Марк Мидлер. Повесть о фехтовальщике - Александр Мидлер Страница 22

– Все, что я хочу, у меня получается.

Я спросил:

– Почему же ты не получил золотую медаль чемпиона мира в личных соревнованиях ни на одном первенстве мира, ни на одних Олимпийских играх, а только – за выигрыш своей команды?

– Нас так воспитывали, – сказал Марк. – В личных соревнованиях – как повезет, а командные – основная задача, потому что чемпионами становятся все, получают медали все. Для страны в общий зачет больше медалей. Ну, и нас тоже не обижают. Дают почетные звания, премии… Когда Саша Карелин в Сиднее проиграл и ушел, как говорится, «в несознанку» – прервал все контакты с окружающими, первое, что он сказал, когда заговорил после долгого молчания, было: «Я подвел всех ребят». Заметь: не себя. Всех!

Звучит патриотично. Можно подумать, что Марк был «командным» бойцом из патриотических соображений. Или из практических: ведь действительно командная победа приносит стране-победительнице много медалей. Они весомей одной личной чемпионской.

И при выборе претендентов на участие в Олимпийских играх и чемпионате мира нельзя исключать возможности того, что руководство Федерации фехтования и тренерский совет предпочтут, при прочих равных, скорее, командного бойца, чем «личника». Марк был «командник». Не случайно он пятнадцать лет был бессменным капитаном национальной сборной команды по рапире.

Давид Тышлер говорил: «В командном турнире психика и интеллект работают по-другому, чем в личном поединке. Психологически «личники» сильно отличаются от «командников». Один сильней бьется, когда выступает за себя. Другой – когда за команду, стенка на стенку, двор на двор».

У меня на языке вертелся вопрос:

– Марк, так что, твой патриотизм – причина твоих невыигрышей в личном зачете?

– Ну, ладно, – ответил он, – есть еще причина. Как бы тебе это объяснить… В решающих боях за первое место и на Олимпийских играх, и на чемпионатах мира золотая медаль становилась для меня реальностью, на концах пальцев чувствовалась возможность стать первой рапирой мира. И тут соблазн близкой личной победы на всемирном уровне в конце концов сковывал… Лишал ощущения свободы. Вместо наслаждения боем начинаешь мучиться. Как муха в паутине… Командное первенство другое дело. Там за мной стоят мои ребята, за которых я отвечаю как капитан. Я им должен подать пример. Не за себя идет бой. За нас. «Я» играет здесь служебную роль. И нет никаких миражей.

Таня Любецкая, ученица Марка, в своей книге «Диалог о поединке» написала: «У Марка Мидлера слишком страстное желание победить».

«Видимо, слишком страстное желание победить, – вспоминает Виталий Андреевич Аркадьев, – мешало ему порой вести бои вполне по-своему. И, кроме того, и это немаловажно, первый из наших, дравшийся на равных с зарубежными корифеями, он испытывал на себе особенно сильный судейский прессинг. Пятнадцать лет бессменный капитан сборной рапиристов, он пользовался безусловным авторитетом команды. И даже тогда, когда наивысшие личные успехи ребят (Свешников – чемпион мира, Жданович – олимпийский чемпион), казалось, могли освободить их от подчинения капитану, авторитет неизменно оставался у Марка».

* * *

Выходя на бой, «экипаж Мидлера» хором выкрикивал угрозу в адрес команды противника, придуманную Марком: «Сколько раз увидим, столько раз побьем!» – вспоминает заслуженный мастер спорта Юрий Сисикин.

Рассказ Марка из интервью Елене Гришиной:

«…Нам пришлось драться с самыми виртуозными бойцами в мире. Извините, но сейчас я вынужден буду говорить нескромно – резать правду-матку в глаза. На протяжении пятнадцати лет я был капитаном сборной. Я старался всегда фехтовать так, чтобы ребята за мной тянулись. И они знали: если Мидлер в команде, значит, Мидлер выйдет и выиграет свой бой. Костьми ляжет, но выиграет. Не помню, в каком это было году: на одном из розыгрышей Кубка европейских чемпионов, во встрече с командой ФРГ мы имели счет 8:8, мало того, количество уколов тоже оказалось одинаковым.

Возник вопрос: кто пойдет фехтовать в решающем бою?

И все, кто был в команде – Жданович, Сисикин, Свешников, молодые, вроде бойкие, – встали и в один голос заявили: «Петрович, выходи ты с ним на решающий бой. Никто, кроме тебя, не пойдет». Они меня просто выпихнули на дорожку. Фамилия этого немца Вельман. Он выиграл во встрече все бои у нас, в том числе и у меня. Что было делать? Я вышел и этого немца растерзал – 5:2.

Шампанское потом все вместе пили».

Этот бой вспоминает и Виталий Андреевич Аркадьев:

«Кубок Европы в Париже в 1965 году. В финале наши рапиристы встретились с командой ФРГ, и те бои были крайне упорными с перевесом то в одну, то в другую сторону. К концу встречи обе команды набрали равное количество побед, а при подсчете уколов выяснилось, что и тут все одинаково. В таких исключительных случаях, по правилам, каждая команда выдвигает по одному фехтовальщику, и поединок избранных должен решить исход командной встречи, в данном случае – кому достанется Кубок Европы.

Немцы выбрали Вельмана, который в этой встрече выиграл все четыре боя.

От нашей команды вышел Мидлер, победивший в трех боях из четырех и проигравший как раз этому Вельману.

Можете себе представить ответственность и напряженность поединка, когда от тебя одного зависит успех всей команды и ты должен выиграть у лидера, которому только что проиграл. Но Марк был как раз тем, кто мог это сделать. Он вышел на помост и, я думаю, вложил в этот поединок всю свою волю, которой был так знаменит.

Марк потом рассказывал, что шел на этот бой с совершенно четким планом поединка и чувствовал, что если этот план он выдержит и не будет бросаться в авантюры, то выиграет.

Высокий худой левша, Вельман неутомимо и виртуозно играл дистанцией и, легко «растаскивая» любого противника, в конце концов почти всегда делал одно и то же – удочку – контратаку с отходом назад. И противник, только еще собираясь нанести туше, неизменно «проваливался» в дистанции и оказывался у Вельмана на «крючке».

Значит, надо было сбить его с этой виртуозной пляски и, загнав на «метр», откуда ему уже некуда отходить, атаковать такой короткой и быстрой флешью, которая не оставит немцу шанса на контратаку.

И поначалу все шло гладко.

Три совершенно одинаковых туше Марк быстро провел один за другим, словно отрабатывая прием на мишени. А Вельман, возвращаясь после каждого туше с «метра», тщательно поправлял маску, словно в ней был какой-то изъян.

Но, поведя в счете 3:0, Марк, как это часто бывает даже с испытанными рапиристами, успокоился и дважды атаковал Вельмана так беспечно, словно тот был без рапиры. И скоро счет стал 3:2.

Второй полученный укол отрезвил Мидлера. Но почему-то теперь было не так легко сбить Вельмана с дистанции и заставить невпопад сунуть «навстречу».

Казалось, он тоже сделал выводы после полученных уколов.

И все же Марк был уверен, что в неожиданный момент, застигнутый врасплох, Вельман непременно «скатится» на свою любимую контратаку. Надо было только создать ему этот «врасплох». И он ходил и ходил в поисках момента, и души болельщиков застыли от ожидания.