Босиком до небес - Эд Раджкович Страница 24

Купил бутыль керосина, ещё два мешка муки, красивый платочек в стиле местной культуры для Верочки, и путь продолжился.

Совсем недалеко оставалось до тропы уходящей вверх к селу, а у подножия более высокой горы люди обосновали новое поселение. Отсюда, конечно, проще добираться до района. Видно скота много, гонят далеко на пастбища, так как здесь мало травяных лугов.

Дорога, немного пропетляв, стала упираться в подножие очередной горной ступени. Хасан увидел, что из камня построена беседка. Дверей у строения нет, передняя стена отсутствует, но есть крыша и лавки внутри. Хасан со своими женщинами остановился и решил передохнуть здесь. Было тихо, только лёгкий ветерок шумел травами, и откуда-то доносился звук ручейка. За этим строением, прямо из горы струилась родниковая вода. Огороженный по краям ручеёк образовывал каменную чашу, наполненную водой. Все напились вдоволь, и чувство усталости как рукой сняло. Вера улыбалась и рвала ягоды ежевики, не страшась колючек. Александра вдыхала воздух и вновь пила воду. Мысли прояснились, окружающая действительность завораживала. Такая тишина и доступность природы гипнотически действовали на Сашу. Хасан осмотрел окрестности и увидел, что за этой горной площадкой дорога тоже есть, только она, петляя, уходит вверх по склону давно знакомой горы. Тропа, так знакомая с детства, была немного в стороне от дороги. Теперь вверх, отсюда, идут только свои. Без причин в селе никто никогда не появлялся. Со стороны, где находится тропа, вышел человек и с расстояния по имени приветствовал Хасана. Они обнялись по-братски. Это был сосед, его ровесник.

– Расскажи, кто сделал здесь беседку и оборудовал родник.

– Когда с вами случилась беда. Все помнят, какие вы были друзья с Керимом. И решили, что нужна дорога. Всем селом дробили, вывозили камни и четыре года назад закончили строительство дороги к нашим домам. Сейчас верхом на коне или в повозке можно ехать не спеша домой на самый верх. А в этом месте можно перекусить и укрыться от дождя. Раньше это место служило приютом для тех, кто работал на строительстве дороги, а теперь всем, кто хочет передохнуть и напиться воды. Кстати, дальше внизу горы увидишь слева от дороги кладбище. Там наши сородичи. Удобно, наверху больше могилами не занимают землю, а с почестями хоронят здесь.

– А как пасут стада с этого нового селения и кто там живет?

– Есть наши сельчане, молодые семьи перебираются сюда, кто-то из района приехал. Так со временем ожила эта небольшая улица. А на сезон скот гонят на пастбища по дороге, за район, где много травы. Оттуда и сено везут и овёс.

– Спасибо, Магомед, – назвал его по имени Хасан, – по новой дороге отправлюсь в село.

– Правильно, дорога хорошая, сам всё увидишь.

На этом старые знакомые попрощались. Магомед отправился пешком вниз, к новому селу. Хасан же, сев на повозку, натянул вожжи, и повозка понесла его с семьёй в новый для Саши и Веры мир. Через несколько сот метров, возникли вертикальные плиты в стороне от дороги. Хасан остановил коней и всмотрелся в надгробные плиты с высеченными именами. Прошёлся среди плит и, читая имена, погрузился в воспоминания. Все имена он знал, а одна плита, совсем новая заставила его остановиться. Он завыл как волк, и звук его голоса привёл в оцепенение жену и дочь. Могила, у которой стоял Хасан, была могилой его отца.

Через час молчаливый Хасан вернулся к повозке, и они отправились дальше. Дорога петляла по уступам горы, после каждого поворота под уклоном поднимаясь всё выше вверх. Хасан молчал, Саша ни о чём не спрашивала.

– Вот почему Магомед ничего не сказал мне про моих родителей, – подумал Хасан. – Дал мне возможность самому открыть всё, что есть на сегодняшний день.

Горцы немногословны и к чужому горю относятся уважительно. Чувство радости возвращения домой смешалось с чувством утраты. Хасан был задумчив.

– Поведу достойно своё хозяйство, невзирая ни на что, – придерживал он свой разум одной мыслью.

Конь покрылся испариной и от постоянно восходящей дороги совсем медленно тянул повозку. Хасан подстёгивал коня, не желая останавливаться, и вот, за очередным поворотом возник знакомый простор. Конь воспрял от облегчения, дальше дорога была пологой. Казалось бы, верх гор и вдруг такой вид. По ровным горным уклонам простирались лесистые заросли, луга с обилием травы и мирно пасущимися на них барашками. Впереди открывалось селение с ровными улицами и одинаковыми в размерах двухэтажными домами. Вечерело, и загадочные клубы туманных волн накатывали с гор, подступая к селению.

– Всё, Саша, через несколько минут мы будем дома, – умиротворённым голосом произнёс Хасан.

Через какое-то время, остановившись, он открыл скрипящие ворота, загнал повозку внутрь двора, помог Верочке опуститься на землю, и все вместе – Хасан, Саша, Верочка – вошли в дом.

За входной дверью оказалось просторное помещение. Далее была ещё дверь, за ней был коридор с лестницей наверх, где находились комнаты, расположенные параллельно. Внизу была печь с плитой. Запах свежего лаваша исходил именно оттуда. Все прошли в тёплую, нагретую от печи кухню и увидели маму Хасана.

– Это ты, сынок? Я свежего хлеба приготовила к твоему приходу.

Хасан подошёл, обнял её. Как никогда в жизни он ощущал тепло материнского сердца в эти мгновения. Поговорили на родном языке, Саша и Вера ещё не знали значения слов. Что может сказать мать сыну и как они общаются, такое понятно только горцам. Одну странность заметил Хасан: цвет глаз у матери изменился. Саша также заметила, что мама смотрит как-то сквозь Хасана, но ловко двигаясь и общаясь, эта женщина, удивила своей энергичностью всех, особенно Верочку. Она старалась находиться рядом с новой бабушкой. Слушала звучание её голоса. Смотрела, как искусно она накрывает на стол, чудесным образом доставая из разных потаённых мест припасы.

Легли рано. Утром как всегда Хасана дома ждал завтрак, приготовленный матерью, вода – умыться. Всё было прибрано.

– Как дома здорово всё-таки, – потянувшись, жизнерадостно подумал Хасан.

Обошёл двор. Несколько куриц бегали по двору. В хлеву не было никакой скотины, стоял одиноко конь Хасана. Хозяйство было в упадке. Дров совсем не видно, только сухие ветки терновника и яблонь.

– Разве это дрова, – возмутился Хасан.

Первым делом разгрузил повозку. Затем сказал Саше, чтобы осваивались дома и разобрали гостинцы, привезённые с собой. Запряг коня в пустую повозку, взял топор, предварительно наточенный, и отправился на заготовку дров. Места Хасан знал хорошо по памяти. Проехал все окрестности вокруг села и по дороге, уходящей на лесистый склон, направил свою повозку. Звук топора отлетал от стволов и разлетался по округе. Полдня Хасан заготавливал, и к вечеру повозка была полна связкой дров. По краям повозки Хасан закрепил стволы в виде длинных жердей для починки забора в своём доме. Выехав на открытое место, он не спеша направился по сельской дороге к дому. Вдоль дороги чабаны гнали овец на ночлег, и один поздоровался с ним. Хасан приветливо ответил и сказал, что только вчера вернулся домой. Остановились, немного поговорили. Хасан, как рыба наживку, хватал каждую новость. Между прочим, собеседник сказал: