Империя Александра Великого - Артур Джилман Страница 21

Пилон (портал) храма, Эдфу

Храм в Филах

Колонна из Фил

Статуя Осириса

Птолемей не довольствовался чисто интеллектуальными удовольствиями или хитрыми дипломатическими интригами. Как Август Сильный Саксонский и Людвиг I Баварский, он сочетал занятия искусством и политикой с легкомысленными приключениями, и его любовные авантюры были частыми темами разговоров в столице. Он женился на своей родной сестре Арсиное ^[12], когда ей было уже почти сорок, а значит, она успела многое повидать и, вероятно, утомилась от любви и ревности. Муж боготворил ее. Супруги появлялись вместе на всех публичных мероприятиях. Мы не слышали, чтобы они когда-нибудь ссорились, но знаем, что Арсиноя предоставляла мужу полную свободу в поисках новых удовольствий, возможно с условием, чтобы он не заключал новых царских браков. Так что фаворитки царя свободно жили, как княжна Долгорукая (любовница, а затем жена русского императора Александра II. — Ред.), в царском дворце, и их портреты имеют нечто общее с фотографиями профессиональных моделей. В общем, жизнь, которую вел Птолемей II Филадельф, была так полна дипломатией, искусством, наукой, литературой и любовью, что мы вовсе не удивляемся, услышав, что царь желал наслаждаться ею дольше, чем отпущено обычному земному человеку, и увлекался еще и всевозможными мистическими обрядами в поисках эликсира бессмертия. Тем не менее у него были и проблемы, главная из которых — плохое здоровье. И когда его особенно сильно мучила подагра, он смотрел на феллахов, работавших на палящем солнце или отдыхающих за скромной полуденной трапезой, и мечтал быть здоровым, как они. Зато он и его супруга были богами, им поклонялись, как Филадельфам, и канефора Арсинои пользовалась большим влиянием, как и великие жрицы в Аргосе и других городах.

Неудивительно, что Филадельф, со всеми своими докторами и магическими зельями, не достиг преклонных лет своего великого соперника Антигона Гоната. Он умер в возрасте 63 лет, изнуренный многочисленными трудами и наслаждениями своей чудесной жизни. Но он оставил крепкую и очень богатую империю своему блестящему сыну. Птолемей II Филадельф мог по праву утверждать, что передал своему преемнику факел империи ярко горящим. Он внедрил и усовершенствовал в своей стране многое, что было добрым и великим в эллинизме. Родос, Пергам, Антиохия, несомненно, были великими и прекрасными, но никто так и не смог сравниться с Александрией в своем влиянии на мировую цивилизацию. Мы еще вернемся к разговору об Александрии, когда дадим, полноты ради, краткое описание третьего монарха империи — Антиоха, который укрепился в своей столице — Антиохии и старался подражать торговле и культуре Антиохии.

Антиох I Сотер — последний из этих трех царей. Сирийские монархи правили меньше, чем их противники. Антиох I участвовал в сражении при Ипсе, когда его кавалерия и он сам потерпели поражение от Деметрия Полиоркета. Он взошел на трон в возрасте 45 лет, после того как очень долго управлял «верхними провинциями» великой империи Селевка вместе со своей супругой Стратоникой, сестрой Антигона Гоната. Стратоника вышла замуж за его отца Селевка, но отец отдал ее сыну, когда обнаружил, что его отпрыск умирает от любви к своей мачехе. Диадохи явно не были излишне строгими, когда речь шла о брачных отношениях. Взойдя на престол после внезапного убийства своего отца Птолемеем Керавном и обнаружив, что в его владения вторглись с северо-запада кельты, а с юго-запада — Птолемей, храбрый царь не смог удержать все, что было ему завещано. Он заключил мир с Антигоном Гонатом, уступив ему Македонию, которой тот никогда не владел, и отдав ему сестру Филу в жены. Затем он был вынужден отказаться от власти над Понтом, Вифинией и греческими городами севера Малой Азии. Благодаря победе над кельтами-галатами он получил имя Сотер (спаситель) и приобрел влияние на небольшие царства, которым угрожали варвары. Армения сохранила свою независимость, а на юге он не смог отбить Келесирию и Палестину у Птолемея.

Богиня судьбы Тихэ. Статуэтка из Антиохии на Оронте. Работа Евтихида. III в. до н. э. Мрамор

Тем не менее Антиох I Сотер управлял могучим государством со столицей в Антиохии, которое, благодаря удачному географическому положению, отличному водоснабжению с нависающих над ним гор, сказочным окрестностям (в первую очередь это Дафна на высоком склоне), превосходному порту (Селевкия на Оронте) и близости к другим городам и богатым равнинам Внутренней Сирии стало любимым всеми местом жизни. Город Антиохия был построен по плану Александрии, но тянулся вдоль Оронта, поскольку подступавшие к нему горы мешали городу расти вширь. У каждого частного дома было отдельное водоснабжение, во всех общественных местах — фонтаны. Здесь собрались люди самых разных национальностей, чтобы насладиться плодами греческой культуры и общаться на греческом языке. Антиох I увлекался и литературой. Астроном Арат был при его дворе, так же как и при дворе Антигона. С легкой руки Антиоха I начался перевод книг с других языков на греческий. Берос, халдей, по приказу царя опубликовал мифологию и историю Вавилона с клинописных надписей, а потом осел на острове Кос, где учил астрологии. Также, вероятнее всего, Манефон перевел на греческий аналогичный труд по истории Египта с иероглифического письма для Филадельфа. Более чем вероятно, что ранняя греческая версия Пятикнижия, от которой происходит современная версия Септуагинты, была создана примерно в это время и с той же целью — познакомить людей, говорящих по-гречески, с мудростью и тайнами всех древних народов и культур. Истинный эллинизм, как и христианство, беспристрастен. Все народы, обладающие культурой, которые могли внести вклад в человеческие знания или счастье и сделать это на греческом языке, приветствовались в сфере великой цивилизации. Эллинизм тогда был устоявшимся понятием, таким как «европейская культура» сегодня.

Хотя мы очень мало знаем об Антиохе I Сотере как о человеке, мы чувствуем, что он был достойным и полезным пропагандистом великого духа своего времени, и, когда он умер в возрасте 64 лет, сразу после неудачной попытки подчинить Эвмена, нового правителя Пергама, отказавшегося ему покориться, мир понес большую потерю.