Громыко - Святослав Рыбас Страница 23

В своей экономической стратегии Гитлер «был одержим нефтью» и, как показал в мае 1945 года на допросе германский министр военной промышленности и вооружений Альберт Шпеер, «потребность в нефти была одним из основных мотивов при принятии решения о вторжении в Россию». Почему же Гитлер не рванулся через Африку в Ирак, малопонятно. Правда, согласно сообщениям советской военной разведки, весной 1941 года им планировался десант в Ирак (до двух парашютных дивизий), но время уже было упущено.

В целом более прагматичная политика Рузвельта по отношению к Советскому Союзу, давшая некоторый кратковременный сбой в связи с Финской войной, снова возобладала. А после вступления немцев во Францию и захвата японцами французских колоний в Индокитае США стали демонстрировать расположение к СССР. Даже ввод Красной армии в Прибалтику и Бессарабию не изменил этой позиции.

* * *

Молниеносное поражение Франции летом 1940 года явилось для советского руководства тяжелым ударом. Сталин прогнозировал, что будет новая мировая война за передел колоний и рынки, которая обойдет СССР. Но вышло совсем не так, как в августе 1914 года, когда заведенная на блицкриг кайзеровская военная машина завязла во французских полях навечно. Танковые удары вермахта рождали новое стратегическое состояние Европы, где у Германии больше не оставалось противников. Англия? А что она может на своих островах?

К середине июня 1940 года вермахт начал переброску войск в Восточную Пруссию и Польшу, и Москва должна была реагировать на изменившееся стратегическое положение. Соответственно, прибалтийские республики оказались на разрыве: их должны были занять либо вермахт, либо Красная армия. Заняла Красная армия. «Если в период “странной войны” независимая Прибалтика вполне соответствовала советским намерениям, то победы Германии на Западе позволяли окончательно решить прибалтийскую проблему».

16 июля 1940 года Гитлер приказал начальнику Генерального штаба Кейтелю и начальнику своего собственного штаба генералу Йодлю готовить десантную операцию, чтобы «ликвидировать английскую метрополию как базу ведения войны против Германии».

У англичан было в два раза меньше истребителей, но благодаря использованию технической новинки — радиолокаторов — они могли сосредоточивать против атакующих немцев превосходящие силы. Вдобавок британский истребитель «спитфайр» набирал высоту быстрее германского «мессершмитта», что было важным преимуществом в индивидуальном бою. С 10 июля по 31 октября 1940 года англичане уничтожили 1733 германских самолета.

Стойкость британцев в небе привела Гитлера к мысли, что у них тайное соглашение с Россией, и он стал вынашивать мысль, что сначала надо уничтожить Советский Союз и одновременно взять его нефтяные месторождения.

К этому времени СССР осуществил две молниеносные кампании: 17 июня советские части, согласно правительственным соглашениям, вошли в Литву, 21 июля — в Латвию и Эстонию. 27 июля, не встречая сопротивления румынских войск, заняли Бессарабию.

И хотя эти территории входили в советскую зону интересов, Гитлер был сильно обеспокоен — особенно приближением советских войск к румынским нефтепромыслам в Плоешти, поставки из которых имели решающее значение в нефтяном импорте Германии. Россия явно продвигалась к Балканам, где традиционно обладала сильными позициями.

27 сентября 1940 года Германия, Италия и Япония заключили Тройственный пакт. Согласно ему Европа должна была стать сферой господства Германии и Италии, а «великое восточно-азиатское пространство» — сферой господства Японии.

Все три державы обязывались поддерживать друг друга «всеми политическими, экономическими и военными средствами» в случае нападения на одну из них «какой-либо державы, которая в настоящий момент не участвует в европейской войне и в японо-китайском конфликте». Отмечалось, что пакт «никоим образом не затрагивает политического статута, существующего… между каждым из трех участников пакта и Советским Союзом».

Вскоре Берлин обратился к Москве «с коварным предложением»: совместно с Германией, Италией и Японией произвести «размежевание их интересов». Германское правительство пригласило Молотова для переговоров, похожих на «новый Мюнхен».