Российский царский и императорский дом - Владимир Бутромеев Страница 22

После смерти царя Федора Алексеевича во дворце собрались на совещание представители высшего духовенства и влиятельного боярства. Патриарх Иаким предложил собравшимся высказаться о преемнике усопшему царю. Право на престол имели «скорбный главой» Иоанн и десятилетний Петр, братья Федора Алексеевича. Патриарх предложил передать избрание царя на решение Земского собора, созванного еще в декабре 1681 года. Предложение патриарха было принято, и членов собора пригласили на кремлевскую площадь, где патриарх обратился к ним с речью: «Кому быть преемником усопшего царя? Петру Алексеевичу или Иоанну?»

Иоанна назвали только два или три голоса, сразу заглушенные возгласами остальных: «Да будет по избранию всех чинов Московского государства великим государем-царем Петр Алексеевич!»

На другой день хоронили царя Федора. Стольники несли останки государя в санях, а в других несли молодую вдову-царицу Марию Матвеевну. Собравшийся на царские похороны народ был очень удивлен появлением в процессии, вопреки обычаю, царевны Софьи. Еще более всех изумляли ее рыдания и причитания.

Малолетний Петр, утомленный долгой церковной службой и раздраженный неискренними рыданиями сестры, уехал, не дождавшись окончания похорон.

Воцарение Петра неизбежно возвышало его родственников по матери, Нарышкиных, в ущерб Софье и Милославским. Софья, сама мечтавшая о престоле, стала деятельно готовиться к борьбе с ненавистным ей Нарышкиным. Она сумела приобрести расположение стрелецкого войска.

Для достижения власти Софья искусно воспользовалась тем неудовольствием, которое началось среди стрельцов еще со дня кончины Алексея Михайловича. Жалобы стрельцов на злоупотребления начальства большей частью не доходили до царя.

Когда на престол вступил малолетний Петр, стрельцы сразу почувствовали, что они представляют такую силу, с которой правительство должно серьезно считаться.

Тем временем Софья не бездействовала. Ее приверженцы вращались среди стрельцов и подговаривали их подняться против Нарышкиных.

14 мая среди стрельцов распространился новый слух: брат царицы Натальи, Иван Нарышкин, надел царское одеяние, стал на трон и, примеривая корону, повторил несколько раз, что она идет ему больше, чем кому-нибудь другому. Когда же царевич Иоанн сделал за это выговор Нарышкину, тот чуть не задушил его. На другой день некоторые стрельцы уже прямо кричали, что Нарышкин задушил Иоанна Алексеевича. Возбужденные такими рассказами, все стрельцы в полном боевом вооружении и с развернутыми знаменами бросились в Кремль.

Во дворце поднялся страшный переполох. Некоторые бояре бросились к своим каретам, но не могли уехать, так как стрельцы предусмотрительно перерубили лошадям ноги. Немного успокоившись, бояре решили вывести к стрельцам самого Иоанна, чтобы доказать, что их обманывают. В сопровождении бояр и патриарха царица Наталья Кирилловна вышла с Иоанном и Петром Алексеевичами к стрельцам на крыльцо. Увидев Иоанна невредимым, мятежники опешили. Но некоторые из них все-таки не поверили и, окружив Иоанна, стали спрашивать его: «Точно ли ты царевич Иван Алексеевич?» Испуганный царь отвечал им утвердительно. Все, казалось, должны были успокоиться. Но в это время раздались возгласы: «Пусть молодой царь отдаст корону старшему брату! Выдайте нам всех изменников! Выдайте Нарышкиных! Мы весь их корень истребим! Царица Наталья пусть идет в монастырь!» Услыхав такие крики, главный начальник стрельцов, князь Долгорукий, закричал на них, приказывая им немедленно расходиться по домам и грозя ослушникам смертной казнью. Раздраженные мятежники, ненавидящие Долгорукого за его строгость, с диким ревом бросились к нему на крыльцо и бросили его вниз на поднятые копья. Та же участь постигла и Матвеева. Царица Наталья в ужасе убежала с Петром и Иоанном в Грановитую палату, а опьяненные видом крови стрельцы бросились во дворец искать Нарышкиных. По указанию карлика царицы Хомяка, отыскали под престолом дворцовой церкви Афанасия Нарышкина, брата Натальи Кирилловны. Его тоже сбросили с крыльца на копья и отправились искать Ивана Нарышкина, который спрятался в тереме младшей сестры царя Петра, Натальи Алексеевны. Стрельцы искали его три дня. Каждый день они приходили ко дворцу с барабанным боем и требовали выдать им Ивана Нарышкина для расправы. Тогда Софья и боярин Одоевский стали уговаривать царицу Наталью Кирилловну: «Никак нельзя сделать, чтобы не выдать Ивана Кирилловича. Разве нам всем пропадать из-за него?»

Царь Петр I Алексеевич во время стрелецкого бунта в Московском Кремле 15 мая 1682 года. Фрагмент. Художник О. Россиньон

Положение царицы было ужасным: чтобы спасти себя, она должна была отдать на растерзание собственного брата – другого исхода для нее не было. Заливаясь слезами, она отправилась с Софьей в дворцовую церковь и приказала привести туда брата. Когда он явился, его причастили и соборовали, а потом объявили стрельцам, что Иван Нарышкин найден. Стрельцы вбежали в церковь и, не обращая внимания на царицу и царевну, схватили Нарышкина и поволокли его в застенок для пытки. Насладившись его мучениями в застенке, они вынесли свою жертву на Красную площадь и здесь подняли его на копья.

Чтобы успокоить мятежников, Софья выдала каждому по десять рублей и заплатила недополученное стрельцами за несколько лет жалованье. Этими мерами она так расположила их к себе, что они были готовы поддержать ее во всем. Князь Хованский составил им челобитную, которую они подали Софье. В своей челобитной стрельцы просили, чтобы впредь государством правили два царя – Иоанн и Петр, со старшинством Иоанна. Софья передала челобитную стрельцов на обсуждение Боярской думе, которая из страха перед мятежниками тоже высказалась в пользу двоевластия. Но через три дня стрельцы подали новую челобитную, в которой выражали желание, чтобы за малолетних братьев-царей государством правила Софья. Напуганные бояре согласились и на это.