Кловис Дардантор - Жюль Верн Страница 21

Пройдя несколько сотен метров, наши экскурсанты вышли на широкую, неправильной формы площадь, где сходилось несколько центральных улиц.

— Как называется эта площадь? — поинтересовался Марсель.

— Площадь Изабеллы Второй, [67]— ответил гид.

— А эта широкая улица с такими красивыми домами?

— Пассо-дель-Борне.

Проспект сей был весьма живописен: фасады домов отличались разнообразием, окна увивали растения, над широкими балконами простирались разноцветные тенты, испанские балконы привлекали взоры цветными стеклами, многочисленные деревья отбрасывали тень. Завершалась улица продолговатой площадью Конституции, на противоположной стороне которой высилось здание муниципалитета.

— Мы поднимемся по Пассо-дель-Борне? — поинтересовался Кловис Дардантор.

— Наоборот, спустимся по ней, но на обратном пути, — ответил гид. — А сейчас нам стоит пройти к собору, благо он недалеко.

— К собору так к собору! — согласился перпиньянец. — Хотя я был бы не прочь взобраться на одну из этих башен, чтобы оглядеть все вокруг.

— В таком случае предлагаю вам посетить загородный замок Бельвер, — сказал гид. — Оттуда видна вся окрестная равнина.

— А хватит ли нам времени? — заметил Марсель. — «Аржелес» снимется с якоря в восемь вечера.

Жан ощутил смутную надежду: может, в окрестностях столицы ему больше повезет, чем на городских улицах?

— Времени вполне хватит, — заверил экскурсовод. — Замок недалеко, и ни один путешественник не простил бы себе такого — уехать из Пальмы, не побывав в нем.

— А как мы туда доберемся?

— Найдем экипаж.

— Ну что ж, а теперь — к собору! — подытожил Марсель.

Гид, свернув направо, повел четверых туристов, шедших за ним гуськом, по узкой улице Де-ла-Сео, и вскоре они оказались на одноименной площади, где на фоне крепостной стены замка выделялся западный фасад.

Первым делом чичероне направился к порталу Моря, созданному в ту чудесную пору развития готической архитектуры, когда расположение окон и розеток [68]как бы предвосхитило приближение ренессансных фантазий. В боковых нишах размещались статуи, на фронтоне между каменными гирляндами рукою живописца были воспроизведены библейские сюжеты, скомпонованные с очаровательной наивностью.

Стоя перед дверью этого здания, естественно полагаешь, что через нее можно проникнуть внутрь. Но как только Кловис Дардантор собрался толкнуть одну из створок, гид предупредил:

— Дверь замурована.

— Почему?

— Морской ветер врывался в двери с такой силой, что верующие могли вообразить, будто они уже находятся в Иосафатовой долине [69]в ожидании Страшного суда.

Этой фразой гид неизменно одарял всех иностранцев, поскольку гордился ею. Патрику она очень понравилась.

Обходя вокруг грандиозного памятника зодчества, можно полюбоваться его внешним видом, двумя богато украшенными шпилями, многочисленными, уже пообветшавшими пинаклями, [70]возведенными на каждом углу аркбутанами. [71]Этот собор соперничал по красоте с самыми прославленными храмами Пиренейского полуострова.

Наши туристы прошли в центральную дверь главного фасада. Внутри, как во всех испанских церквах, было очень темно, ни в нефе, [72]ни в боковых приделах не стояло ни одного стула, только кое-где попадались деревянные скамьи. Ничего вокруг, кроме холодных каменных плит, на которых богомольцы преклоняли колена. Все это придавало религиозной службе своеобразный характер.

Кловис Дардантор с юными парижанами через неф, огражденный двумя рядами колонн, упиравшихся призматическими вершинами в пяту свода, прошли к королевской капелле, [73]полюбовались великолепным алтарем, забрались на хоры, расположенные необычным образом посреди здания. Но им совершенно не хватало времени, чтобы детально осмотреть богатейшую ризницу собора, его художественные чудеса и весьма почитаемые на Мальорке святые мощи, среди коих особый трепет у прихожан вызывал скелет короля дона Джейма Арагонского, уже три века хранившийся в саркофаге из черного мрамора.

Наверное, только необходимость спешить помешала нашим туристам обратиться к Господу Богу. Но в любом случае, если бы Жан Таконна и помолился за Кловиса Дардантора, то лишь в надежде что сей сударь станет его единственным в этом мире спасителем.

— А теперь куда пойдем? — спросил Марсель.

— В Айэнтамьенто, — ответил гид.

— По какой улице?

— По Пассо-дел-Паласио.

Пройдя по ней в обратном направлении метров триста, группа вышла на площадь Консисториаль, меньшую, чем площадь Изабеллы II, но более правильной формы. Впрочем, на Балеарских островах не встретишь городов, спланированных при помощи геодезических приборов, как в Америке.

Стоило ли труда посетить возвышавшееся на этой площади Айэнтамьенто, или Каса-Консисториаль? Несомненно! Ни один иностранец, будучи в Пальме, не должен миновать этого здания, которому архитектор дал столь замечательный фасад с двумя открытыми дверьми, каждая из которых расположена между двумя окнами и ведет в так называемую трибуну — очаровательную ложу в центре помещения. Выше идут первый этаж с семью окнами на балкон, тянущийся вдоль всего здания, второй этаж, прикрытый козырьком крыши, и кессонированные [74]своды с розетками, поддерживаемые каменными кариатидами. [75]Этот памятник архитектуры считается шедевром итальянского ренессанса.

В зале, украшенном портретами местной знати, не говоря уж о замечательном «Святом Себастьяне» Ван Дейка, [76]заседает правительство архипелага. Здесь размеренным шагом ходят с важным видом безбородые жезлоносцы в широких плащах и принимаются решения, объявляемые затем всему городу колоритными глашатаями Айэнтамьенто, облаченными в традиционные костюмы, расшитые красными галунами. Особенно своим одеянием отличается главный глашатай.