Миссия выполнима. Удары израильского спецназа - Александр Брасс Страница 23

Все эти дни в плену я представлял себе, как наши ребята из спецназа неожиданно врываются на территорию сирийской тюрьмы, распахивают железные двери нашего каземата и говорят: «А теперь, парни, – домой!..

Израильский штурман Пинии Нахмани, проведший в сирийском плену более трех лет

Шестидневная война и сокрушительный разгром арабских армий не принес ни Ближнему Востоку, ни Израилю долгожданного покоя. После краткого затишья арабо-израильское противостояние вылилось в затяжной и не менее жестокий военный конфликт, переросший в так называемую войну на истощение. Короткие стычки и обоюдные вылазки нередко перерастали в широкомасштабные военные действия, во время которых обе стороны несли тяжелые потери. Это была война без правил. С трудом достигнутые соглашения о временном перемирии тут же нарушались. Тем не менее к середине августа 1970 года военные действия удалось практически свести к нулю, однако в египетском и сирийском плену продолжали томиться 15 израильских военнослужащих, большую часть которых составляли летчики, сбитые в районе Суэцкого канала и Голанских высот. В то же время количество арабских военнопленных, захваченных во время военных действий, превышало это число по крайней мере в несколько раз. Несмотря на это, египетское и сирийское руководство наотрез отказывались от ведения каких-либо переговоров об обмене военнопленными. Разведывательная информация, поступавшая из различных источников, в том числе и по каналам международной гуманитарной организации «Красный Крест», вызывала серьезную тревогу израильского правительства: сообщалось, что военнопленные содержатся в нечеловеческих условиях. Многие из них находились в крайне тяжелом состоянии и требовали срочного медицинского вмешательства. Однако наиболее изощренным издевательствам подвергались израильские летчики. Их морили голодом, систематически избивали, приковывали кандалами к стенам камер и всячески унижали, стараясь выместить на них бессильную злобу, причиной которой явилось бесспорное преимущество израильских ВВС над воздушными силами арабских стран. То, что арабы не могли сделать на поле боя, они позволяли себе в тюремных казематах.

После того, как никакие политические усилия и прямые, откровенные угрозы не принесли результатов, израильское политическое руководство приняло решение перейти к силовому варианту, дабы вернуть своих военнопленных домой. Рассматривалось несколько самых невероятных сценариев: высадка десанта и захват тюрьмы, в которой содержались израильские летчики; проведение крупных показательных диверсий в глубоком тылу Египта и Сирии; похищение первых лиц государств арабской антиизраильской коалиции. Поскольку, как считали в Израиле, арабо-мусульманский мир понимает только силу, подобные акции устрашения должны были сделать арабские режимы более сговорчивыми.

Весной 1972 года на заседании узкого кабинета министров, так называемого митбахона [14], премьер-министр Голда Меир самым решительным образом потребовала от армии и спецслужб «разобраться» с сирийцами и египтянами. Как один из вариантов было предложено попытаться захватить высокопоставленных офицеров на территории Египта или Сирии, чтобы затем обменять их на израильских военнопленных.

В Генеральном штабе сразу же был поднят вопрос: кому именно поручить выполнение задания государственной важности? В спор за право реализации плана правительства вступили два элитных подразделения. Подопечные бригадного генерала Рафаэля (Рафуля) Эйтана, спецназ 35-й бригады ВДВ и подполковника Эхуда Барака (Ehud Barak), диверсионно-разведывательного спецподразделения Генерального штаба «Сайерет Маткаль». Оба подразделения к этому времени уже имели в своем активе десятки спецопераций, блестяще проведенных в глубоком тылу врага, завоевали заслуженную славу. От одного упоминания этих подразделений арабских военачальников и солдат пробивала дрожь. Ни Барак, ни Эйтан не желали уступать, приводя все более убедительные доводы, отстаивая свои позиции. Как считал бригадный генерал Эйтан, деятельность «Сайерет Маткаль» должна ограничиваться сугубо разведывательными функциями, поскольку проведение спецопераций в глубоком тылу врага исключительная прерогатива воздушного десанта. В свою очередь подполковник Барак настаивал на том, что подобного рода акциями должны заниматься только спецназовцы Генштаба. В конечном итоге конец спору положили майские события, в очередной раз поднявшие подопечных подполковника Барака на недостижимую высоту.

8 мая 1972 года четверо боевиков «Черного Сентября» захватили в воздухе пассажирский авиалайнер бельгийской авиакомпании Sabena и посадили его в израильском международном аэропорту имени Бен-Гуриона. Палестинские террористы потребовали от израильского правительства немедленного освобождения своих товарищей, в противном случае они угрожали взорвать самолет вместе с пассажирами и членами экипажа. Никогда ранее ни израильтянам, ни кому-либо другому не приходилось освобождать заложников, идя на штурм заминированного авиалайнера. Несмотря на всю, казалось бы, безысходность ситуации, израильское руководство наотрез отказалось вести переговоры с угонщиками, приняв решение силовым путем разрешить кризис с заложниками. На подготовку антитеррористической операции, получившей кодовое название «Изотоп», отводилось менее суток. Бойцы «Сайерет Маткаль» «одолжили» похожий «Боинг-707», стоявший на территории аэропорта, нашли в нем самое уязвимое место и потратили оставшееся время на отработку штурма, явившегося для угонщиков полной неожиданностью. На следующий день, 9 мая, переодевшись в белые комбинезоны техников израильской авиакомпании «El-AL», спецназовцы ввели в заблуждение террористов и спокойно приблизились к самолету. Улучив момент, штурмовая группа ворвалась в салон и в течение считаных секунд перебила боевиков «Черного Сентября». В тот же день бойцы «Сайерет Маткаль» стали национальными героями.

Спустя несколько дней, после секретного заседания «митбахона», на котором Голда Меир потребовала от армии и спецслужб предпринять жесткие меры против Сирии и Египта, подполковника Эхуда Барака срочно вызвали в отдел оперативного планирования операций Генштаба. Полковник Мано Шакед (Mano Shaked) предложил Бараку лично разработать и подготовить спецоперацию в арабском тылу с целью похищения высокопоставленных сирийских или египетских офицеров для дальнейшего их обмена на израильских военнопленных. После операции «Изотоп» подполковник Барак был более чем уверен в том, что его ребята способны выполнить любую поставленную задачу. Но самое главное заключалось в том, что в это верили и сами спецназовцы, и высшее военное руководство Генштаба. Подполковник Барак требовал полной автономности и свободы в принятии решений, поскольку, как показывал опыт, военно-политическая бюрократическая машина могла существенно осложнить ход подготовки операции. Сложно представить себе ситуацию, при которой премьер-министр или даже главврач больницы давал бы профессиональные советы нейрохирургу, по ходу вмешиваясь в его работу.