Первая встреча – последняя встреча - Эльдар Рязанов Страница 23

Василий Катанян. Кстати, и Маяковский, и Осип Брик тоже страшно любили этот роман. Лиля Юрьевна прожила всю жизнь так, как она хотела. Она не желала отпускать от себя Осипа Максимовича. Она и не расставалась с ним, хотя у того была жена, с которой он провел последние свои двадцать лет, Женя Жемчужная. Женя его любила, и он ее очень любил.

Маяковский и Осип Брик всю жизнь относились друг к другу невероятно нежно и очень дружили. Мне кажется, они просто нуждались друг в друге. Маяковский был недостаточно образован, я уж не говорю о том, что он не ставил запятых в своих стихах, это делал Брик. Он тянулся к культуре, которой ему недоставало, которая шла к нему через Брика. А для Брика Маяковский стал событием. Он перевернул всю его жизнь. Если раньше это был человек, который занимался только юридическими делами, то после встречи с Маяковским он все это бросил к чертовой бабушке. Маяковский открыл для него поэзию, открыл другой мир, и Брик так изменился, что стал теоретиком ЛЕФа, теоретиком авангардного искусства. Он просто переродился, стал другим человеком. И первое издание «Облака в штанах» Маяковского, которое никто не хотел печатать, издал Осип Максимович на свои деньги. А деньги у него имелись – от адвокатской практики.

Эльдар Рязанов. А теперь подойдем к главному – к встрече Лили Юрьевны и Владимира Владимировича. Как зародилась эта любовь, которая сыграла невероятную роль и в жизни Маяковского,и в жизни самой Лили Юрьевны?

Василий Катанян. С Маяковским познакомила ее сестра Эльза.

Эльдар Рязанов. Кстати, говорят, что Маяковский сначала был влюблен в Эльзу.

Василий Катанян. Это не говорят, это факт.

Эльдар Рязанов. Получается, что старшая сестра отбила возлюбленного у младшей?

Василий Катанян. Нет, получается не так. Получается, что Маяковский напал на старшую сестру. Лиля Юрьевна писала: «Как только Маяковский меня увидел, он на меня напал. Это было самое настоящее нападение. Я не знала покоя два с половиной года».

Фотография, которую поставила в своей комнате Лиля Юрьевна после смерти Осипа Максимовича

Эльдар Рязанов. Неужели два с половиной года она сопротивлялась?

Василий Катанян. Нет, просто через два с половиной года они сказали Брику о том, что решили связать свои судьбы. Маяковский в первый же вечер в Лилю влюбился и в первый же вечер прочитал целиком всю поэму «Облако в штанах». Он стоял в проеме, где не было двери, и не сходя с места декламировал. И тогда супруги Брик поняли, что имеют дело с гением.

Эльдар Рязанов. До двадцать пятого года у Володи и Лили, извини за фамильярность, была любовь.

Очень непростая, со взлетами, падениями, изменами, переживаниями, трагедиями, драмами, радостями, счастьем, совместными поездками. Там было все. Однако, судя по ее мемуарам и по твоим публикациям, возникает ощущение, что он ее обожал безоговорочно. А она как бы позволяла себя любить. Разумеется, она его любила, но их чувства были неравноценными. Маяковский – был вулкан, который окружал ее и себя кипящей лавой. А она снисходила до него, но тем не менее находила время и для других привязанностей. И более спокойно переносила разлуку.

Василий Катанян. Да. И, в общем, ушла от него. Когда у них начинался роман, они обещали друг другу, что когда любовь начнет угасать, они об этом скажут. И вот Лиля Юрьевна написала Маяковскому записку, что уже не испытывает к нему прежних чувств, ей кажется, что «и ты тоже не будешь так же страдать, потому что и твое чувство ко мне тоже изменилось».

Лиля Юрьевна и Маяковский.

Не нужно гадать, в каких они находятся отношениях. Фотография помечена 1915 годом

Но она ошибалась. Чувство его к ней в целом не изменилось. Он не был так бешено и страстно влюблен, как это было в начале их романа, но продолжал ее любить горячо, крепко, верно. И страдал, конечно.

И в пролет не брошусь,И не выпью яда,И курок не смогу над виском нажать.Надо мною, кроме твоего взгляда,Не властно лезвие ни одного ножа.Завтра забудешь,Что тебя короновал,Что душу цветущуюЛюбовью выжег.И суетных дней взметенный карнавалРастреплет страницы моих книжек.Слов моих сухие листья лиЗаставят остановиться, жадно дыша.Дай хоть последней нежностью выстелитьТвой уходящий шаг.

Эльдар Рязанов. Что послужило поводом к истории, которая произошла в двадцать втором году, когда Маяковский и Лиля Брик добровольно расстались на два месяца? Маяковский сидел в заточении, не виделся с ней. Что это за странное расставание, с назначенным сроком?

Василий Катанян. Я думаю, что назревал любовный кризис. Причин было несколько. И бытовые, и чисто любовные. У Лили Юрьевны в это время начался роман с Краснощековым.

Эльдар Рязанов. Это кто такой?

Василий Катанян. Был такой государственный деятель, работал на Дальнем Востоке.

Очередная любовь Лили Юрьевны – Александр Михайлович Краснощеков с дочерью и сыном

Эльдар Рязанов. И Маяковский об этом знал?

Василий Катанян. Знал и ревновал. В это время Краснощекова посадили, и Лиля Юрьевна сказала: «Я не могу уйти от Краснощекова, когда он сидит в тюрьме. Это был бы нечестный поступок». Даже не сказала, а написала в письме. Когда посадили Краснощекова, Лиля Юрьевна взяла к себе его дочку, которая осталась сиротой, и долгое время ее воспитывала. Дочь Краснощекова до сих пор ее очень любит.

Эльдар Рязанов. Закончился этот двухмесячный добровольный срок отсидки. Была сочинена новая поэма. Что произошло дальше? Я знаю, что они в этот же вечер, двадцать восьмого февраля, уехали в Ленинград, чтобы снова жить вместе.

Василий Катанян. Они помирились. Как только закрылись двери купе и поезд тронулся, он ей прочитал от начала до конца всю поэму «Про это». И после расплакался. Ну, а дальше жизнь пошла как жизнь.

Эльдар Рязанов. Эта трещина, которая образовалась, она потом склеилась или же расширялась и привела к раздельной жизни?

Василий Катанян. Кризис прошел, но трещина в их отношениях осталась.

Эльдар Рязанов. И все равно власть Лили Юрьевны над Маяковским была безмерна?

Василий Катанян. Она была безмерна всегда, до конца его дней. Если бы Лиля дала ему надежду даже в двадцать девятом или в тридцатом году, все б могло, на мой взгляд, измениться. Еще в двадцать девятом Маяковский говорил, что если бы Лилечка сказала, что зимой босиком с Таганки надо на цыпочках идти в Большой театр, то, значит, так и надо было делать…