Крестьянские восстания в России в 1918-1922 гг. От махновщины до антоновщины - Юрий Васильев Страница 24

Для характеристики социального состава махновского воинства приведем группу командного состава махновцев, входивших в число ближайших сподвижников Махно: Куриленко Василий — уроженец семьи батрака Мариупольского уезда — являлся командиром полка, членом штаба повстанческой армии, был представлен к награждению орденом Красного Знамени за взятие Мариуполя; Петренко Петр — из батрацкой семьи — полный георгиевский кавалер, прапорщик, командир полка, командир ударной группы, начальник штаба Азовской группы повстанческой армии; Правда — из батрацкой семьи Александровского уезда — командир отряда, полка, начальник лазарета, армейского обоза; Троян Гавриил — батрак из Гуляйполя, адъютант Махно, секретарь Военно-революционного совета махновской армии, командир особого полка, особой группы при командарме; Каретников (Каретник) Семен — безземельный крестьянин, батрак Гуляйпольской волости — командир полка, помощник командарма (заместитель Махно), и.о. командующего повстанческой армией (махновцев), командующий особой Крымской группой войск махновцев; Щусь Федор — крестьянин-бедняк села Большая Михайловка Александровского уезда — начальник махновской кавалерии, член штаба повстанческой армии, заместитель Махно; Белаш Виктор — уроженец села Новоспасовка Бердянского уезда Таврической губернии, рабочий-машинист паровоза — начальник оперативного отдела штаба Махно, начальник штаба, заместитель председателя совета Революционной повстанческой армии Украины (махновцев); Василевский Григорий — крестьянин Гуляйполя, из бедной семьи — личный друг Махно и соратник, нередко исполнял роль его заместителя, в конце 1919 г. — январе 1920 г. — адъютант Махно; Вдовиченко Трофим — уроженец батрацкой семьи села Новоспасовка Бердянского района — участник Первой мировой войны, прапорщик, полный Георгиевский кавалер, с мая 1918 г. — командир 2-го Новоспасовского отряда, с сентября по декабрь 1919 г. — командир 2-го Азовского корпуса повстанческой армии махновцев, с мая 1920 г. по май 1921 г. — командир Азовской группы повстанческой армии; Веретельников Борис — крестьянин из Гуляйполя, работал литейщиком на заводе Кригера и на Путиловском заводе в Петрограде. В начале 1919 г. — главный комиссар Военно-революционного полевого районного штаба Гуляйполя, в мае 1919 г. — старший помощник начштаба 3-й Заднепровской дивизии; Марченко (Шевченко) Алексей — уроженец Гуляйполя, из семьи бедняков — младший унтер-офицер царской армии, член Совета революционных повстанцев, в конце 1919 г. — начале 1920 г. — командир корпуса, командующий всей кавалерией армии, с июня 1920 г. — командир кавгруппы {2: 886—890, 897,901, 905, 911—912, 917, 920—921}. Приведенные махновские командиры, игравшие заметную роль в крестьянском движении, являлись выходцами из бедноты, имели в основном образование не выше начального.

Махно усвоил анархистское отрицание национальности как таковой и сплочение трудящихся на интернациональной основе: боролся с националистами-самостийниками, выступал против антисемитизма ^[14]. Анархисты в окружении атамана в большинстве своем были евреи. В составе махновских отрядов, боровшихся против гетмана и деникинщины, позже против советской власти, была особая еврейская батарея (весь состав ее, повстанцы и командиры, были исключительно евреи). Махновскую контрразведку возглавлял Лев Задов (Зиньковский). Макс Черняк, выходец из бедной еврейской семьи, занимал в разное время должности командира полка, начальника бердянской контрразведки (1919), начальника махновской контрразведки в начале 1921г. {2:919—920}.

Почти весь созданный при атамане, по примеру большевиков, собственный «революционный военный совет» состоял из евреев. В него входили, помимо старших наставников Махно П. Аршинова и В. Волина, анархисты И. Тепер, И. Эмигрант, Я. Алый, А. Барон. В начале 1919 г. исполком Военно-революционного совета в воззвании к рабочим, крестьянам и повстанцам объявил резкое осуждение еврейских погромов {2: 64}.

2-й съезд Гуляйпольского районного съезда фронтовиков, Советов, отделов и подотделов военно-революционного штаба района в феврале 1919 г. в специальной резолюции «против грабежей, насилий и еврейских погромов, чинимых разными темными личностями, прикрывающимися именем честных повстанцев», объявил: порабощенные всех национальностей — русские, поляки, латыши, армяне, евреи, немцы — должны объединиться в одну общую дружную семью рабочих и крестьян, чтобы «сбросить с себя цепи экономического рабства и духовного закрепощения». Все лица, принимавшие участие в подобных бесчинствах и насилиях, объявлялись врагами революции и трудящегося народа и подлежали расстрелу на месте преступления {2: 88—89}.

Обладавший природным прагматичным умом Махно не мог не осознавать несоответствие анархических идей с их реальным воплощением. Анархическое движение, полное революционного пафоса, сыграло заметную роль в революционной общественной ломке. В соответствии с анархистской доктриной махновцы разрушали и взрывали тюрьмы в занятых городах — давали человеку свободу. Но анархические мечты и идеалы разбивались от столкновения с жизненными реалиями. Теоретики анархизма не могли придумать конкретных путей воплощения собственных идей в практике построения нового общества.

Анархисты ожидали, что их теоретик Кропоткин укажет конкретные пути для организации крестьянского движения в деревне, объяснит, как трудящийся может завладеть землей без власти над собой. 30 мая 1919 г. из Гуляйполя Махно написал Кропоткину письмо, в котором сообщал о посылке продовольствия для теоретика анархизма и просил прислать в махновское издание статью «о социальном строительстве в деревне», что, по его словам, «очень важно было бы для крестьян» {20: 530}. Летом 1918 г. Махно в Москве встречался с Кропоткиным. Но ожидания не оправдались. Мечтатель-идеалист Кропоткин не дал ответа на эти вопросы. Анархисты в махновщине самостоятельно пытались создать образ крестьянства в качестве творца и носителя революции в деревне.

Жизненная практика разрушила анархистские идеальные теории. Идея сделать Повстанческую армию махновцев Всемирной Повстанческой армией {2: 337} являлась анархической грезой. Доктрина анархокоммунизма отвергала государство, но практика заставила Махно заняться основами государственного строительства: у нового «государства» (Махновии) образовалась столица — Гуляйполе, пришлось создавать государственные органы — советы («вольные» и «безвластные» по названию), заниматься повседневной организацией жизни населения.

Махновский реввоенсовет в своем постановлении продекларировал анархокоммунистический принцип свободного обмена продуктами труда, главным образом между трудящимися. Но попытка воплощения данной кропоткинской идеи по поводу непосредственного товарообмена деревни с городом, без участия посредника в лице государства, на практике провалилась. Попытка устройства вольных коммун оказалась безуспешной, когда государство заявило свои права на результат труда «свободных» коммунаров. Постановление ВРС устанавливало оборот различных видов денег — советских, украинских и иных {2: 323}. Но анархистский догматизм, выразившийся в хождении всех видов денежных знаков (от царских до советских и деникинских), привел к полному хаосу финансового рынка в Махновии.