и русские». Он «продуктивно» консультировал полицейских и жандармов еще при старой персидской власти.

Вскоре он прибыл в Тегеран. На следующий день Бентон встретился с посланником США в Иране Луисом Дрейфусом. Говорили о положении на фронтах германо-советской войны, о взаимоотношениях союзников, положении в Иране, что особенно интересовало его. Но дипломат по последнему вопросу был явно сдержан. Однако Джон теребил его именно по этому вопросу.

— Мистер Бентон, скоро вы все узнаете. Ваша помощь как полицейского специалиста, может, и не понадобится, — заметил посол. — Раскрою вам один небольшой секрет: симпатии местного населения на стороне русских. Удивительные люди! Сколько пережили! А как воюют, знает весь мир. Сталинград и Курская дуга — эти две дубины оглушили фашистов.

— Что, они и здесь так же успешно воюют?

— Успешно? Гм… — посол сцепил руки в замок и развернул их на сто восемьдесят градусов. Послышался характерный хруст: — Я тоже считал, что демонстрации и митинги — это дело русских, но потом разубедил сам себя.

— Я давно утверждал, что президент ошибается в заигрывании с русскими. Скоро он поймет свою ошибку. А как ведет себя сосед русских сэр Креппс?

— У британского посла хорошие отношения с советскими дипломатами. Можно признаться — добрососедские. Россияне ведь живут же через дорогу.

Бентон понял, что расколоть и развернуть посланника против президента ему не удастся. Уж сильно он оказался ангажированным президентом Рузвельтом…

На следующий день он встретился с главным полицейским Ирана Хосров Хаваром. Старые приятели обнялись, похлопали друг друга ладонями по спинам, дипломатично расцеловались щеками, а не губами, как это любил делать Подгорный, целуя Брежнева при очередном его награждении.

— Нуты и даешь! Остановил процесс бега времени, совсем не изменился. Наверное, жены хорошо греют молодыми телами, не иначе…

— Ты прав, Джон, красавицы они у меня, работящие, заботливые, — после этих слов он взял приятеля под руки и потащил в женскую половину дома: — А вот ты сдал… постарел.

— Дела, дела! Они собаками все время гонятся, но я не убегаю от них, а борюсь с ними, нередко бросаясь в схватку. Дела позорного нет, и только бездействие позорно.

Скоро они оказалисьу заранее предупрежденных жен хозяина, хотя этим поступком он нарушил обычаи мусульманской семейной жизни. Там строгие правила: мужчине по Корану позволительно иметь четырех жен, женщине — только одного мужа. Запрещено жене выходить из дому без разрешения мужа даже для посещения родных или магазина, пусть и находящегося в шаговой доступности.

— Я привел вам дорогого гостя из далекой Америки…

— О, Джон Бентон!

— Джонни!

— Мистер Бентон!

Все три жены иранца узнали старого знакомого и друга мужа — американца, который не раз бывал у них в доме и привозил им подарки. Не обошлось без них и на сей раз. Он раздал каждой по одинаковой безделушке. После обеда хозяин предложил американцу сыграть в бильярд. Они прошли в просторную бильярдную комнату, в середине которой стоял стол, обтянутый зеленым сукном.

— Разбивай ты, — предложил Хосров Ховар.

— Это будет мой первый удар по русским!

— Давай, давай бей…

Джон взял кий, прицелился и ударил по острию треугольника, собранного из шаров. Они с грохотом разбежались, но ни один не угодил в лузу. Все присоседились, словно прилипли к бортам. После этого Джон кисло, по-змеиному заулыбался.

— Ха-ха-ха… А я ударю по британцам.

Хозяин прицелился и сразу клапштосом — ударом в центр битка, плотно прижавшего к борту недалеко от средней лузы, загнал его туда, куда намечал.

— Это мой первый удар по хищным англичанам, — громко засмеялся Хосров Ховар…

* * *

В первую декаду ноября в иранскую столицу из Нью-Йорка прибыл крупный акционер и один из членов правления фирмы «Денавар-компани» мистер Сейполл, который в тот день под вечер встретился с Бентоном.

Весь Тегеран притих после шумного дня, погруженный в звенящую тишину и полный мрак. Тихо и монотонно чеканил секунды потускневший от времени бронзовый диск длинного маятника напольного хронометра. Каждый час он отбивал громким колокольным низким звоном пришедшее, а скорее, уходящее в прошлое время. Два кожаных кресла, столик между ними, на нем кофейный прибор, коробка с пастилой, ваза с фруктами и недопитая или уже наполовину распитая бутылка коньяка. Разговор велся энергично и откровенно. И чем больше уменьшалось в бутылке пахучего крепкого напитка, тем сильнее развязывались языки…

— Ты встречался с Луисом? — спросил Сейполл у Бентона.

— Да, но его не разговоришь.

— Что он рассказал о русских?

— Ведут себя нормально. Симпатии иранцев на их стороне. Они плотно и крепко уже утвердились на севере страны. С англичанами дружат, — отрапортовал Джон.

— Ну теперь о мазандаранской нефти можно забыть. Концессии на северную нефть нам мог дать только шах. А как немцы? — неожиданно резко развернул тематику Сейполл.

— Мне кажется, они струсили. Советская контрразведка здесь представлена большими силами. Ее мощь чувствуется. Она плотно работает с британцами. Вообще я перестал понимать рузвельтовекую политику. Он заставляет нас больше раскошеливаться, — гневался Бентон.

— Ты о чем, Джон?

— О ленд-лизе, идущем через Иран.

— Да, я вижу ты не политик, а дубовый полицейский с заскорузлыми мозгами. Неужели ты не понимаешь, что идет война. Мы помогаем русским. А эта помощь не за спасибо, это прежде всего выгодный бизнес. Если у них не хватит наших долларов, расплатятся своим золотом — у них его много. А что касается оценки Дрейфуса о качестве драки на фронтах, то я согласен с дипломатом — русские дерутся неплохо, — неожиданно развернулся Сейполл.

— Вот что я вам скажу. Ну и пусть воюют. Пусть дерутся. Пусть перебьют друг друга. И не надо влезать в эту драку. Вот когда останется в Германии и в Советской России по одному солдату, тогда можно их взять голыми руками, не открывая никакого второго фронта в Европе, — злился Бентон.

— Что касается второго фронта — это пока миф. Никаких данных об его открытии пока нет. Деловые люди с Уоллстрит сделают все возможное, чтобы оттянуть его открытие. Мясорубка на фронтах превратит в перемол, в фарш не одну советскую дивизию. Вот тогда и посмотрим, кому достанутся нефтяные богатства северного Ирана.

— Кому?

— Кто выйдет из этой войны наиболее сильным. К нам, и только к нам потянутся руки за помощью. Вот увидишь со временем…