Шпионаж и политика. Тайная хрестоматия - Геннадий Соколов Страница 22

Поводом к появлению столь решительных планов стало, по мнению западных историков, введение советских войск в Западную Украину и Западную Белоруссию осенью 1939 года, а затем советско-финляндская война 1939–1940 гг. Начатые Красной армией 30 ноября 39-го боевые действия против Финляндии побудили Париж и Лондон выступить с угрожающими заявлениями.

14 декабря Лига Наций по требованию британского и французского представителей «за совершенную агрессию» исключила СССР из своих членов.

Провал декабрьского наступления Красной армии в Карелии подтвердил предположения западных специалистов о слабости советских войск, вызванной, в первую очередь, репрессиями против командных кадров. Исходя из этих оценок, Главный военный совет Франции и Англии в январе 40-го принял решение направить в Финляндию в феврале-марте формировавшийся экспедиционный корпус численностью в 150 тысяч человек.

Вероятность широкомасштабной войны с Советским Союзом в случае прямого военного вмешательства в конфликт на Карельском перешейке не очень смущала союзников, разделявших тогда мнение, что СССР — это «колосс на глиняных ногах и к тому же без головы».

Зная об этом франко-британском решении, советское командование начало повторное наступление на линию Маннергейма 11 февраля, мобилизовав все силы для завершения финской кампании в кратчайший срок, еще до начала переброски западноевропейских «миротворцев» на театр военных действий.

В итоге 12 марта в Москве был подписан советско-финляндский мирный договор, и предлог для «наказания агрессора» вроде бы был исчерпан. Тем не менее спустя 10 дней, 22 марта, генерал Гамелен представил премьер-министру Полю Рейно (только что сменившему Даладье в Елисейском дворце) докладную записку с изложением плана операции, «имеющей целью лишить Германию и СССР источников нефти на Кавказе».

В книге британского историка Патрика Осборна «Операция „Копье“: Великобритания против СССР, 1939-41 гг.» изложена характерная оценка мотивации Запада в ту пору. Цитирую: «Предательские атаки Сталина на Польшу, прибалтийские государства и Финляндию, равно как и отправка стратегического сырья Германии поставили его в один ряд с Гитлером в глазах всего мира».

Note Bene. Основной поток нефти шел в Германию не из СССР, а из Румынии, но так как Лондон и Париж планировали втянуть ее в союзники, идея удара по Плоешти не возникала. За 17 месяцев с конца 39-го по июнь 41-го года Германия получила из СССР 865 тысяч тонн нефти. В то же время объем нефтепотребления в рейхе только за один 1940 год составил 7,5 миллионов тонн. Гитлер получал от Сталина ровно столько кавказской нефти, сколько советский лидер считал нужным ему предоставить, и ни тонной больше.

Насколько чувствительным для СССР могло тогда оказаться нападение с юга? К началу Второй мировой войны только бакинская нефтяная промышленность давала 80 % высокосортного авиационного бензина, 90 % керосина и 96 % автотракторных масел от общего их производства в СССР. Ясно, что при реализации агрессивных планов Англии и Франции промышленности и обороноспособности СССР был бы нанесен весьма чувствительный удар.

На уничтожение всей нефтяной инфраструктуры Баку Англия и Франция запланировали 5 дней, и мировая история, возможно, пошла бы по другому, неизвестному пути. Поначалу старт операции планировали на 15 мая 1940 года. Затем перенесли его на июнь.

Нокаут для СССР

Нефтяные вышки Баку

11 января 1940 года английское посольство в Москве сообщало секретной связью в Лондон, что «акция на Кавказе может поставить Россию на колени в кратчайшие сроки, а бомбардировка кавказских нефтепромыслов способна нанести СССР нокаутирующий удар».

Вот как позднее оценил эти планы генерал Шарль де Голль, лидер «Сражающейся Франции». Во время встречи со Сталиным в Москве в декабре 1944 года он заявил: «Должен сказать, что некоторые круги хотели бы видеть противника скорее в Сталине, чем в Гитлере. Они активно занимались изысканием возможности, как лучше подступиться к России: или путем помощи Финляндии, или бомбардировкой Баку, или высадкой десанта в Стамбуле, но не вопросами обуздания Германии».

Не случайно Сталин еще в 39-м настоял на том, чтобы в пакт Молотова-Риббентропа был включен и «нефтяной пункт». Как писал американский экономист Даниэл Ергин: «В 1940 году в контексте германо-советского пакта советский нарком иностранных дел Вячеслав Молотов провозгласил, что „регион к югу от Батуми и Баку до Персидского залива признается центральной сферой устремлений Советского Союза“».

Надо сказать, Сталин всерьез воспринял угрозу с юга. Были приняты немедленные меры по укреплению обороноспособности наших южных рубежей. Так, по данным Генерального штаба ВВС СССР, до апреля 1940 года ВВС Закавказского военного округа состояли из 60-й авиабригады, 5-й дальнеразведовательной эскадрильи и 6-й разведывательной эскадрильи.

Но уже в апреле-мае 1940 года в округ из Северо-Западного фронта были переброшены управления 3, 17 и 64-й авиабригад и 9 авиаполков, а также 18, 41 и 42 среднебомбардировочных и дальнебомбардировочных бригад.

Из Белорусского военного округа сюда был переброшен 35 истребительный полк, из Московского военного округа — 133 истребительный полк, из СевероКавказского военного округа — 12 дальнебомбардировочный авиаполк.