Лаврентий Берия. Оболганный Герой Советского Союза - Евгений Толстых Страница 24

13 апреля 1939 года Лаврентий Павлович признался в своем дневнике: «Хреново. Окончательно ясно, что Николай (Ежов. – Ред.) – враг».

Но, даже опираясь на эту уверенность, установить невиновность хотя бы одного обитателя ГУЛАГа оказалось сложнее, чем написать обвинительные заключения на десятки тысяч, попавших в «ежовые рукавицы».

21 февраля 1939 на имя Сталина было направлено спецсообщение № 676/б за подписью Л. Берия, А. Вышинского, Н. Рычкова.

«ЦК ВКП(б) товарищу СТАЛИНУ

В целях проверки выполнения органами НКВД и Прокуратуры постановления СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 17 ноября 1938 года «Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия» в части организации следственной работы и осуществления прокурорского надзора за следствием, в НКВД СССР было созвано 19 февраля с.г. совещание, в котором приняли участие 26 начальников областных, краевых УНКВД и наркомов внутренних дел союзных и автономных республик и ряд ответственных работников прокуратуры центра и периферии.

На совещании было установлено, что в данное время в органах НКВД имеется большое количество незаконченных следственных дел, что отрицательно влияет на качество следственной работы, все еще отстающей от требований, предъявляемых постановлением СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 17 ноября 1938 года.

Совещание вскрыло весьма слабое состояние прокурорского надзора за следствием как в центре, так и в особенности на периферии.

Слабость прокурорского надзора объясняется несоответствием как с политической, так и с деловой стороны ряда прокурорских работников, а также большим разрывом между потребным количеством работников и наличным составом.

Постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б) в части, касающейся проверки и представления на утверждение ЦК ВКП(б) кандидатур всех прокуроров, осуществляющих надзор за следствием в органах НКВД, несмотря на истечение установленного срока, не выполнено.

Особо необходимо отметить слабое участие прокуроров в следственной работе, проводимой органами НКВД, недопустимую задержку проверки дел, поступающих из органов НКВД, и волокиту с передачей дел по подсудности, что находится в прямой зависимости от недостатка кадров и практикующейся рядом прокуроров самостраховки.

Постановление ЦК ВКП(б) и СНК СССР от 17 ноября 1938 г., в связи с ликвидацией судебных троек, созданных в порядке особых приказов НКВД СССР, а также троек при областных, краевых и республиканских управлений, обязывало Наркомюст и судебные органы (военные трибуналы, областные и верховные суды, линейные суды железнодорожного и водного транспорта) подготовиться к приему этих дел, чтобы обеспечить правильное и своевременное разбирательство поступающих дел из органов НКВД. Для этого следовало пересмотреть и укрепить судебные органы проверенными квалифицированными кадрами, такой подготовки со стороны Наркомюста проведено не было.

Во многих судебных инстанциях разбирательство дел осуществляется чрезвычайно медленно, дела задерживаются рассмотрением месяцами, само рассмотрение судебных дел неудовлетворительно, имеется много случаев неосновательного возвращения дел на доследование».

Далее следовало обычное в таких случаях «поручить…обязать… увеличить…».

Но в условиях 1939 года выполнить это было непросто. Хотя бы по одной причине: если в НКВД Л. Берия успел провести некоторую «ротацию кадров», то ни в Прокуратуре А. Вышинского, ни в Минюсте Н. Рычкова этому примеру не последовали. Ну нельзя же считать Постановление Совнаркома СССР от 25 мая 1939 года «О реорганизации Отдела кадров Прокуратуры СССР в Управление кадров» и Постановление СНК СССР от 15.06.1939 N 859 «Об утверждении Положения о Народном Комиссариате Юстиции Союза ССР» документами, ставящими заслон прокурорскому произволу и судебной некомпетентности.

Или в этих ведомствах полагали, что инициативы Берия – явление временное? И ни к чему разрушать сложившийся образ суровых «стражей закона», превращающий страх в основу государственного управления.

«Совершенная любовь изгоняет страх, потому что в страхе есть мучение; боящийся несовершенен в любви» (1-е соборное послание Апостола Иоанна).

Берия демонтировал (как архитектор) преступное прошлое, думая о будущем. А какое будущее можно построить на страхе?..

Взамен уволенных «ежовских костоломов» было принято на оперативно-чекистскую работу 14506 человек, из них – 11062 по партийно-комсомольским путевкам. Фактически более чем на треть состав НКВД стал состоять из прежде гражданских лиц, в основном молодых выпускников вузов. Людей с высшим образованием стало 35 % (при Ежове – всего 10 %) от общего состава НКВД, а доля людей без среднего образования упала с 42 % до 18 %.

Еще один любопытный факт. На момент создания НКВД 10 июля 1934 г. из 96 руководящих работников 30 были русскими, а 37 – евреями. Кроме того, имелось 4 поляка, 7 латышей и 2 немца. На дату снятия Ягоды (26 сентября 1936 г.) ситуация усугубляется: из 110 руководителей 43 – евреи, 33 – русские, 5 – поляки, 9 – латыши, 2 – немцы. Таким образом, сложилось явно ненормальное положение, когда среди высшего слоя руководителей органов госбезопасности 14,5 % составляли выходцы из стран – вероятных противников СССР, а доля евреев достигла почти 40 %, превысив долю русских, украинцев и белорусов вместе взятых.

После прихода Ежова из руководства НКВД целенаправленно вычищаются поляки, латыши и немцы. Процент евреев тоже падает. 1 сентября 1938 года, к концу «ежовщины», из 150 руководителей НКВД русских уже 85, евреев – 32. Однако доля последних (21 %) все еще непропорционально высока. Кроме того, увеличение процента русских идет в основном за счет заполнения новых вакансий.

Но вот к руководству «органами» приходит Берия и ситуация радикальным образом меняется. На 1 июля 1939 года среди 153 руководящих работников НКВД имелось 102 русских, 19 украинцев и 6 евреев (3,92 %). Аналогичная картина наблюдалась и на более низком уровне: к началу 1940 года национальный состав Центрального аппарата НКВД выглядел так: русских – 3073 (84 %), украинцев – 221 (6 %), евреев – 189 (5 %), белорусов – 46 (1,25 %), армян – 41 (1,1 %), грузин – 24 (0,7 %), татар – 20 (0,5 %), и т. д. (Н. Петров и К. Скоркин, «Кто руководил НКВД, 1934-1941», по материалам общества «Мемориал»).

Еще одно пополнение НКВД пришло из армии. 27 января 1939 года замнаркома обороны армейский комиссар второго ранга Щаденко издал приказ № 010 о досрочном выпуске и откомандировании в распоряжение НКВД СССР ряда слушателей выпускных и младших курсов военных академий РККА. Кстати, забегая вперед, скажем, что первыми, чьи дела начали пересматриваться при Берии, стали офицеры РККА: за 1937-1938 годы из армии по политическим мотивам было уволено около 30000 человек (осуждено около 10000). Возвращено в строй после смены руководства НКВД 12500 офицеров. Война была не за горами! Из лагерных бараков надо было буквально вытаскивать нужных стране людей.

А ненужные, как это обычно и бывает, выплывали сами, минуя бараки. Безнаказанно, а то еще и с медалями… Чтобы потом переложить тяжесть собственных преступлений на чужие плечи.