Скифы. Исчезнувшие владыки степей - Александр Инков Страница 22

В итоге завоеваний вернувшихся паралатов в Северном Причерноморье возникло Второе Скифское царство — после Первого в Передней Азии. Во главе его стояли цари из династии Колаксая. Из трёх племенных царей верховными считались потомки Спаргапифа, правившие царскими, «свободными» скифами.

О политическом делении Скифии того времени подробно рассказывает Геродот. Правда, целый ряд скифских племён называл и его предшественник Гекатей, писавший на рубеже VI–V вв. до н. э. Однако от его сочинения сохранились жалкие фрагменты. К тому же большая часть названных им племён Европейской Скифии — миргеты, матикеты, исепы, эды — более нигде не упоминается. Мы не можем даже догадываться о местах их проживания. Потому приходится пользоваться более поздними, относящимися к третьей четверти V в. до н. э., сведениями Геродота.

Ядро Скифии во времена «отца истории» составляли три части скифского союза племен, возглавлявшиеся потомками Колаксая и населявшие земли между низовьями Днепра и Дона. Здесь Геродот и правда называет три племенных группы — царские скифы, скифы-номады и скифы-георгой. Царские скифы — «самые храбрые и самые многочисленные» — населяли Приазовье от реки Герр (нам неизвестной) до Дона, а также степной Крым. Их северными соседями были меланхлены. Скифы-номады (то есть «кочевники») жили к западу от царских в Приазовье или Причерноморье восточнее Днепра. Их западной границей Геродот называет реку Пантикап (тоже ныне неизвестную). Земли скифов-номадов тоже простирались от моря к северу до самой лесостепи. «Георгой» в переводе с греческого означает «земледельцы». Однако на отведённой им территории — поросшей лесом Гилее в левобережье нижнего Днепра и непосредственно к северу от неё в приднепровской степи — нет в ту пору следов земледельческих племён. Подлинные «скифы-пахари» жили, как мы видели, гораздо севернее. Это породило разные догадки, самая убедительная из коих следующая. Геродот неправильно переосмыслил самоназвание третьего скифского племени — гаургава, «разводящие скот». Таким образом, и «георгой» являлись скотоводами, кочевниками.

Наряду с тремя основными имелись в Скифском царстве и окраинные племена, которые тоже числились скифами и подчинялись скифским царям, однако занимали в союзе племён подчинённое положение. Это было связано и с их нечистокровностью, и с занятиями земледелием — презренным для большинства скифов делом. Прежде всего, это были «скифы-пахари» правобережной днепровской лесостепи. Они управлялись собственными царьками, которые, однако, не участвовали в триумвирате кочевых владык. В степи по Южному Бугу и западнее Днепра жили полукочевые племена ализонов. Они занимались земледелием и огородничеством, тесно контактировали с осевшими на побережье греками. Северными соседями ализонов являлись «скифы-пахари», от которых они и могли перенять навыки земледелия.

Стоит отметить, что в культурном смысле все скифские племена, кроме «пахарей», были вполне однородны. В VII–VI вв. до н. э. на всём пространстве степи от дельты Дуная до низовий Дона сложилась единая археологическая культура кочевых скифов. Близка к ней и культура скифской военной знати Северного Кавказа — Прикубанья и Ставрополья. Только население степного Крыма отличалось некоторым своеобразием. Эти скифы смешались с туземным нескифским населением, а на востоке ещё и испытали сильное греческое влияние. Именно на востоке Крыма скифы раньше всего начинают переходить к осёдлости. Видимо, эта т. н. Крымская группа скифской культуры оставлена потомками «сыновей слепых» — первых скифских хозяев степного Крыма, теперь вынужденных подчиниться царским скифам.

Покорив все оказавшиеся доступными племена, скифские цари остановились на этом, заключив союзы с остальными соседями — в том числе ранее враждебными. Такой гигантский союз племён, Скифия в широком смысле, сложился уже в начале последней четверти VI в. до н. э. В него вошли в первую очередь те скифские племена, которые царским скифам не удалось покорить силой — агафирсы, меланхлены, гелоны. Вошли в этот «скифский» большой союз и тавры. Наконец, царским скифам удалось вовлечь в него и племена лесной полосы к северу от Скифии.

Прежде всего, это были невры, населявшие север Среднего и Верхнее Поднепровье. Они относились к числу балтославянских племён и были создателями милоградской археологической культуры. У скифов невры слыли чародеями и оборотнями — утверждалось, будто они умеют обращаться в волков. Некоторые исследователи считают именно невров первопредками славян.

Восточными соседями невров в лесном Левобережье Днепра Геродот называет «андрофагов», то есть людоедов. Такое наименование, несомненно, воспринято от скифов. Как и легенды об оборотничестве невров, оно может восходить к культу волка, распространённому у лесных племён и принимавшему подчас весьма жестокие формы. Судя по всему, андрофагами являлись восточные соседи «милоградцев» — племена юхновской культуры, тоже принадлежавшие к балтославянскому кругу. Это скорее восточные балты, чем славяне. Далёкими потомками «юхновцев» было средневековое племя голядь, упоминаемое в русских летописях.

Наконец, к Скифии присоединились и лесные охотники будины, обитавшие где-то в лесостепной части бассейна Дона. Название этого племени может быть арийским или балтославянским по происхождению. Если будины связаны по происхождению с бондарихинской культурой, то более вероятно последнее.

Племена большой Скифии должны были взаимно поддерживать друг друга в делах войны. Для решения важных вопросов их цари собирались на советы. Объединение это возникло ввиду решительных успехов скифского оружия и нежелания соседних племён, даже сильных, вести войну на истощение. Потому оно оказалось весьма непрочным и просуществовало едва десяток-другой лет. Как увидим далее, к развалу единства привело первое же по-настоящему серьёзное испытание.

Скифский мудрец

Немало способствовали благополучию скифов развивавшиеся связи с греками. Если на востоке Крыма отношения оставались в основном натянутыми и греческие города объединялись для противостояния кочевникам, то в других областях завязалась взаимовыгодная торговля. Основными её центрами являлись Ольвия и почти слившийся с нею город-торг Борисфен на острове Березань. Оба уже в конце VII в. до н. э. оживлённо торговали с земледельческой лесостепью.

Руины в Ольвии

Развитие торговых связей влекло за собой связи культурные и религиозные. Общавшаяся с греками кочевая знать постепенно проникалась интересом к почти неведомой прежде культуре, высокой, но столь отличной от строгих форм Передней Азии. Однако восприятие чужеземных обычаев встречало, естественно, и сопротивление в скифском обществе.

Паралаты сталкивались с эллинами ещё в Малой Азии и на Северном Кавказе. Одной из жён скифского царя Гнура в конце VII в. до н. э., то есть в период пребывания в Передней Азии, стала некая гречанка. От неё у царя был сын Анахарсис. Престол Гнура после смерти унаследовал другой (видимо, младший) сын, Сальвий. Что касается Анахарсиса, то происхождение определило его интерес к греческой жизни и учености. Он первым или одним из первых среди скифов отправился путешествовать по землям коренной Эллады. Путешествия Анахарсиса, судя по сведениям греков о них, продолжались порядка трёх десятков лет. В путь он, по всей вероятности, отправился в молодости и ещё при жизни отца.