Танкисты-герои 1943-1945 гг. - Виталий Жилин Страница 22

Артиллерия между тем переносит огонь в глубь вражеской обороны. Грохот становится глуше. В неожиданно наступившей тишине грозно, неотступно нарастает тяжелый гул моторов. Совсем низко из-за Вислы несутся звенья наших штурмовиков. И снова земля ходит ходуном.

Пехота пошла в атаку. Но командарма М. Е. Катукова интересует не первая полоса обороны врага: ее прорвет общевойсковая армия. Главное для него — знать, что сможет предпринять противник в глубине, там, где будут действовать передовые бригады А. М. Темника и И. И. Гусаковского.

Итак, 1-я гвардейская танковая армия изготовилась к прыжку на запад. И вот он — долгожданный приказ командующего войсками фронта. Командарм дает командирам корпусов команду «Вперед!»

Взревели сотни моторов — и танки армии устремились в прорыв. В стрелковые части, которые находились впереди, передана команда: «Освободить дороги! Танки идут!» Величественная и грозная эта картина, когда лавина бронированных машин устремляется вперед.

Уже первые донесения говорили о том, что танкисты мощными ударами дробят и крушат вражескую оборону.

Маршруты движения 11-го гвардейского танкового корпуса полковника А. Х. Бабаджаняна и 8-го гвардейского механизированного корпуса генерала И. Ф. Дремова представляли собой двойную дугу, один конец которой упирался в плацдарм, а другой — отрезал вражескую варшавскую группировку противника.

1-я гвардейская танковая армия продолжала стремительно двигаться к реке Пилица.

Вечером 16 января 1945 года передовые бригады корпусов вышли к реке. Во второй половине 17 января, смяв заслоны врага, вся армия переправилась на противоположный берег реки Пилицы. Первой по-прежнему двигалась бригада полковника И. И. Гусаковского. Она обходила Варшаву с юго-запада. Танки, артиллерия и мотострелки 8-го гвардейского механизированного корпуса стремительно двинулись на Лодзь. Но противник тоже не дремал. Используя открытые фланги, он контратаковал передовые соединения и командный пункт армии в районе местечка Нове-Място. В бой было брошено все, что у командарма было под рукой. Но фашисты наседали. Тогда генерал М. Е. Катуков вызвал на помощь находившуюся недалеко танковую бригаду полковника И. Н. Бойко. Появление танкистов этой бригады на поле боя и решило его исход.

А главные силы армии тем временем продолжали продвижение вперед. Она еще не знала столь стремительных темпов наступления.

18 января бригада И. И. Гусаковского, обойдя сильный узел обороны гитлеровцев Раву-Мазовецку, форсировала реку Равка вброд и была в Скерневице. В тот вечер передовой отряд этой бригады под командованием майора А. А. Карабанова захватил Лович. В итоге бригада И. И. Гусаковского прошла за сутки 120 километров!

Между тем в штаб армии пришел приказ, которым ей предписывалось двигаться не на север, а от Равы-Мазовецкой круто повернуть на запад — на Згеж, обойти Лодзь и к исходу 17 января выйти на реку Нер — приток Варты.

Но к этому времени передовые части корпуса генерала И. Ф. Дремова уже вышли к западному предместью Лодзи. Командир корпуса, преследуя отступающего противника, повернул на запад и тем самым упредил приказ фронта.

В ночь на 18 января 19-я гвардейская механизированная бригада ворвалась в Згеж, а передовой отряд 8-го гвардейского механизированного корпуса под командованием капитана Бочковского беспрепятственно вошел в Лодзь. Гитлеровцы не успели ни взорвать лодзинские фабрики, ни эвакуировать их на запад, как они обычно поступали с предприятиями города, который им предстояло оставлять.

На пятый день наступления 11-й гвардейский танковый корпус полковника А. Х. Бабаджаняна, преодолев с боями около 200 километров, подошел к реке Варта — шестому рубежу немецкой обороны.

В это время генерал М. Е. Катуков приказывает командирам корпусов Бабаджаняну и Дремову обойти вражеские резервы и взять в клещи познаньско-варшавскую автостраду. Форсировав Варту и оставив немецкую группировку на фланге, оба корпуса устремились на Познань. Вражеская группировка в этих условиях оказалась обреченной на бездействие. Она уже не могла воспрепятствовать дальнейшему продвижению наших войск.

Бригаде Гусаковского удалось освободить и сохранить почти в неприкосновенности старинную резиденцию польских королей из династии Пястов город Гнезен (Гнезно). Согласно легенде именно в этом городе возвышался древний дуб, в густых ветвях которого жил белый орел — национальный символ Польши.

Еще на подходе к Познани армейские разведчики провели глубокую разведку этого города-крепости. Очень многое, что касалось системы обороны города, прояснил захваченный в плен разведгруппой армии немецкий подполковник Флакке, который был заместителем командира укрепрайона.

Круговая оборона Познани состояла из трех обводов. По окраинам города все здания были приспособлены к обороне. Гарнизон крепости насчитывал 65 тыс. гитлеровцев.

Познань — главный узел обороны по рубежу Варты. Гитлеровцы имели в городе довольно крупную оборонную промышленность: три завода боеприпасов и стрелкового оружия, пять самолетостроительных заводов, два авторемонтных, аккумуляторный и много других предприятий.

Командарм приказывает командирам передовых отрядов корпусов обойти Познань с севера и юга, замкнув кольцо, перерезать все коммуникации и не дать уйти на запад гитлеровскому гарнизону.

25 января бригады обоих корпусов в третий раз форсировали Варту и окружили Познань. Вокруг города танкисты генерала И. Ф. Дремова захватили несколько аэродромов, на которых стояло огромное количество самолетов.

«…Когда мне сообщили их число, — вспоминал Михаил Ефимович, — 700, я усомнился: такого количества самолетов мы еще не захватывали…

…Как я и предполагал, ошеломляющая цифра трофейных самолетов произвела соответствующее впечатление в Москве. Ставка направила для проверки этого необычного сообщения специальную комиссию и та подтвердила… цифру: трофейных самолетов действительно оказалось свыше 700…»

Как только 1-я гвардейская танковая армия блокировала Познань, командующий войсками фронта «сообщил мне, — вспоминал маршал, — что взятие города поручается 8-й гвардейской и 69-й общевойсковой армиям… Мы уже получили новый приказ: выйти на реку Одру, привести войска в порядок, получить горючее и боеприпасы и готовиться к прорыву Мезеритцкого укрепленного района и захвату плацдарма на западном берегу Одера… До Одера 150 километров по прямой. Через четверо суток мы должны быть на Одере.

Но беспокоило нас не расстояние, а этот укрепленный… район, или одерский треугольник, как его еще называли…»

Германия еще до войны построила два укрепленных района: один на западе — линию Зигфрида, другой на востоке — одерский треугольник. Оборонительные валы в годы войны пришли в упадок. Но сразу же после Сталинградской битвы немцы приступили к модернизации обеих систем обороны. Мезеритцкий укрепрайон, главный на пути к Берлину, был переоборудован по последнему слову инженерной техники. Целый город из железобетона и стали с подземными железными дорогами, заводами и электростанциями, он мог вместить в своих недрах по крайней мере армию. Бронированные шахты уходили на 30–40 метров в глубину, а на поверхности путь преграждали цепи надолб, протянувшиеся на многие километры. Десятки низких куполов дотов щетинились орудиями и пулеметами. Системы плотин на соседних озерах были сконструированы таким образом, что в случае необходимости можно было затопить любой участок этого укрепрайона.