Соединенные Штаты Америки. Противостояние и сдерживание - Александр Широкорад Страница 22

Я уже несколько раз упоминаю о Стекле, так что стоит сказать пару слов и о нем. Это был один из многих авантюристов и космополитов, которыми Карл Нессельроде заполнял российский МИД. Эдуард Андреевич Стекль родился в 1804 г. в Стамбуле. Отец – австрийский дипломат Андреас Стекль, мать – итальянка Мария Пизани. Именовал себя бароном, но такового титула не имел. С 1854 г. – посланник в США. Как и его предшественник на этом посту А.А. Бодиско, Стекль был женат на американке.

Прогноз Стекля оказался верным. С самого начала войны конфедераты сделали ставку на интервенцию Англии и Франции. В послании Конгрессу от 4 июля 1861 г. Линкольн утверждал, что Конфедерация «взывает о признании, помощи и интервенции со стороны иностранных держав». И правда, уже Конгресс конфедератов в Монтгомери принял решение послать в европейские державы дипломатическую миссию, добиться признания Конфедерации этими державами и получить от них всестороннюю поддержку. В инструкциях дипломатам мятежных рабовладельцев говорилось о необходимости заключить соответствующее соглашение, в первую очередь с Англией.

13 мая 1861 г. в Англии была опубликована «Королевская прокламация о нейтралитете». Провозглашая нейтралитет, Англия одновременно признавала Юг воюющей стороной. Это был первый шаг на пути к полному признанию Конфедерации.

Весной 1861 г., подстрекаемая Англией, Испания оккупировала негритянскую республику Сан-Доминго. Эта акция имела характер откровенной демонстрации, направленной против США. 31 октября 1861 г. в Лондоне было подписано соглашение о совместной интервенции Англии, Франции и Испании в Мексике. В декабре в Мексике высадились испанские войска. В январе 1862 г. к ним присоединились английские и французские.

Комментируя внешнеполитический раздел послания президента Конгрессу от 4 июля 1861 г., Стекль писал: «Позиция Англии становится все более враждебной, Франция, кажется, действует сообща со своей старой союзницей, наконец, присоединение Сан-Доминго [оккупация испанскими войсками. – А.Ш.]… не улучшило отношения, всегда малодружественные, между Испанией и Соединенными Штатами. Президент счел своим долгом обойти молчанием эти факты, очевидно, чтобы не дать публике новый повод для беспокойства».

С самого начала конфликта Россия однозначно приняла сторону федералистов. В июне 1861 г. министр иностранных дел Горчаков отправил Стеклю депешу, где говорилось: «Американский Союз в наших глазах является не только существенным элементом мирового политического равновесия, кроме этого, он образует нацию, к которой наш государь и вся Россия питают самые дружественные чувства, потому что обе страны, расположенные в противоположных частях мира и находящиеся в возрастающем периоде своего развития, призваны, очевидно, к естественной солидарности интересов и симпатий, взаимные доказательства которых они уже представили друг другу… Американский Союз может рассчитывать на самое искреннее сочувствие со стороны нашего государя во время тяжелого кризиса, переживаемого в настоящее время».

В депеше подчеркивалось, что Россия выступает против иностранного вмешательства во внутренние дела США. Горчаков рекомендовал Стеклю всемерно использовать свое влияние в попытках примирить враждующие стороны.

Содержание депеши было доведено до сведения Линкольна и государственного секретаря Сьюарда. 28 августа (9 сентября) 1861 г. Стекль сообщал Горчакову, что реакция Вашингтона на этот документ была исключительно доброжелательной. Президент заявил российскому посланнику: «Будьте добры передать императору нашу глубокую признательность и заверить его величество, что вся нация оценит этот новый знак дружбы».

Дружественное отношение России к федеральному правительству приобрело особенно важное значение в условиях резкого обострения отношений между США и Англией в связи с делом о пароходе «Трент».

В ноябре 1861 г. два дипломата Конфедерации, Мэйсон и Слайделл, направились в Англию и во Францию, чтобы добиться согласия этих стран на прямое военное вмешательство в Гражданскую войну в США на стороне Конфедерации. Английский почтовый пароход «Трент», на котором находились дипломаты мятежников, был обстрелян и остановлен федеральным фрегатом «Сан-Хакинто». Оба дипломата были арестованы и доставлены в Бостон.

С точки зрения морского права действия командира «Сан-Хакинто» были классическим пиратством. Помимо всего прочего, этот английский почтовый пароход совершал регулярный рейс Гавана – Лондон. (В Гавану дипломатов доставил корабль конфедератов «Самтер».)

В Англии поднялась кампания против действий федерального правительства. Реакционная пресса требовала объявить США войну. Правительство Пальмерстона заявило Линкольну протест и направило в Канаду флот и 10 тысяч солдат, а император Наполеон III направил в Вашингтон письмо ультимативного характера. Возникла реальная угроза войны. Положение осложнялось тем, что консервативно настроенный Госсекретарь Сьюард высказался за объявление войны Англии. Он считал, что перед угрозой внешнего врага Север и Юг должны объединить свои силы против Англии и прекратить Гражданскую войну. Линкольн подверг резкой критике этот авантюристический проект.

Президент США проявил большое дипломатическое искусство, выдержку и терпение и сумел разрядить напряженность, угрожавшую перерасти в войну.

27 декабря 1861 г. Мэйсон и Слайделл сели на британский пароход «Ринальдо» и отправились на Бермудские острова, а оттуда – в Лондон.

Правительство Пальмерстона оказывало активную военную помощь мятежникам. Только летом 1862 г. в Англии по заказу Конфедерации были построены 290 военных кораблей, участвовавших в каперских операциях против флота северян.

Важное место в прорабовладельческом курсе Англии и Франции отводилось планам так называемого посредничества, суть которого сводилась к заключению мира между Севером и Югом на условиях, приемлемых для рабовладельцев, а также Англии и Франции. Посланник Стекль сообщил в Петербург о том, что попытки такого посредничества вызывали на Севере повсеместные протесты.

8 (20) мая 1862 г. он сообщал о вмешательстве Англии и Франции в американский кризис. «Я убежден, – писал Стекль, – что… если вмешательство будет мирным, они (федералисты) отклонят его. В случае, если оно будет решительным и сопровождено угрозами признания южной Конфедерации, последствием будет война. В данном случае я выражаю не только свое мнение, но и мнение послов Англии и Франции».

31 октября 1862 г. император Наполеон III предложил Англии и России потребовать от воюющих сторон заключить шестимесячное перемирие и снять блокаду Конфедерации. Горчаков ответил, что это было бы не посредничество, а враждебная акция по отношению к федеральному правительству, с которым Россия поддерживает дружественные отношения. Вмешательство в Гражданскую войну было сорвано благодаря твердой позиции России.

Следует заметить, что поддержка федералистов осуществлялась Петербургом не из каких-то альтруистских соображений, а по старой аксиоме дипломатии: «Враг моего врага – мой друг».

Дело в том, что еще с 1861 г. в Русской Польше происходили волнения, которые в ноябре 1863 г. переросли в вооруженное восстание. Царское правительство по старинке стало пугать европейские правительства призраком революции, очагом которой на сей раз стала Польша. Увы, это было далеко от действительности. Восстание было поднято исключительно шляхтой и католическим духовенством, к которым присоединилось некоторое число деклассированных элементов.