Повседневная жизнь французов при Наполеоне - Андрей Иванов Страница 20
Повседневная жизнь французов при Наполеоне - Андрей Иванов читать онлайн бесплатно
«Ни золота, ни серебра мне не хватало так, как сахара и кофе: поэтому добродетельные женщины так и не простили мне континентальной блокады», — говорил Наполеон Лас Казу
Могли бы французы и дальше обходиться без кофе, если бы война с Англией продолжалась еще несколько лет? «Они могли бы довольствоваться различными видами настоев из трав точно так же, как они подобными настоями заменяли себе чай, — говорил Наполеон доктору О'Мира. — Более того, было бы вполне возможно выращивать кофе в некоторых южных местах Франции и этим кофе заменять худшие сорта кофейных зерен».
О сахаре он позаботился еще раньше: «Вследствие того, что я всеми силами поощрял и финансировал тех, кто посвящал свои химические исследования производству сахара, особенно из корнеплодов свеклы, стоимость сахара на внутреннем рынке упала до пятнадцати су за фунт…»
Импорт сахара-сырца упал с двадцати пяти тысяч тонн в 1807 году до двух тысяч в 1808-м. «Колониальные товары дорожают так стремительно, — отмечает министр внутренних дел Крете 1 июня 1808 года, — что непонятно, кто еще в состоянии покупать бразильский хлопок по 11–12, сахар по 5–6 и кофе по 8 франков за фунт. Впрочем, колоссальная прибыль, которую сулит перепродажа этих товаров, завораживает все классы и сословия».
Экономист Ж. Б. Сэй [113] писал о вопиющих последствиях наполеоновских торговых запретов: «Сахар, кофе, табак, хлопчатобумажные ткани из Лондона доставлялись морем в Салоники и далее, на лошадях и мулах, переправлялись через Сербию и Венгрию в Германию, оттуда — во Францию. Нередко доставляемый в Кале из Англии товар, вместо того чтобы просто пересечь Ла-Манш, проделывал путь, транспортные расходы на который равнялись двукратному кругосветному путешествию».
Интенданты, жандармы прибрежных городов, таможенные чиновники богатели на взятках. Коррупционеры скупали дома, особняки на лучших улицах Парижа, замки в провинции. Эти богатеи строили загородные виллы и нанимали слуг. Они тратили деньги на предметы роскоши, но были всегда начеку — ведь император ненавидел воров и спекулянтов всякого рода.
Рядовой Куанье в одиночку атаковал целый артиллерийский расчет. Он заколол штыком пятерых австрийских канониров и захватил вражескую пушку. За подвиги тогда было принято награждать почетной саблей или ружьем. И вряд ли Куанье когда-либо мечтал о том чудесном событии, что произойдет 16 августа 1804 года.
Днем раньше император французов Наполеон Бонапарт отпраздновал свой тридцать пятый день рождения, а 16-го числа провел церемонию, о которой десятки тысяч ее участников будут помнить всю жизнь.
На берегу океана, разделяющего Старый и Новый Свет, в Булонском военном лагере, усилиями солдат превращенном в уютный провинциальный городок, в присутствии ста тысяч зрителей император устроил награждение крестами Почетного легиона.
В шесть часов утра более восьмидесяти тысяч солдат вышли из своих четырех лагерей и направились к месту события. Били барабаны, играли военные оркестры. Под звуки маршей дивизии шли к Губермильскому полю, расположенному на утесе позади лагеря.
Отсюда открывалась величественная панорама бескрайнего моря. На водах стояла флотилия, готовая атаковать Британские острова. Словно по мановению волшебной палочки, вражеские крейсеры куда-то исчезли. Земля, воздух и море стали французскими — пусть хоть на один день! Корабли — пятьсот судов под командой Фергеля — подняли трехцветные флаги.
На поле, недалеко от Кесаревой башни — откуда, по преданиям, великий римский полководец отправился покорять Британию, была установлена огромная платформа высотой около пятнадцати футов. Чтобы на нее подняться, надо пройти по устланным коврами лестницам. Ковровые дорожки были проложены и посередине лестниц, и по сторонам.
На сцене располагались еще три платформы: на центральной возвышался императорский трон, справа был поставлен треножник античной формы, увенчанный шлемом, возможно, принадлежавшим легендарному барону Бертрану Дю Геклену [114]. В шлеме лежали желанные ордена — эмалевые крестики.
В десять утра все услышали звуки артиллерийского залпа. Император, одетый в форму генерал-полковника гвардейской пехоты, вышел из казармы и направился к месту церемонии.
Наполеон уселся на трон, рядом с ним разместились имперские принцы Жозеф и Луи, великий канцлер Камбасерес и другие высшие сановники. Под большим балдахином стояли трофейные знамена.
Император принимал присягу новых членов Почетного легиона, учрежденного 19 мая 1802 года, и вручал награды. «Это называют побрякушками, — говорил он, — но при помощи этих побрякушек можно руководить людьми… Французы не изменились за десять лет революции… Посмотрите, как народ преклоняется перед украшенными орденами иностранцами… У французов одно только чувство — честь — поэтому нужно дать пищу этому чувству; им необходимы отличия».
«Куанье!» — выкрикнул адъютант императора.
Победитель австрийцев одним из первых поднялся вверх по роскошным ступенькам. Сотни барабанщиков взмахнули палочками и начали выбивать дробь. Зрители замерли в ожидании.
За несколько лет до этого замечательного события Куанье был конюхом на ферме и не умел ни читать, ни писать. А сегодня он сравняется по положению с такими людьми, как великий математик и физик Гаспар Монж, его коллегами Пьером Симоном Лапласом [115] и Жозефом Луи Лагранжем [116]. Он станет членом корпорации, одно имя которой до сих пор вызывает уважение всего мира, — ордена заслуженных привилегий, равенства и братства.
Куанье остановился у подножия трона, отвесил поклон и поднялся еще выше, сделав несколько шагов вправо. Его встретил Камбасерес. Один из двух нарядных пажей, стоявших между императором и треножником, вынул крест из шлема героя Столетней войны и передал его Наполеону. Молодой император прикрепил орден на грудь храброго Куанье.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments