Кому нужна ревизия истории? Старые и новые споры о причинах Первой мировой войны - Миле Белаяц Страница 24

Йосип Хорват – представитель загребской общественности и заслуживающий доверия свидетель событий того времени – написал о них работу, которая долго шла к своему читателю (2006). Приведем лишь некоторые фрагменты: «Куманово – Кирк-Килиссе – Люле-Бургас. Названия маленьких балканских городков. Новым поколениям о них, наверное, ничего не известно. Или очень немного. В октябре 1912 г. эти названия, написанные жирным шрифтом, фигурировали в заголовках всех основных европейских газет. В возбужденном состоянии пребывало даже трусливо покорное мещанское сословие хорватских земель. Ну а молодое поколение охватил экстаз. Как будто оно пробудилось, и все его сны стали явью. Метафизика исповедуемого ею национализма превратилась в реальность… 23–24 октября сербская армия наголову разбила т. н. османскую Вардарскую армию… Все это похоже было на чудо. Во всяком случае, в Вене и Будапеште поначалу вообще не хотели верить репортажам с фронтов. Реальное положение вещей оказалось выше их понимания. Общественность всех югославянских земель габсбургской монархии переживала состояние делирия. Косовский миф здесь никогда не забывался. Иллиризм придал ему жизненные силы, а в полный голос в Хорватии и Славонии он зазвучал при бане Мажураниче и в период сатрапского правления, когда его стали преподавать как часть народной литературы. И вот сегодня мечта сбылась: Косово отомщено. Свершилось возмездие за поражение, которое, благодаря песням гусляров, оставалось в народной памяти незажившей раной, требующей исцеления. Современники воспринимали это как единственное в своем роде чудо, случившееся в истории. Мечты молодого поколения, казавшиеся безумными во времена сатрапии, оказались не столь далекими от реальности. Исторические процессы показали, что утопии могут стать витаминными добавками в рационе народов» [151].

В процессе повествования Хорват приводит массу интересных деталей. Описывает, например, как народные депутаты «Богослав Мажуранич и Буде Будисавлевич, пребывающие в состоянии душевного трепета, собираются в паломничество на отмщенное и освященное Косово. А. Г. Матош печатает в газете “Обзор” очерк “Песнь победителей” – шедевральное произведение, воспроизводящее этос героической народной песни – подлинного автора победы… Один юноша-омладинец написал: “До Косово мы не знали, сколько силы и стойкости в нашем народе… После Косова мы пойдем другим путем”. Нет больше уныния и малодушия – продуктов политической системы, сложившейся в последние десятилетия». И недели не прошло после победы сербов при Куманово, как 30 октября студент-правовед Степан Планиншак совершил в Загребе покушение на бана-комиссара Славко Цувая [152].

23 октября венская газета «Нойе Фрайе Прессе» опубликовала заявление одного из депутатов хорватского сабора: «Ненависть к туркам мы впитали с молоком матери» [153].

В монографии «Создание Югославии» и других работах М. Экмечич проанализировал как воздействие Балканских войн на все слои боснийского общества, так и реакцию власти. Он проследил процесс поляризации мнений, а также то, как Монархии, придерживавшейся официальной протурецкой позиции, удалось склонить на свою сторону значительную часть мусульманского населения. Единодушия не было и среди хорватов. Одна из группировок поборников хорватского государственного права составила карту Великой Хорватии до Дрины. Во время Мировой войны петицию о создании Великой Хорватии двору направил архиепископ Штадлер [154].

Молодые историки Игор Деспот и Милан Гулич расширяют наши представления о настроениях, царивших Хорватии и Далмации во время Балканских войн [155]. Остановимся на нескольких указанных ими фактах, которые не всем и не везде сегодня могут показаться правдоподобными. Например, уже за первые несколько недель для сербского Красного креста в Загребе было собрано 100 000 крон. Многие отдали дань «патетической поэзии, воспевавшей косовский миф и Марка Кралевича» [156].

Деспот цитирует донесение одного из осведомителей, датированное маем или июнем 1913 г. Документ «Направление умов в Хорватии в первой половине 1913 г.», впервые опубликованный еще Фердо Шишичем, гласит: «Балканская война вызвала в Хорватии усиление сербско-хорватского национализма, который, особенно среди молодежи, перерастает в ирредентизм. Повсюду в общественной и частной жизни решительно подчеркивается, что сербы и хорваты – это один народ. Поэтому границы, отделяющие сегодня Хорватию, Боснию и Герцеговину, Далмацию, Истрию и Крайну от сербских земель, должны исчезнуть. В Хорватии в настоящее время нет ни одной политической партии, которая бы посмела выдвинуть программу, лояльную по отношению к династии. Распалась Партия права, которую когда-то возглавлял др. Франк, и которая была образцово антисербской. Последним осколкам Старчевичевской партии, которые консолидируются вокруг фигуры др. Миле Старчевича, едва хватает смелости выступать за Хорватию в государственных рамках Монархии… С молодежью дело обстоит еще хуже. Омладина Партии права стоит на сербофильских позициях. Более никто не предан династии. Когда сербы взяли г. Скадар, на зданиях вывесили флаги. Даже градоначальник Янко Холяц сделал это. Дело замяли. За последние 4 месяца состоялось более 200 процессов по обвинениям в государственной измене» [157].

Далмация, которой принадлежала пальма первенства в создании атмосферы югославянской солидарности, стала первой провинцией, в которой было объявлено чрезвычайное положение. В манифестациях в Дубровнике, Сплите, Шибенике и Задаре самое активное участие приняли градоначальники, народные посланники Далматинского сабора и Рейхсрата. Так, градоначальник Шибеника Иван Крстель заявил, что «победоносный славянский балканский штык» принесет освобождение Далмации. Сплитский голова Винко Каталинич после падения Салоник, согласно полицейскому рапорту, произнес 10 ноября: «Надеемся, эти герои и нас освободят». 8 мая омладина в Далмации приступила к изданию газеты «Объединение» [158].

М. Гулич указывает, что в Шибенике, население которого по переписи 1910 г. составляло 11 700 жителей, на демонстрацию в поддержку балканских союзников вышло 5000 человек. В Сплите, по оценкам полиции, 10 ноября 1912 г. вышло 8000 из 21 000 жителей. Демонстранты, устроившие факельное шествие, шли от площади к площади. В центре города его голова восклицал в эйфории: «Осуществилась мечта наших предков. Полумесяц закатывается перед крестом, а наш народ провозглашает себя перед лицом ошеломленной Европы. Затихает долгая жалостливая Видовданская песня, а вместо нее все громче на просторе от Черного до Адриатического моря раздается песня славы и победы, которая вселяет в сердца миллионов новую жизнь. Она охватит весь Балканский полуостров и нас на нем. Верные святым традициям отцов мы хорваты с восхищением приветствуем глас, предвещающий воскрешение нашего народа. Благословляя жертвы наших родных братьев – сербов и болгар – и примкнувших к ним греков, с уверенностью мы смотрим в будущее» [159].