Рюриковичи. Семь веков правления - Сара Блейк Страница 21

Василий Дмитриевич – первый князь, получивший великое княжение в наследство по завещанию отца, а не по ханскому ярлыку, который надо было просить. Правда, вступал он на престол в присутствии ханского посла Шихмата.

Василий I во многом был похож на отца своего: твердость духа, ум. Василий так же как отец – Дмитрий Донской, понимал, что счастье отчизны требует усиления Великого княжества.

Государствование Василия было славно и счастливо: он усилил Великое княжение знаменитыми приобретениями без всякого кровопролития; видел спокойствие, благоустройство, избыток граждан в областях своих; обогатил казну доходами; уже не делился ими ни с кем и мог считать себя независимым. Хотя послы разные от времени до времени являлись в Москве: но, вместо дани, получали единственно маловажные дары и возвращались с ответом, что Великое княжение московское будто бы оскудело и не в силах платить серебра ханам.

Великий князь Владимирский и Московский, старший сын великого князя Дмитрия Ивановича Донского вступил на престол в 1389 году. Как по своему характеру, так и по условиям, создавшимся отчасти еще при его отце, Василий мало мог оказывать влияния на политику великого княжения. После Тохтамышева погрома в 1382 году, посланный отцом в Орду представительствовать в споре за великокняжеский стол с тверским князем Михаилом Александровичем, Василий был там удержан в качестве заложника за восьмитысячный долг московского великого князя. Пробыв года два в Орде, он бежал оттуда в Молдавию и через Литву, где виделся с Витовтом, и где был решен брак его с Софьей Витовтовной (заключен в 1391 г.), в сопровождении польско-литовской свиты вернулся в Москву только в январе 1387 года.

Получив по завещанию Донского Владимирское княжество как вотчину, он был посажен на великокняжеский стол во Владимире ханским послом. Смерть Донского открыла дорогу к митрополичьей кафедре во Владимире Киприану, знатному болгарину, поставленному на русскую митрополию в 1387 году и признанному в Литве раньше, чем он был допущен в Москву; этим оборвалась определенно и резко проводившаяся митрополитом Алексеем национальная политика кафедры и выдвинута была ей противоположная, поддерживаемая политическим преобладанием Витовта, идея церковного сближения католической Литвы с греческим православием. Западная политика Москвы подчинялась, таким образом, видам Витовта.

Зато на Востоке, благодаря опыту 80-х годов и умелой политике в Орде московского боярства, Василию открывалась возможность успеха в собирании удельных русских земель. Принятие великого княжения с утверждения Орды обеспечило Василию прочное политическое положение. В том же 1389 году был заключен договор, признавший за Василием великокняжескую власть. Один пункт договора предусматривал возможность расширения (Муром, Таруса и «иные места») владений Василия.

Обеспечив мир на западной границе (договор с Великим Новгородом 1390 года, брак с Софьей в 1391 году), Василий в 1392 году поехал в Орду, где московские деньги и, может быть, опасность со стороны надвигавшегося Тамерлана доставили ему ярлык на Нижегородское великое княжество, Городец, Мещеру, Муром и Тарусу. Нижегородскому князю Борису Константиновичу не удалось отстоять ни своих, Ордою в 1389 году подтвержденных прав, ни города: Нижний Новгород был взят московскими боярами вследствие измены местного боярства с Василием Румянцем во главе; там водворились московские наместники.

После смерти Бориса Константиновича в заточении в 1393 году Василию пришлось бороться за свое приобретение с племянником Бориса, Семеном Дмитриевичем; в 1401 году удалось привести его к отказу от притязаний на наследство. Смертью Семена в 1402 году нижегородский вопрос был решен в благоприятном для Москвы смысле надолго.

Нашествие Тамерлана, задевшее юго-восточный край Руси, но не проникшее до Москвы, в 1395 году расстроило Тохтамышеву Орду в волжских низовьях и выбросило оттуда по Волге вверх до Камы татарские массы, угрожавшие русскому пограничью. Перед московским князем встала задача обороны границы, а впоследствии и колонизационного наступления на восток. В руках его оказывалось начало торгового пути вниз по Волге и новый источник влияния на Великий Новгород: с усилением московской власти на Волге Великому Новгороду приходилось больше опасаться за свои двинские и иные земли, слабо связанные с метрополией и экономически смотревшие более на юг, чем на запад.

Немедля по присоединении Нижегородского княжества, Василий выставил Великому Новгороду требования, в том числе и митрополичьего суда (отмененного вечем в 1385 году и не восстановленного, вопреки настоянию митрополита Киприана, в 1391 году). Новгород ответил нападением на Устюг и Белоозеро, но просил потом мира, который и был заключен «по старине» (1393 г.), с выполнением всех условий Василия.

Попытка оторвать от Великого Новгорода его «земли» скоро стала возможной – ценой национального унижения. 1395 год был критическим для Москвы в этом смысле: только случайность спасла ее от разорения Тамерланом; Витовт начал наступление на восток, взяв Смоленск и отправив войско на Рязань, где укрылся один из смоленских князей. Василий не только не выступил на защиту русских областей, но вместе с митрополитом Киприаном оказался в 1396 году в Смоленске в гостях у Витовта, где переговоры (о церковных делах на Литве) с успехом велись митрополитом. После разгрома Витовтом Рязанской земли он был почетно принят Василием Дмитриевичем на московской территории, в Коломне. Здесь же решены были совместные действия против Великого Новгорода, заключившего нежелательный Витовту и безразличный для Москвы договор с немцами. Посольство Василия требовало в 1397 году в Новгороде отмены этого договора, но безуспешно. Зато тогда же было послано на Двину приглашение отложиться от Новгорода и целовать крест Москве. Двиняне приняли предложение. От Новгорода отняты были Волок-Ламский, Торжок, Бежецкий верх и Вологда, но в 1398 году новгородцы вернули отнятое, и Василию пришлось заключить мир опять «по старине».

Попытки выйти из-под влияния Витовтовой политики длились несколько лет. Тем временем с востока надвинулась татарская гроза. Предводитель ордынской рати Едигей в ноябре 1408 года в течение месяца опустошил московские города вплоть до Нижнего Новгорода. Москва освободилась от осады за 3000 рублей, Едигей был отозван ханом, объяснив Василию в грамоте причины нападения на «улус» (как звали Русь татары) строптивостью Руси. Под влиянием кружка молодых бояр, с казначеем Иваном Федоровичем Кошкой во главе, московское правительство прекратило посылку посольства в Орду и платеж дани.

Поход Едигея вновь возбудил притязания нижегородской княжеской семьи на отобранное у нее наследство; хлопоты ее в Орде убедили Василия в необходимости личного им противодействия. Василий Дмитриевич выиграл нижегородское дело у нового хана Керимбердея. В 1419 году Василий назначает преемником своим сына Василия; умирая, Василий поручал Витовту защиту великокняжеских прав своего десятилетнего сына.