Моя жена Любовь Орлова. Переписка на лезвии ножа - Григорий Александров Страница 23

И еще одно внуко-внуковское, если так можно выразиться (все, о чем говорил внук, происходило во Внукове) наблюдение: «По телевизору дед смотрел только программу “Время”, да и то, по-моему, из-за прогноза погоды. Мне часто казалось, что, сидя перед телевизором, он на самом деле где-то далеко, то ли в Мексиканских прериях, то ли на Монпарнасе, а может, в компании Г. Гарбо».

Г. АЛЕКСАНДРОВ – П. АТАШЕВОЙ

Голливуд, 22 июля 1930 г.

Перл!

Вы в общем счете мерзавка, потому что думаете обо мне плохо и не пишете писем. Вы же знаете, что Эйзен писем, получаемых им, никогда не показывает, и близко к ним не подпускает. Не должен же я из-за этого страдать! У!!!

А мне трудно писать, когда неизвестно, как человек к тебе относится. Так вот, пожалуйста, пишите.

Мне Совкино прислало сегодня телеграмму, чтобы высылал материалы по тонфильму. Я завтра, что смогу, вышлю. Но хорошо было бы, если бы Вы пошли к Рютину (председатель правления Совкино. – Ю. С.) или Шведчикову (председатель тогдашнего ГУФК. – Ю. С.) и спросили, что они понимают под материалами и какой отраслью больше всего интересуются.

Я ведь не знаю, интересует ли их математическая сторона дела или оборудование и архитектура театров или ателье или лаборатория.

Я понимаю, что все это нужно, но что нужно срочно, хотел бы я знать.

Я не хочу рекомендовать систем и способов работы по тонфильму, пока не испытаю на собственной шкуре их качество и недостатки.

В Голливуде около трехсот кинематографических компаний, все они отличаются в своих способах работы чем-нибудь незначительным, но незначительность в кинематографической работе иногда бывает существенной.

Вот почему мне нужно время, чтобы разобраться.

Сегодня я сидел на съемке у фон Стеренберга (тот, что «Доки Нью-Йорка» и «Подземный мир» делал) [168].

Меня всегда удивляла спокойная манера его картин, и я не мог представить, как это в ателье можно добиться такого спокойствия, такого тонкого внимания к режиссерской работе.

Сегодня я это понял. Организация, дисциплина, мастерство помощников, буквальное мастерство, система съемки в целом – все это позволяет режиссеру сидеть спокойно в кресле и высказывать свои пожелания еле слышным голосом.

Когда Стеренберг думает, он закрывает глаза, и тишина воцаряется в ателье.

А какая красота со светом! Сегодня снималась сцена в кабаке. Декорация среднего размера, но только для верхнего света, для контражура, поставлено 120 прожекторов. У нас в «Октябре» на площади у Зимнего дворца было столько же. А тут только для контражура!

Разумеется, прожектора все не горят. Они стоят для того, чтобы в любую минуту, без шума, без перестановки, поворотом выключателя можно было дать свет из любого места.

Картина называется «Марокко», из жизни колониальных войск. Какой типаж в Голливуде! Каждое лицо годно для большой роли.

И как странно! Здесь картины снимают в пять, шесть недель, а в ателье во время съемок работают в три, в четыре раза медленнее нас.

Сегодня снимали крупный план Адольфа Менжу. 25 минут ставили аппарат, 50 минут режиссировали и три часа снимали один план.

В чем дело? Я много думал и выяснил. Оказывается, наше время в русской работе отнимает неналаженность обслуживающего аппарата и неправильная система съемочной работы. Когда опыт подкрепит мои выводы, пришлю на эту тему статью.

Кстати, о статьях. Все, что обещал написать, я написал. Но почти по всем статьям требуется проверка на опыте. Вы сами понимаете ответственность за предполагаемые художественные и технические системы, потому-то они и должны быть проверены.

Что касается статьи о Чаплине, то тут вина моя состоит в том, что не отправил ее тогда же, когда она была написана. Теперь наши встречи с Чарли учащаются, дружба крепнет, и материалы к статье о нем все прибавляются и все становятся интереснее.

Завтра он, его подруга и его друзья приходят к нам на блины. Так как блины умею делать только я, то мне это и предстоит.

Кроме того, будем жарить шашлык в каминах и хозяйничать дома, отпустив прислугу. Это, конечно, материал для дневника, а не для статьи, но попутно, в разговорах и рассказах набежит, очевидно, интересное еще.

Дня через два все же пошлю статью, если она и не будет окончена. Я уверен, что поправите и отешете хорошо.

Последней новинкой голливудского производства считается фильм с Гретой Гарбо «Романс».

Вы, безусловно, видели эту пьесу в театре. Называлась она у нас «Роман». Старый пастор рассказывает молодому человеку о своей прошедшей любви к итальянской актрисе Кавалини [169].

Эта пьеса имела огромный успех в соответственные времена, и мое юношеское сердце трепетало при созерцании ее, ибо ее сентиментальная чувственность и лиричность сработаны популярно и примитивно.

Пьеску испортили. Когда шведка играет итальянку и американец режиссирует, то получается не то, что следовало бы получиться из этой все же замечательной пьесы.

Вторая картина, которая имеет успех, – это «Большой дом». Жаль, что картина разговорная, а то бы очень подошла для советского экрана. Сюжет – бунт в американской тюрьме. Уоллес Бири еще лучше в говорящих, чем в молчаливых фильмах. Он руководит бунтом арестантов и самый отчаянный хулиган среди них. В числе разговорных картин – это достижение бесспорное.

Глория Свенсон (актриса Голливуда. – Ю. С.) обаятельна и потрясающе великолепна в говорящих картинах. Ее игра улучшается все более и более. Мы на днях видели фильм с ее участием «Опасная девочка». Этот фильм снят 15 лет назад. Вы можете представить ее молодую беспомощность, дополненную технической беспомощностью тогдашнего кинематографа.

Этот фильм был сравнительным для ее успехов в киноигре.

Сейчас она окончила новый фильм и уехала в Европу развлекаться. Поэтому мы не видели ее и не посмотрели еще фильма. Но все, кто видел, – в диком восторге. Как увижу – напишу.

Наша фильма находится в процессе составления сметы, и по грубой наметке получается 4 миллиона рублей. Это немножко много, и надо будет сократиться.

Это я говорю о фильме «Золото» («История Зуттера в Калифорнии»).