Гений войны Рокоссовский - Владимир Дайнес Страница 23

В конечном итоге из обвинительного заключения следовало, что еще в 1916 г., во время службы Рокоссовского в 5-м драгунском Каргопольском полку, его завербовал в шпионы близкий друг, такой же, как он, унтер-офицер, а по совместительству польский агент Адольф Юшкевич, бежавший позднее в Польшу. На судебном заседании Рокоссовский заявил, что в действительности «агент» Юшкевич, геройски сражаясь в рядах Красной Армии, погиб в 1920 г. на Перекопе. И сослался на «Красную звезду», которая рассказывала о его подвиге. Заседание военной коллегии отложили, нужный номер газеты нашли.

Следователи, пытаясь найти компромат на Рокоссовского, обратились за помощью к его бывшим сослуживцам. Генерал-майор в отставке М. И. Сафонов, служивший в 15-й кавалерийской дивизии, вспоминал, что в сентябре 1937 г. в полк пришел пакет из особого отдела Ленинградского военного округа. Адресован он был командиру полка, комиссару, уполномоченному НКВД и секретарю партбюро, от которых требовалось срочно собрать и выслать компрометирующий материал на Рокоссовского. [101]

Оперуполномоченный пришел в себя первым:

– Надо собирать, ничего не поделаешь.

– Что собирать, на кого? Днем с огнем не найдешь то, чего быть не может! – не сдержался комиссар.

Командир полка был того же мнения. На следующий день было созвано партийное собрание, в котором принимали участие не только коммунисты, но и комсомольцы, и беспартийные. Сафонов, зачитав письмо из Ленинградского военного округа, сообщил, что партбюро не имеет компрометирующих фактов, касающихся Рокоссовского. Выступления были горячими. И во всех звучало одно: «Фабриковать компромат на Рокоссовского – значит заниматься клеветой. Не может быть у него связей ни с японской разведкой, ни с антипартийными группировками».

Тексты выступлений коммунистов и резолюцию партсобрания отправили в Ленинградский военный округ. Точно так же поступили и коммунисты других полков дивизии. Однако уведомления о получении материалов из особого отдела округа не последовало. В 1954 г. М. И. Сафонову довелось встретиться с К. К. Рокоссовским. Они вспоминали совместную службу, бои на КВЖД, товарищей-однополчан. Потом Константин Константинович сказал: «А ведь вы, братцы, спасли меня, можно сказать, тогда, в тридцать седьмом. Ваши заявления сыграли свою роль. Ведь в них были не просто решения партсобраний, а требование коммунистов освободить меня как подвергшегося клевете. Надо было иметь большую смелость тогда, чтобы такое отправить в особый отдел округа».

Итак, каких-либо поводов для дальнейшего содержания Рокоссовского под стражей не было. Несмотря на это, его отправили в специальный лагерь – БАМЛАГ. Корреспондент журнала «Советский воин» капитан А. Островский в 1990 г. посетил поселок Свободный, где проживали охранники Бамлага [102]. Он встретился с бывшим начальником фельдъегерской связи БАМЛАГА, потом краевого ОГПУ И. Ф. Драчевым. Вот что поведал старый служака:

– Здесь, в БАМЛАГе, Рокоссовский был на пересылке, в тюрьме. Его мог видеть Мишка Зайнуллин, старшина. Хотя это мы между собой звали его Мишка – имя у него другое. Я видел Рокоссовского в коридоре Хабаровского НКВД, где-то в 37—38-х годах, точно не помню. Заглядывал много раз в «глазок» камеры, где он сидел. Видел, как Блюхер заходил в камеру Рокоссовского, и тот отдавал ему честь. Военных в то время много перебывало в камерах Хабаровского НКВД. Всех не упомнишь.

– Ходят слухи, будто Рокоссовский пытался бежать из лагеря? – спросил Островский.

– Не-е-ет, – ухмыльнувшись в бороду, протянул бывший старшина, – политические сознательные, они не бегали, как уголовники. Они работали справно. Небось, чуяли вину… Вторые пути на Транссибе – их работа. И Рокоссовский не бегал, знал свое место. На насыпи камни ворочал. Мост железнодорожный знаешь через Зею? И его рук дело. Здоровый был мужик, длинный. А добавки не клянчил, хотя кормили баландой только утром и вечером… Молчун. Со мной ни разу не заговорил. Скажешь ему, где там лопата или тачка да куда идти, что делать, – идет, выполняет. Да и то: сам же командир. Дисциплина… Я их тогда псами охранял. Старшим инструктором был по служебно-розыскным собакам. В звании! А для меня он кто? Не генерал – не-е-ет. Такой же заключенный, как и все. Правда, как привезли, поначалу в гимнастерке ходил, без знаков различия. А сукно-то выдает – генеральское. Потом гимнастерку заменили на робу. Правда, недолго он у нас пробыл, отправили дальше по этапу.

В середине июля 1939 г. К. К. Рокоссовский вместе с другими заключенными прибыл в Сосногорск. Жительница этого поселка Г. Седьякова вспоминала, что вместе с сельчанами к заключенным подошел Иван Викентьевич Попов, местные его звали Вик-Вань. Он спросил:

– Что за люди?

И вдруг один заключенных назвал Попова по имени. Бросился к нему Иван Викентьевич:

– Командир!

Конвой всполошился:

– Стой!.. Застрелю!..

А Попов отвечает:

– Меня застрелишь – пятерых Иванов без отца оставишь, а жену – без мужа. Посадят тебя, как этих заключенных.

Обнялся Вик-Вань с узнавшим его военным. Оказывается, в Гражданскую войну Попов воевал вместе с тем заключенным – Рокоссовским, ординарцем у него был, за лошадьми ухаживал. Жители деревни принесли заключенным молока, хлеба, картошки, затем зарезали колхозного бычка, сварили суп.

Вскоре партию заключенных направили в Княж-Погост, севернее Котласа. Рокоссовский работал там истопником в гражданской бане. Попов с передачей каждый месяц ходил к своему командиру. После того как Константина Константиновича освободили, он не забыл своего ординарца. В конце апреля 1940 г. получили Поповы посылки из Москвы. В двух упаковках были брюки для Ивана Викентьевича, юбка для его жены, гостинцы детям.

22 марта 1940 г. К. К. Рокоссовского выпустили на свободу. На руки он получил следующий документ:

«СПРАВКА

Выдана гр-ну Рокоссовскому Константину Константиновичу, 1896 г. р., происходящему из гр-н б. Польши, г. Варшава, в том, что он с 17 августа 1937 г. по 22 марта 1940 г. содержался во Внутренней тюрьме УГБ НКВД ЛО и 22 марта 1940 г. из-под стражи освобожден в связи с прекращением его дела.

Следственное дело № 25358 1937 г. [103]»

Как мы видим, в справке говорится, что Рокоссовский находился все время в тюрьме, а воспоминания, приведенные выше, опровергают это.

Многие исследователи почему-то связывают освобождение Рокоссовского с возможностями С. К. Тимошенко как наркома обороны, а Г. К. Жукова – как начальника Генерального штаба, упуская из виду, что к моменту выхода Рокоссовского на свободу они этих должностей еще не занимали [104]. Маршал Советского Союза С. М. Буденный рассказывал, что он был в числе тех, кто добивался освобождения Рокоссовского [105]. Так что обстоятельства освобождения Рокоссовского из тюрьмы требуют дополнительного изучения.