Нормандцы в Сицилии. Второе нормандское завоевание. 1016-1130 - Джон Джулиус Норвич Страница 24

У четырех братьев Теанских не было надежды выстоять против объединенного нормандского войска. Захватив с собой младшего сына Гвемара – Гизульфа, они заперлись в цитадели, но, поскольку их собственные семьи попали в руки нормандцев, Ги сумел договориться, чтобы они отпустили его племянника, законного наследника Гвемара, которому он немедленно принес вассальную клятву. Нормандцы в такое время предпочли бы видеть на троне Салерно самого Ги, но его самоотверженность произвела на них впечатление. Они тоже принесли клятву Гизульфу, который подтвердил их права на все имеющиеся у них владения. Осталось только разделаться с бунтовщиками, и те в течение дня вынуждены были капитулировать. Гизульф и Ги вновь проявили моральные качества, редкие для их эпохи и положения, пообещав пощадить мятежников; но как только пленники покинули цитадель, нормандцы, полагая, что они-то ничего не обещали, набросились на них. Они убили не только четырех главарей, но и еще тридцать шесть их сторонников – по одному за каждую рану, обнаруженную на теле Гвемара.

Гвемар V Салернский был последним из великих лангобардских правителей юга Италии. На вершине его могущества его владения охватывали Капую, Сорренто, Амальфи и Гаэту, а нормандцы Аверсы и Апулии были его вассалами. Влияние Гвемара распространялось на весь полуостров, что он доказал, когда почти без усилий сорвал военные приготовления папы римского. Ему только исполнилось шестнадцать, когда он вступил на трон, и всю свою жизнь он вынужден был противостоять амбициями Пандульфа из Капуи, с одной стороны, и беспринципным притязаниям нормандцев – с другой, но он сумел обуздать и того и других, и сделал это, ни разу не нарушив слова и не предав ничьего доверия. Его честность и верность ни у кого не вызывали сомнений. Когда он погиб, ему было сорок один год. Княжество Салерно просуществовало на протяжении жизни еще одного поколения при его сыне Гизульфе, но так и не достигло былой славы, а в 1075 г. оно потеряло независимость навсегда. Об этом позаботились нормандцы.

Для Льва IX, наблюдавшего за происходящим из Беневенто, исход всех этих событий оказался малоутешительным. Убийство Гвемара, при всей отвратительной жестокости, моментально усилило его позицию; но далее нормандцы и салернцы со всей наглядностью продемонстрировали, как быстро, жестко и слаженно они могут действовать, и встревоженные папские войска приняли это к сведению. Многие благоразумно дезертировали, а оставшиеся подразделения, прежде чем бросать их в бой, следовало пополнить и укрепить. Снова Лев IX отправился в Германию, чтобы обратиться со вторым, более настоятельным призывом к Генриху III. Его поездка принесла кое– какие результаты: во время празднования Рождества 1052 г. с Генрихом в Вормсе он сумел добиться от него формального признания прав папского престола на Беневенто и некоторые другие южноитальянские территории. Но из– за махинации старого папы Льва, епископа Гебхарда Айхштадского, военные силы, которые Генрих наконец неохотно предоставил, были отозваны раньше, чем достигли границ Италии, и у папы не осталось другого выбора, кроме как набирать армию самостоятельно. К счастью, при нем был его секретарь и библиотекарь Фредерик, брат герцога Лотарингского; и этот воинственный священник – позже ставший папой Стефаном IX – смог призвать под папские знамена семьсот обученных швабских пехотинцев, которые стали основой будущего войска. Вокруг этого прочного ядра быстро собралось разношерстное и плохо управляемое скопище наемников и авантюристов: большинству их, как пишет французский историк Шаландон, просто хотелось покинуть Германию вследствие «некоторых затруднений».

На пути через Италию весной 1053 г. армия продолжала расти как снежный ком. Гиббон пишет:

«Во время долгого перехода из Мантуи в Беневенто множество низких и распущенных итальянцев было призвано под святые знамена: священник и грабитель спали в одной палатке, а воинственный святой повторял уроки своей юности по построению войска на марше, постановке лагеря и ведению сражения» ^[20].

Хотя немногие из вновь присоединившихся могли похвастаться незапятнанной репутацией, Гиббон все же преувеличивает; едва ли в папском войске проходимцев и бандитов было больше, чем в других средневековых армиях. Ко времени, когда в начале июня войска достигли Беневенто, они намного превосходили по численности любую армию, которую могли бы выставить нормандцы, и почти все ненормандские бароны южной Италии вновь встали под знамена Льва IX. Среди них были герцог Гаэты, графы Аквино и Теан, Петр, архиепископ Амальфи, подразделения из Рима и с Сабинских холмов, из Кампании и Апулии, из Марке, Анконы и Сполетто. Всех их поддерживало присутствие других, и всех воодушевлял пример их святого, одетого в белое предводителя, который теперь принял командование армией и внушал им мужество своей спокойной уверенностью.

Лев IX в течение всего марша на юг обменивался посланиями с Аргирусом, его армия должна была соединиться с византийской около Сипонто в северной Апулии. Но поскольку главную дорогу на восток из Беневенто контролировали крепости Троя и Бовино, находившиеся в руках нормандцев, Лев IX повел свое войска окружным путем – на север через долину Биферно и затем на восток за Монте-Гаргано. Нормандцы внимательно следили за его продвижением. Они понимали, что их положение сейчас более критическое, чем оно было когда-либо с тех пор, как первые их соплеменники прибыли в Италию тридцать шесть лет назад. От исхода предстоящей схватки зависело их будущее на полуострове; если они проиграют, второй возможности не представится. А шансов на победу было меньше, чем в 1052 г. Они сильно уступали противнику в численности, и у них не было союзников; даже салернцы, которым нормандцы сохранили город, а может быть, и жизнь, оставили их в час их беды. Им противостояли не только две армии, папская и византийская, но также все жители Апулии, которые смотрели на них с нескрываемым отвращением и готовились сделать все возможное, чтобы обеспечить их крушение. На стороне нормандцев были только их грозная военная репутация, мужество, сплоченность и дисциплина, а еще их острые мечи.

Ричард из Аверсы уже присоединился к Хэмфри со всеми воинами, которых мог собрать; Роберт Гвискар прибыл на Калабрии со значительными силами; и объединенная армия, которая, наверное, включала в себя кроме нескольких особых соединений все взрослое мужское нормандское население южной Италии, двинулась через горы к апулийской равнине. Их первой задачей было помешать Льву IX соединиться с византийцами. Соответственно, они повернули от Трои на север и 17 июня 1053 г. на берегу реки Форторе, около Чивитате, встретились с папской армией.

Из всей истории нормандцев на юге о битве при Чивитате имеется больше всего надежных свидетельств. Во всех главные нормандских источниках она описана в деталях, и эти описания сходятся. Поразительно, что эти рассказы нормандских хронистов подтверждаются немецкими и ватиканскими источниками – включая письмо к императору Константину от самого Льва IX. Естественно, следует делать скидку на личные и политические пристрастия; но в целом разные версии так похожи, что мы можем составить ясное и точное представление о ходе событий, вплоть до деталей.

Ни одна из сторон не желала сражаться немедленно. Папа хотел дождаться прибытия византийцев, в то время как нормандцы, которых при всей их беспринципности в мирских делах отнюдь не радовала перспектива обнажить мечи против наместника Христа на земле, надеялись уладить дело миром. Разбив лагерь, они направили ко Льву IX послов, смиренно изложивших ему суть проблемы и предложивших ему от лица нормандцев вассальную службу. Вильгельм Апулийский добавляет, что нормандцы признали свои прошлые ошибки и обещали лояльность и покорность. Но все было бесполезно.