Странствия хирурга. Миссия пилигрима - Вольф Серно Страница 22

Канонир, находившийся со своей командой под маскировочным навесом сорокафунтовой пушки, подал сигнал, что дистанция для прицельного выстрела еще слишком велика. Он поднял вверх три пальца, что означало три минуты, в течение которых, по его мнению, галеон приблизится на достаточное расстояние.

«Терпение, Мехмет-паша, терпение. Неверные ни о чем не ведают, словно лемминги. Лишь бы у них было столько же жира!»

Пираты, столпившиеся в тесноте под рамбатой, подталкивали друг друга и ухмылялись. Сейчас они зададут перцу этим свиноедам!

Еще две минуты.

Теперь можно было прочесть название галеона на носу: Nuestra Señora de la Inocencia [11].

Еще минута.

— Эй, голубая галера! Можем ли мы помочь вам? — неожиданно донесся до них дружеский крик. — Ложитесь в дрейф, мы пошлем шлюпку.

Мехмет-паша, стоявший на рамбате, захохотал во все горло.

— Не понадобится. Мы сами к вам придем! — Он выхватил оба своих пистолета и выстрелил в чужаков на корме. Пули не попали в цель, но он не обратил на это никакого внимания. — Вперед, мои крысы! Прочь маскировку, задайте им жару!

Спустя доли секунды на носу «Ильдирим» взорвался огненный шар, за которым последовал мощный двукратный удар грома. Заговорили сорокафунтовая и обе двадцатичетырехфунтовые пушки. Густые пороховые завесы повисли над обоими кораблями. Когда дым рассеялся, стало видно что испанец изрядно пострадал. Тяжелые орудия разворотили в его правом борту огромные дыры размером с ворота амбара. Верхняя палуба галеона представляла собой сплошную груду обломков из ощетинившихся стеньг, реев, мачт, из сломанных блоков, расколотых гвоздей от обшивки и раздробленного решетчатого настила. Над всем этим — разодранные в клочья парусина и такелаж. Лишь несколько человек мелькнули у поручней. Их крики о помощи утонули в картечном шквале из вращающихся пушек.

— Вперед, вперед, мои крысы! — Мехмет-паша собственноручно перебросил абордажный крюк на «Нуэстра Сеньора», в то время как его люди с обезьяньей ловкостью уже карабкались на борт испанца. Тяжелому и важному капитану понадобилось больше времени, чтобы взобраться наверх, но он успел убедиться, что его люди уже захватили галеон. Горстка матросов, которые еще пытались сопротивляться, рано или поздно все равно отправятся к рыбам. Один из его пиратов взял штурмом ют и вонзил какому-то отчаянно сопротивлявшемуся дону нож в брюхо. «Это, должно быть, капитан! — мелькнуло в голове у паши. — Только капитан так бьется за свой корабль и за свой груз». Хороший знак! Значит, парень идет не пустой.

Мехмет-паша поспешил к дону, со стоном корчившемуся на полу.

— Где сундуки с сокровищами, ты, пес неверный? — рявкнул он. — Говори!

Не получив ответа, он нанес тяжело раненному удар в лицо. Один, другой… Ему пришлось отскочить в сторону. Дон защищался! Неожиданно у него в руках появилась рапира, которой испанец угрожал пирату. О Аллах, человек был обречен на смерть и все же оборонялся! Храбрые они, неверные, этого у них не отнимешь. Храбрые и глупые. Паша выбил ногой оружие у умирающего.

— Можешь ничего не говорить Мехмету-паше, христианский пес, он и так найдет сундуки. — Капитан быстро ощупал верхнюю часть туловища дона. Кровь, кровь, повсюду кровь. Ага, вот: золотая цепь с усыпанным драгоценными камнями крестом! Пират сорвал ее. А это что? Еще одна цепь, на этот раз с ключом. Это должен быть ключ от ящиков с сокровищами! Паша выпрямился и хотел было уже бежать в трюм, ибо там, в каютах, обычно хранили драгоценности, как вдруг капитан галеона прохрипел:

— Он не пойдет… тебе… впрок… — В глазах умирающего блеснуло торжество.

— Вах! — Мехмет-паша отвернулся и поспешил прочь. Предчувствие его не обмануло: в одной из кают он нашел тяжелый сундук, обитый железом. Он стоял прямо под окнами из свинцового стекла и являл собою соблазнительное зрелище. Единственное, что было странно: на сундуке было целых три замка. Подойдет ли его ключ ко всем трем?

Мехмет-паша попробовал и, к своему огромному разочарованию, убедился, что его ключ открывал только один замок. В чем дело? Почему? Да будут прокляты Аллахом эти коварные, изощренные неверные!

Капитан пиратов пробовал еще и еще раз, исторгая страшные проклятия, словно на него опорожнили чан с рыбьими внутренностями, и в конце концов основательно вспотел и выбился из сил. Он не мог знать, что, дабы открыть сундук, нужны три разных ключа. Два обычно оставались у отправителя, один хранил капитан судна и еще один, универсальный, находился у короля Испании, которому по закону причиталась пятая часть сокровищ.

Когда отправитель, к примеру серебряных дел мастер из Гаваны, хотел закрыть сундук, он замыкал его на два замка. Потом капитан корабля брал груз на борт. Он не мог открыть сундук, поскольку его ключ подходил лишь к третьему замку, на который капитан, в свою очередь, запирал сокровища. Теперь уже отправитель сундука не мог его открыть, поскольку его ключи отмыкали лишь два первых замка.

Если капитан благополучно прибывал в Испанию, он передавал сундук с драгоценностями королю, который единственный мог открыть все три замка своим универсальным ключом. Благодаря этой хитроумной системе у его всекатолического величества Филиппа II была уверенность, что он не будет обманут своими подданными.

Мехмет-паша вдруг заметил, что «Нуэстра Сеньора» начала крениться на бок. Сильные повреждения привели к тому, что судно дало течь. Самое время покинуть его. Но только вместе с сундуком! Капитан «Ильдирим» заорал зычным голосом:

— Ко мне, мои крысы! Добыча! Добыча!

Как и следовало ожидать, через несколько мгновений пираты были тут.

— Возьмите сундук и переправьте его на мою «Ильдирим». Мехмет-паша откроет его там, пустив в ход силу.

Однако приказ было легче отдать, чем исполнить. «Нуэстра Сеньора» тем временем еще больше накренилась, и понадобились восемь сильных мужчин, чтобы поднять сундук. Кряхтя и стеная, с вздувшимися от напряжения венами на лбу, они дотащили груз до двери, чуть не споткнувшись о порог, и снова вынуждены были поставить его.

— Дальше, дальше, мои крысы! — Мехмет-паша, укрепивший на одной-единственной уцелевшей рее тали, безжалостно подгонял своих людей. Однако быстро не получалось: ящик оказался тяжелым, как валун Джебель-аль-Тарик. Крысам сначала нужно было взвалить его на правый фальшборт, чтобы продеть под ним веревки талей. Это удалось ценой неимоверных усилий, однако пираты не учли хрупкость поручней. Прогнившее дерево со скрежетом подалось, и сундук было уже не удержать. Под испуганные вопли пиратов и проклятия их капитана ящик скользнул вниз и рухнул, но — не было бы счастья, да несчастье помогло — не в воду, а прямо на рамбату «Ильдирим». Ударившись о доски одним из своих обитых железом углов, сундук пробил насквозь половину боевой площадки и развалился. Разноцветный сверкающий дождь из золота, серебра, драгоценностей, цепей, крестов, украшений, драгоценных камней и тяжелых монет излился на галеру.