Гладиаторы - Руперт Мэттьюз Страница 24

Возможно, самыми ужасными из всех мероприятий, происходивших на арене Рима, были казни нокси — преступников, приговоренных магистратом к смерти. Эти казни кажутся чудовищными не только с точки зрения современного человека, более чуткого по своей природе; даже многие римляне считали их проявлением жестокости и бесчеловечности. Эти экзекуции не имели ничего общего с «простыми» казнями через повешение или обезглавливание. Приговоренные к смерти нокси лишались жизни со всей жестокостью и беспощадностью, на которую только был способен изощренный ум римлян. Публичные казни были распространенным явлением в Древнем мире. В большинстве обществ они прекратили свое существование лишь два столетия назад, а в некоторых странах продолжаются и по сей день. Смертная казнь во многих странах по сей день остается высшей мерой уголовного наказания. За особо тяжкие, по оценке общества, преступления, когда нет надежды на то, что совершивший преступление искупит свою вину, смерть становится единственной соответствующей мерой наказания. Для некоторых людей определенные преступления являются настолько ужасающими, что совершившие их люди должны быть не просто уничтожены, а убиты на виду у всех. Публичная казнь — крайняя мера общества по отношению к антисоциальным элементам.

Римляне сделали из этого общественное мероприятие.

Формирование карательных мер, применяемых по отношению к нокси, сложно и не совсем понятно. Образованные римляне, которые вели летописи игр и записывали историю Рима, считали казни преступников недостойными упоминания и каких-либо комментариев, поэтому у нас практически нет сведений относительно практики проведения публичных казней.

В период республиканского строя римские граждане освобождались от смертной казни. Если человек совершал действительно серьезное преступление, его изгоняли из Рима, а иногда, в крайних случаях, с территории всей Римской империи. Для римлянина это было воистину страшным наказанием. Человек не только отлучался от друзей, семьи и богатства, но и становился легкой добычей разбойников, которые наживались за счет таких изгоев.

Исключения делались лишь в военное время, когда предатели или дезертиры могли быть подвергнуты смертной казни. Этот закон появился в стародавние времена римской истории, когда в 750 году до н. э. Капитолийский холм находился под осадой самнитов. Тарпейя, дочь прославленного героя Спурий Тарпей, пообещала открыть ворота в обмен на большую коллекцию ювелирных украшений.

За свое предательство Тарпейя поплатилась жизнью. Именно в этот момент и появилась традиция сбрасывать с отвесного утеса Капитолийского холма, получившего название Тарпейская скала, осужденных на смерть изменников. По мере того как границы империи расширялись, стало весьма затруднительным возить осужденных на казнь на Тарпейскую скалу, поэтому стандартной процедурой была казнь через обезглавливание.

Со временем рамки «предательства» несколько расширились. На закате республиканского строя к смертной казни приговаривались не только за помощь врагу, но и за укрывательство от налогов. Во времена правления императоров под категорию «предательство» попадало неповиновение императору или даже простое досаждение ему чем-либо. В результате публичные казни граждан стали менее распространенным явлением. Преступники, приговоренные к смерти, получали одно- или двухдневную отсрочку исполнения приговора, с тем чтобы они могли привести свои дела в порядок. Это давало им возможность покончить жизнь самоубийством и умереть в кругу семьи и друзей, а не на глазах улюлюкающей толпы.

Для тех людей, кто жил в Риме, но не являлся его гражданином, закон был более суровым, а плата за преступление — скорой и неизбежной. Наряду с такими мерами телесного наказания, как публичная порка и ампутация конечностей, существовала также и практика привлечения преступника к общественно-полезным работам в шахтах или на стройках. Для неграждан спектр преступлений, тянувших на высшую меру наказания, был гораздо шире, чем для граждан Рима. Если убийство совершал негражданин, его приговаривали к смерти, а если убийцей был гражданин, его приговаривали к изгнанию.

Но это правило не всегда соблюдалось. В шестидесятых годах н. э. наместник Испании Сервий Гальба приказал казнить через распятие человека, убившего родного племянника ради получения фамильного наследства. Осужденный на смерть очень рьяно протестовал против приговора не потому, что был невиновен, а потому, что его статус гражданина защищал его от смертной казни. Правитель Гальба выслушал приговоренного, а затем отдал приказ стражникам: «Сделайте для этого человека крест выше обычного, чтобы показать его статус». Тем, кто сознательно обсчитывал и обкрадывал людей, Гальба приказывал отрубать руки и прибивать на дверь их магазинчиков.

Подобные меры оправдывались римскими законодателями, которые считали, что наказание должно преследовать одну из трех целей: либо перевоспитать человека, совершившего преступление, либо предостеречь других от совершения подобного преступления, либо обезопасить общество и избавить его от преступника. Однако нередко в погоне за соблюдением этих постулатов римского правосудия нарушался сам закон.

О том, что римляне в своей массе разделяли это мнение, говорит тот факт, что в 68 году н. э. правитель Гальба был избран сенатом на пост императора, в надежде на то, что он сможет покончить с коррупцией и обманом, процветавшими в правительстве во время правления Нерона.