Империя. Собирание земель русских - Михаил Голденков Страница 21

Еще в 1534 г., архиепископ новгородский Макарий уведомлял великого князя Ивана Васильевича (Грозного), что в Водской пятине существуют многие идолопоклоннические суеверия и что у местных народов имеются еще «скверные молбища идолские». Своих мертвых язычники хоронили не по погостам, а по курганам и «коломищам» (от общефинского слова «калма» — «мир мертвых», отсюда и название города Коломны, что переводится как кладбище), к новорожденным призывали «арбуев» (жрецов). Водьские женщины после замужества брили головы и носили «мертвеньи» одежды. Великий князь приказал «прелесь ону искоренить»: разрушались мольбища, рубились и сжигались сакральные рощи и деревья, сбрасывали в воду священные камни, колдунов-арбуев отправляли в Новгород для расправы.

Но трудно отыскать среди народов северо-запада России население, более полно сохранившее свои древние верования и обычаи, нежели водь. Еще в середине XX в. вожане по-прежнему поклонялись старым деревьям, огромным камням, родникам и колодцам. Даже в 1980-е гг., приехав в водские деревни, можно было попасть в иной, таинственный и заповедный мир, где все было одушевлено. Дом и семью защищал домовой, свой дух-покровитель был и у домашнего скота. Домашние духи часто приближались к людям в виде змей — именно поэтому ужей всегда любили и прикармливали. В лесу хозяйничал леший. Своих духов имели каждый камень, дерево и цветок. Духи жили в реках, ручьях и болотах. Чтобы общаться с ними, нужно было знать сотни заговоров, приносить им жертвы и соблюдать множество правил.

Сталинские репрессии, а также Вторая мировая война нанесли огромный ущерб водьскому народу. Вместе с инграми водь была силой депортирована нацистами в Финляндию, а по возращению домой после войны к води отношение было как к пособникам нацистов и белофиннов. В послевоенное время далеко не всем вожанам удалось вернуться в свои родные деревни. В школах преподавание велось только на русском языке, а употребление водьского языка не поощрялось даже в личном общении. Водь чувствует себя словно в концлагере — ее запрещают, запрещают ее язык. Результатом этого стало резкое сокращение территории употребления водьского языка к концу XX в.

Тем не менее с начала 1990-х гг. начинается движение за возрождение водьского языка и в 1994 г. начинают функционировать курсы водьского языка в Санкт-Петербурге. С наступлением XXI в. деятельность этих курсов активизируется. В это же время впервые начинается преподавание водьского языка в средней школе деревни Краколье. В настоящее время ведется работа над созданием различного рода учебных пособий по водьскому языку.

Среди многих старинных водьских поговорок одна стала пророческой: «Земля и деревья будут, а нас не будет». Народ исчезает на глазах, и уход даже одного человека уменьшает этот древнейший народ на одну десятую! Ответ на вопрос о национальности сначала всегда звучит: «Мы русские». После второго вопроса признаются: «Мы ижоры». И лишь изредка после убеждений соглашаются: «Мы ваддья». Среднее поколение с трудом вспоминает, а дети совсем не знают, что они водь. Небольшая и уникальнейшая финно-угорская народность водь близка к полной ассимиляции. Водьский язык занесен в Красную книгу языков народов России.

Однако несмотря на то, что водь официально признали и занесли в списки редких исчезающих народов, самих вожан беспокоит, что строительство порта Усть-Лyra может привести к сносу деревни Краколье, а деревня Лужицы окажется в промышленной зоне. Уничтожение мест компактного проживания безусловно означает окончательную гибель водьского языка и культуры.

План развития порта предусматривает расселение жителей, чьи дома попадают в санитарно-защитную зону. Директор Института языкознания РАН, член-корреспондент РАН, профессор Виктор Виноградов обратился в Министерство экономического развития и торговли России, а также в правительство Ленинградской области с просьбой не допустить сноса водьских деревень и оградить малый народ от уничтожения. Один из руководителей ОАО «Компания Усть-Луга» Николай Иевлев заявил, что деревня Лужицы не входит в зону застройки, так что беспокоиться не о чем.

Но что по-настоящему делается для сохранения традиций народа? Ежегодно, начиная с 2000 г., в июле в деревне Лужицы проходит водьский праздник «Лужицкая складчина». В программе праздника — знакомство с древней и современной историей водьского народа, жизнью водьской деревни и судьбой ее жителей, выступления фольклорных коллективов и застолье в складчину. В 2003 г. на празднике впервые были представлены водьский герб, гимн и флаг — зеленый скандинавский крест на синем поле, продемонстрирован праздничный обряд поклонения кресту и иконе. К празднику была издана первая книга водьских сказок на водьском языке с русским переводом. В Краколье создан детский водьский ансамбль «Линнут» («Птички»), который успешно выступает и на деревенских праздниках, и на фестивалях.

С 1998 г. в деревне Лужицы дважды создавался Водьский музей (сожжен в 2006 г.). В 2005 г. была зарегистрирована автономная некоммерческая организация «Общество водьской культуры». Целью ее является культурно-просветительская деятельность, которая осуществляется в виде проведения фотографических и художественных выставок, концертов народной музыки. В 2000 г. сохранением и развитием культуры води стало активно заниматься «Общество ижоры и води», а с 2002 г. — Центр коренных народов. Центром дважды была издана научно-популярная книга «Водь. Краткий очерк истории и культуры», подготовлены издания по Водьскому костюму и традиционной культуре. Работает группа реконструкции водьского костюма — возрожденные костюмы демонстрируются в музеях Санкт-Петербурга, Эстонии и Финляндии…

Все это хорошо, можно сказать, что водь не исчезнет уже без следа, как могло получиться еще совсем недавно, но напрашивается вопрос, кто же виноват, что народ, насчитывающий хотя бы пять с лишним тысяч человек 150 лет назад, вдруг сократился до семидесяти трех жителей двух деревень?

«Славянское соседство всегда оказывало на финнов сильное влияние, — писал Н. К. Рерих, — и притом влияние доброе»…

Ах, если бы! Как же ошибался легендарный Рерих, чью голову аналогично задурили мифы царей о добрых русских! Хорошенькое влияние, если под шведами саамы и финны Суоми выжили и увеличили свой этнос, а под «хорошим» влиянием русских славян остальные, более крупные народы финнов вдруг вымерли, как мамонты.

В общем, мы так запутаем читателя в определениях. Конечно, настоящие славяне оказывали хорошее влияние на финнов, если говорить о славянах Псковской либо Новгородской республик или Великого княжества Литовского, Русского и Жмайтского. Однако Московия расправилась с этими русскими странами и их славянами. С тех пор же, как финны и русские славяне оказались под «светлой рукой» царя-батюшки, которому подчинялась и московская церковь, о каком-то хорошем влиянии можно было полностью забыть.

Русские очень любят называть себя народом добрым, никогда не познанным людьми Западной Европы, а потому-де несчастным. Но несчастье русского народа лишь в нем самом, в том, что, всасывая как пылесос в свой этнос прочие народы, в массе своей финские, этот квази-русский народ тут же превращался в Ивана, не помнящего своего родства. Этот Иван уже плевать хотел на те этносы, из которых сам только что вырос и от корней которых был оторван. Увы, наша «добрейшая в мире» православная церковь также несколько шовинистически «собирала под крыло» всех, кто оказывался в сфере интересов Московских амбиций.